Читать книгу 📗 "Хоровод со смертью - Александрова Наталья Николаевна"
Пуля обожгла плечо Дмитрия Алексеевича, он выронил подсвечник, покачнулся, но устоял на ногах.
А вот человек в плаще от удара железной перчатки потерял равновесие и упал на пол.
При этом капюшон откинулся, и Старыгин увидел широкое, обветренное лицо потомка рыбаков и крестьян с острова Сааремаа.
– Это вы?! – воскликнул он удивленно.
Но его ждал еще один сюрприз.
Закованный в железо рыцарь неловко переступил, снял с головы шлем с опущенным забралом и шумно вздохнул:
– Уфф! Какие, однако, доспехи неудобные эти! Как рыцари целыми днями ходили в них?
Старыгин узнал добродушное лицо инспектора Мяги.
– Это вы, инспектор? – Старыгин замотал головой, не веря своим глазам. – И долго вы здесь находились?
– Ох и долго! – тяжело вздохнул Мяги. – Но, к счастью, заканчивается все когда-то… Полонез!
– Что? Какой еще полонез? – удивленно переспросил Старыгин.
– Осторожно! – вскрикнула Агриппина.
Лежавший на полу человек в плаще приподнялся, подобрал пистолет и направил его на Старыгина.
– Лежать! – крикнул инспектор Мяги и швырнул в злоумышленника рыцарский шлем. Шлем попал в руку с пистолетом, злодей взвыл от боли и снова растянулся на полу.
– Мазурка! – выкрикнул инспектор, повернувшись к двери магазина.
В ту же секунду дверь распахнулась, в магазин ворвались несколько парней в камуфляже, а следом за ними – инспектор Сепп.
– Что вы так долго? – недовольно проговорил Мяги.
– Мы ждали условной команды – мазурка! – ответил его коллега, с интересом оглядываясь.
– А я перепутал… – признался Мяги. – Мазурка, полонез, менуэт… я в этих танцах разбираюсь плохо!
– Ничего не понимаю! – проговорила, придя в себя, Агриппина. – Кто этот человек?
– Господин Кленский, заместитель директора музея Нигулисте, – представил ей Старыгин лежащего на полу мужчину.
– Господин Кленский, вы арестованы по подозрению в нескольких убийствах! – Инспектор Сепп рывком поднял Кленского, защелкнул у него на запястьях наручники. – Вы имеете право не отвечать на вопросы, имеете право на адвоката…
– На адвоката? – Кленский громко, хрипло расхохотался. – Да уж, у меня будет самый лучший в мире адвокат… адвокат дьявола!
– Кленский, – Старыгин выступил вперед, перехватил взгляд арестованного, – теперь, когда все закончено, объясните мне – зачем вы убивали тех людей?
– Зачем? – Кленский взглянул на Старыгина недоуменно, как будто не ожидал, что он заговорит. – Бессмысленный вопрос! Зачем наступает ночь? Зачем выходит на небеса луна? Затем, что такова воля моего хозяина! С самого начала времен он играет в свою великую игру. Люди – только пешки в этой игре, только марионетки! Все они танцуют под дудку моего хозяина – короли и священники, аристократы и простолюдины, миллионеры и нищие, профессора и полицейские! Все они танцуют один и тот же танец – Пляску смерти! Эта пляска – любимый танец моего хозяина. В прежние времена он заказывал ее художникам и скульпторам, теперь в моде другой жанр. Живопись и скульптура устарели, они слишком слабо действуют на человеческое воображение. В ходу актуальное искусство, и художники нового времени творят свои шедевры из живого материала. Джек Потрошитель, Чикатило, Бостонский душитель, еще десятки и сотни знаменитых и безвестных художников… Теперь он заказал ее мне – и я неплохо справился с заказом…
Кленский перевел дыхание, прикрыл глаза, снова открыл их и произнес будничным голосом:
– Впрочем, это не все… те четверо, которых я убил, – они были не только танцорами в великой «Пляске смерти», они являлись еще и приманкой, которую я подбросил вам, господин Старыгин. Вы уже не раз доказывали свои способности в разгадывании загадок и поиске пропавших артефактов. И на этот раз вы отлично сыграли свою роль. Вы оказались втянуты в игру, и вы нашли для меня шкатулку… шкатулку моего хозяина. А то, что все кончилось не совсем так, как я надеялся, – это всего лишь случайность. Игра еще не закончена, и мой хозяин никогда не проигрывает…
– Понятно! – перебил Кленского инспектор Мяги. – Невменяемого разыгрывает этот господин! Под психа косит. Или, как говорят у вас в России, дурака поваляет. Ничего, хорошие психиатры имеются в нашем распоряжении! Они расколют его как орех.
