Читать книгу 📗 "Ось ординат - Алейников Дмитрий Александрович"
Никакой машины с телохранителями у крыльца не оказалось, а четверке грабителей хватило ума и выдержки уйти бодрым шагом, а не галопом, который обратил бы на себя всеобщее внимание.
— Ну, и кто был прав, а? — лицо Симы сияло. — Нормально срубили денег, а? Нормально?
— Если на то пошло, то прав был я, — поправил товарища Лопата. — Это я придумал трясти…
— Да ладно тебе! — примирительно отмахнулся Сима. — Делим «капусту»?
Дележ был простым и скорым. Небольшая заковыка случилась из-за фунтов, но рассчитались и с ними.
— Блин, приятно видеть! — сообщил свое мнение Лопата, соорудивший из купюр веер.
— Я, кстати, знаю, где еще телки живут, — сообщил Пух, убирая в карман свою долю.
— Можно обсудить, — Сима поощрительно хлопнул его по плечу. — А пацаны? Лопата? Марк?
Только Марк не улыбался.
— Лучше обсудить, почему ты его не вырубил, — мрачно сказал он Пуху.
— Да ладно тебе… — Сима примирительно положил руку на плечо Марка, но тот руку сбросил.
Пух забормотал в ответ что-то невнятное, потом вдруг распетушился:
— А что такое? Чего ты вообще наезжаешь?
— А то, что баллончик был у тебя, и ты должен был…
— Должен! — фыркнул Пух. — Никому я ничего не должен! Вместе шли на дело, вместе все и делали. Один за всех. Работаем вместе, рискуем поровну. У тебя бы не получилось — Лопата помог бы, у Лопаты не срослось — Сима подключился бы. Мы одна бригада, понял? Ты его вырубил — и молодец. В следующий раз, может, ты затормозишь, а я тебя вытащу. Может такое быть?
— Офигенный у тебя расклад! — завелся и Марк. — Бригада! Профсоюз недобитых мушкетеров! У тебя был баллончик, а мне пришлось его по башке стучать. А если я ему башку пробил? А если он загнулся? Это знаешь, чем пахнет?
— Не каркай! — попытался вмешаться Сима, но Марк его оттолкнул.
— Знаешь, чем это пахнет, Пух? Ты всех подставил, понял? Мы теперь все, может быть, под мокруху попали. За какие-то сраные восемьсот баксов! Причем, заметь, как бы ни сложилось, для меня это будет пахнуть гораздо сильнее, чем для вас, потому что я ударил его по башке, а вы просто соучастники! Так кто после этого больше рисковал?!
— И что ты предлагаешь?! — Пух сорвался на визг. — Отдать тебе мою долю?!
— А хоть бы и так!
— Мужики!
— Уйди ты!
Ссора закручивалась со скоростью смерча.
— А я вот не врубился… — низкий голос Лопаты, не принимавшего участия в этой перепалке, обратил на себя внимание сцепившихся. — Не врубился я, про что это такое мужик балакал. Какие-то штрафы, беспредел. Про что это он?
— На понт хотел взять, — тотчас ответил Сима. — Мол, он крутой мафиози, а мы дети, пальцем струганные. Думал, мы струхнем и отвалим.
— Если так, то мужик — хороший актер, — Пух с облегчением отцепил от себя руки Марка.
— И нервишки у него — гы-гы! — поддакнул Лопата.
— Да, но не на тех напал фраер поганый! — на мажорной ноте подвел итог Сима. — Уделали его по полной программе!
— Вы зря так расслабились, — сказал Марк мрачно. — Я бы вообще на время залег на дно. Черт его знает, кого мы трясонули. Видели, сколько у него в лопатнике всяких карточек натыкано? Целая галлерея.
— По-моему, это ты перенапрягся, — возразил ему Сима. — Карточки — это даже хорошо. У крутых бандитов бывают кредитные карточки?
— Не знаю. У меня нет знакомых крутых бандитов, — резонно ответил Марк. — И у тебя, по-моему, тоже.
— У меня тоже, — признал Сима. — Но я так понимаю, что если человек весь в кредитках, то он скорее всего торгаш. Или банкир. Или брокер какой-нибудь. Зачем человеку несколько карт? А чтобы туда-сюда шустрить с ними. То есть человек — специалист по этим делам: как выгодней, где, когда какую карту отдать, на какую денег прислать. Бандиту это надо?
— Не знаю, — покачал головой Марк. — Раньше вроде не надо было, а теперь времена меняются. Теперь все грамотные.