Двое полицейских взяли Кленского под руки и повели на улицу, где их ждала машина. Кто-то из сотрудников полиции уже оказывал помощь антиквару. Еще двое помогали Мяги выбраться из рыцарских доспехов.
– Вы в порядке, друзья мои? – осведомился инспектор, когда это непростое дело было закончено.
– В полном порядке, – проговорил Старыгин. – Но нам нужно завершить еще одно, очень важное дело… – Он поднял шкатулку и протянул ее полицейскому. – Думаю, вы должны передать это руководству музея…
– Ну, это не так срочно… – вмешалась в разговор Агриппина. – У инспектора сейчас более важные дела…
– Нет-нет! – перебил ее Старыгин, заметив в глазах своей спутницы какой-то странный блеск. – Это очень срочно…
– Да, вы правы! – согласилась Агриппина, опустив глаза.
Торжественная церемония подходила к концу.
Заместитель министра культуры Эстонии закончил перечислять достижения своего ведомства за последний год и приступил к «главному блюду», к тому, ради чего сегодня собрались в соборе Нигулисте историки и искусствоведы, представители общественности и средств массовой информации.
– Сегодня я с радостью и волнением передаю в хранилище музея Нигулисте ценную находку – шкатулку пятнадцатого века с коллекцией средневековых драгоценностей и украшений, так называемую шкатулку Вайсгартена. Эта коллекция имеет огромное культурно-историческое значение не только для Эстонии, но и для всех стран Балтийского региона. Среди украшений особый интерес представляет перстень с рубином, согласно легенде привезенный в Европу одним из участников первого крестового похода. Этот перстень датируется пятым или шестым веком до нашей эры, с ним связаны многие важные события европейской и мировой истории.
Передавая шкатулку музею, я не могу не сказать о человеке, без которого радостное событие было бы невозможно, о человеке, который, собственно, нашел эту шкатулку и передал его Министерству культуры Эстонии. Это ученый и реставратор из Петербурга, сотрудник Государственного Эрмитажа Дмитрий Алексеевич Старыгин. Прошу приветствовать его, господа…
Присутствующие дружно зааплодировали.
Дмитрий Алексеевич, заметно порозовев, вышел вперед и остановился перед микрофоном.
Он чувствовал себя неловко не только и не столько от направленных на него камер и от благосклонного внимания присутствующих, сколько из-за взятого напрокат смокинга. Смокинг был немного маловат и ощутимо жал под мышками. Да еще и плечо, оцарапанное пулей Кленского, побаливало при ходьбе.
– Это несправедливо… – проговорил он, неловко передернув плечами.
– Что несправедливо? – растерянно переспросил заместитель министра. Он ожидал вежливого ответа и многословной благодарности, а не обвинений в несправедливости.
– Несправедливо оставить в тени того, кто внес не меньший, а может быть, и больший, чем я, вклад в поиски этого сокровища! – И с этими словами Старыгин вытащил из рядов зрителей безмолвно сопротивляющуюся Агриппину.
Накануне между ними разыгралась настоящая ссора. Старыгин метался по номеру, как тигр по клетке, кричал и ругался, увещевал и воспитывал. Речь шла о второй паре туфель и вообще о внешнем виде его неуступчивой напарницы. Поначалу Агриппина и слышать ничего не хотела про салон красоты. Однако потом, когда Старыгин потерял уже всякую надежду и от полного бессилия пригрозил, что перестанет с ней разговаривать и вообще навсегда разорвет все отношения, она согласилась неожиданно для него и для себя.
И с тех пор, как сегодня вечером Старыгин взглянул на преображенную Агриппину, он так удивился, что надолго потерял дар речи.
По поводу сегодняшней церемонии она была одета в длинное жемчужно-серое платье, которое тоже взяла напрокат, и в изумительные темно-серые туфли-лодочки, на покупке которых настоял Старыгин. Мастера в салоне красоты хорошо знали свое дело, выглядела она сногсшибательно. Присутствующие журналисты оценили это и дружно защелкали фотокамерами.