— Да торгаш он, мужики! — продемонстрировал свою наблюдательность Пух. — Вы можете себе представить, чтобы этот педик на стрелку явился людей пугать? Или просто ударил кого-нибудь? Да от него одеколоном несло так, что я забалдел без всякого газа!
— Теперь понятно, почему ты тормознул! — Сима подсуетился с популярной шуткой. — Ты от педиков балдеешь.
— Слушай, ты!..
— Надо было взять бумажник, — сказал Марк. — Там права и всякие документы. Выбросили бы потом, зато знали бы, с кем имеем дело. Бывает так, что лучше и впрямь все вернуть.
— Возьмем на вооружение! — поддержал Сима. — В следующий раз непременно заберем все. И мобильник, кстати, тоже надо забирать. И еще я тут подумал, что этот стручок мог так легко бумажник вытряхнуть потому, что у него в кармане плаща еще пачка лежала. Отделался, гад, мелочовкой!
— Еще не известно, отделался ли, — напомнил Марк. — И я пока не узнаю точно, ложусь на дно.
— Какое дно, Марк! Ты умом простудился?!
— Да ты весь обалдел! Это же золотая жила! Столько тужились зазря, теперь нормально срубили, а ты уходишь? Да, может, наши три миллиона на следующем козле и висят!
— Не висят, — убежденно ответил Марк. — Я вообще подозреваю, что нам крупно повезло с этим кожаным. Считайте, что это и был наш звездный час. Во-первых, когда нормальный человек идет водку пить, то миллионы с собой не берет. Из осторожности. Во-вторых, когда у человека есть три миллиона, он по хохлушкам не шастает, а едет в какой-нибудь подпольный «Мулен Руж» и оттягивается по высшему разряду: с шампанским, кордебалетом, стриптизом, негритянками и… всякими пряниками.
— Ты-то откуда знаешь? — тотчас спросил Сима.
Но никто не засмеялся.
Спустя два дня Пух подошел к Марку. Вернее сказать, отозвал его в сторонку в перерыве между лекциями.
— Слушай, Марк, тут такое дело. Мне вчера звонили по телефону. — Последовала пауза, толковать которую можно было как угодно.
— Кто? — спросил Марк, не нанимавшийся толкователем пауз.
— Не знаю, — раскошелился на подробности Пух. — Несколько раз звонили. Звонят и молчат. Причем я слышу, что в трубке звуки какие-то, то есть соединение есть. Но молчат.
— И что?
— Ну, не знаю. Странно. Раньше такого не было. Звонят и молчат. Какой смысл?
Марк скучающим взором обвел бурлящую народом аудиторию.
— Может, это Чистякова звонит? Ты не думал об этом?
— Чистякова? — насторожившись, Пух тоже пошарил глазами и нашел Чистякову. — При чем тут Чистякова? Зачем ей мне звонить?
— Ну, влюбилась и звонит. Нормальное хобби у влюбленных барышень.
Пух посмотрел на приятеля без одобрения.
— Прикалываешься? Я тебе серьезно говорю, а ты тут… страдаешь дурью.
— А что мне, плакать из-за твоего романа с Чистяковой? Ну, не нравится Чистякова, считай, что тебе звонит принцесса Монако. Так легче?
— Дятел ты! А вдруг это эти звонят? Которые нас ищут?
— Ищут? — Марк наморщил лоб. — А кто нас ищет?
— Ну, я подумал, что вдруг тот мужик в плаще не понтовался? Может, он и торгаш, но крыша у него какая-нибудь крутая? И эта… крыша теперь нас вычисляет. Такое ведь может быть?
— Может, — посерьезнел Марк, — только ты лучше считай, что это принцесса Монако. Звонит бедняжка и молчит, стесняясь своего скверного произношения. Потому что если это звонит крутая крыша — нам выпал цак с большими ржавыми гвоздями. Только я думаю, это Чистякова, потому что зачем крыша станет тебе звонить? Возьмут теплым и порежут на куски. А принцессе Монако ты сто лет не показался. Так что расслабься, Пух, и будь повнимательнее к Ленке. Она ничего девчонка, хотя и староста.
— Ты уже слышал?
— Да, два : ноль.
— Да нет! Я не про это… — от приколов Марка Симу иногда разбирала изжога, — про Пуха говорю. Слышал, что ему звонили?
— Пуху? — Марк трагически вздыбил брови. — Вот трепло! Девушка доверилась ему, подышала от души в трубку, а он раззвонил о своих похождениях по всему институту!
