Читать книгу 📗 "Бойфренд для Цесаревны (СИ) - Ростов Олег"

— Да это не важно до каких, главное, что привела. — Усмехнулся я. — Ведь в 1813 году русская армия пришла в Париж, к Наполеону в гости⁈

— Точно пришла. — Засмеялся он. — У меня прапрадед тогда участвовал в заграничном походе. В кавалерии он служил, корнетом. Совсем молодой был. Он тогда из Парижа, себе жену привёз. Мадемуазель Коли. Юная баронесса.

— Вот видишь. Это, как напоминание всем тем, кто захочет вновь к нам прийти с оружием в руках, учить нас жизни и заниматься повышением уровня цивилизованности, а по сути, просто грабить и насильничать. Так мы можем в ответ и к нему на огонёк домой зайти. Так сказать, с ответным визитом. Так ведь?

— Так, Андрей. — Народ рассмеялся…

Российская Империя. Москва.

…Ольга проснулась рано утром. Подошла к окну, сладко потянулась, даже чуть взвизгнула. Улыбалась, глядя на встающее солнце. У неё было хорошее настроение почему-то с утра. Неожиданно раздался звук, извещающий о том, что пришло сообщение на сотовый. Она подошла к столику, на котором лежал телефон. Взяла его, активировала. Точно. Это Зоя прислала, сестра Андрея. «Оль, посмотри, что мне вчера вечером прислали. Вернее, уже ночью. Класс!» Ольга открыла видео файл и запустила его. Это был Андрей. Он сидел на стуле и играл на гитаре. В комнате были военные, слушали его. Это из РОЗы, поняла Ольга.

'Встанем,

Пока ещё с вами мы живы и правда за нами.

Там сверху на нас кто-то смотрит родными глазами.

Они улыбались, как дети, и в небо шагали

Встанем

И ближе к ним станем…'

Ольга заворожённо слушала. В какой-то момент поняла, что у неё бегут по щекам слёзы. Она начала повторять слова песни за Андреем. Когда песня кончилась, поставила видео на начало и вновь слушала. И так несколько раз. В комнату зашла мать Ольги, вдовствующая императрица. Удивлённо и с беспокойством смотрела на своего ребёнка.

— Оля, ты почему плачешь? Случилось что? — Спросила она дочь. Ольга посмотрела на мать. Потом повернула телефон экраном к матери.

— Слушай, мама. — Поставила видео на начало…

…Самарин Фрол Никодимыч, глава семейства и клана Самариных, сидел в кресле, в своём рабочем кабинете. Рядом с ним сидела Ольга Константиновна Самарина, его супруга. Они слушали песню.

'Встанем,

Пока ещё с вами мы живы и правда за нами.

Там сверху на нас кто-то смотрит родными глазами.

Они улыбались, как дети, и в небо шагали

Встанем

И ближе к ним станем…'

…Берестин, Алексей Николаевич, генерал и глава Отдельного Корпуса Жандармов, находился в своём рабочем кабинете в главной штаб-квартире Корпуса. Он стоял и смотрел в окно. Тут же за столом сидели двое его заместителей. Они смотрели видео. С экрана монитора стационарного компьютера лилась песня:

'Встанем

И вспомним всех тех, кого в этом огне потеряли,

Кто шёл умирать за свободу, а не за медали.

Я знаю, что мы обязательно встретимся с вами.

Встанем

И снова затянем…'

— Это уже пошло по сети. — Проговорил один из заместителей генерала, полковник Старостин. — А ещё его кавалергарда и отдельный десятый десантный батальон. Но хорош, чёрт подери! За душу берёт.

— Хороший пример, господа, для воспитания у молодёжи патриотизма. — Произнёс второй полковник, Зотов Леонид Владимирович.

— Совершенно точно, Леонид Владимирович. — Берестин повернулся к двум своим заместителям. — Именно, воспитание патриотизма. А то из некоторых мест пошли тревожные сигналы, о том, что среди определённых групп студентов, вновь стали распространяться опасные мысли революционной направленности. Какая-то зараза опять решила начать мутить молодёжь. Мне нужно знать, где источник этой ереси? Не поверю я, что это всё разрозненно. Я уверен, что есть единый центр управления и координации. А мы ни сном ни духом, господа! Плохо. Вам напомнить, чем для России чуть не закончился этот кровавый революционный загул в начале прошлого века? Значит так, даю неделю на установление координатора или координаторов.

— Источник известен, Алексей Николаевич. — Ответил Старостин. — Как известно, англичанка вновь гадит.

— Вы мне это хотите предложить довести до сведения Её Величества? Или всё же мне будут предоставлены исчерпывающие материалы о причастности английских спецслужб к новой революционной заразе? С фактами и доказательствами? Чтобы припереть англосаксов к стенке так, чтобы они не отвертелись. Я разговаривал вчера с канцлером Второго рейха. У них тоже эта зараза поползла. Но, как меня заверил канцлер, они держат руку на пульсе. Что агентами политического департамента полиции безопасности Второго рейха, отслеживается деятельность неблагонадёжных студентов и рабочих, а так же части интеллигенции. Много правда он не сказал. Как, впрочем, и мы. Но из того, что сказал, видно, что это работа одних и тех же спецслужб. Арнольд Павлович, — Обратился Берестин к Старостину, — как Вы думаете, северо-американцы участвуют в этом?

— Не думаю, но пока однозначно утверждать не буду. Но следует учесть, что Самарины начали сближение с некоторыми влиятельными семьями из САСШ.

— Да, я в курсе. — Кивнул Берестин. — В Москве находится Джессика Морган. Её уже познакомили с Павлом Самариным и там даже речь уже идёт о помолвке и последующей свадьбе. К тому же у Самариных начался конфликт с английским кланом. О крушении «Боинга» во Франции вы уже знаете, господа? — Оба полковника кивнули.

— Алексей Николаевич, — произнёс Зотов, — у меня такое впечатление, что это крушение, своего рода демонстративная расправа.

— Не совсем. Это словно послание, долг платежом красен. Ведь южноамериканские Самарины погибли, как раз в авиакатастрофе. И что самое главное, все догадываются о том, откуда ветер дует, но каких-либо доказательств причастности Самариных к этой трагедии нет. А просто так обвинить их в чём-то, это разве только сумасшедший рискнёт. Так как в противном случае, обвинителя ждут многочисленные суды и чудовищные денежные компенсации. Это если он случайно не подавится вишневой косточкой или у него не случится апокалипсический удар с инфарктом в придачу.

— Алексей Николаевич. — Произнёс Старостин. — Немцы тоже засуетились. Вчера в Москву прибыла Анна Фредерика Крупп. Внучка старого Круппа.

— Я в курсе. Внучка Густава. А ведь наследником Альфрида Круппа должен был стать старший его сын.

— Ну да. — Усмехнулся Старостин. Зотов тоже, кивнув. — Только старшенький оказался не способен ни к управлению компанией, ни к зачатию детей. Одним словом педераст.

Берестин покачал головой.

— Ну что Вы так, Арнольд Павлович грубо? Надо более толерантно выражаться, яркий представитель ЛГБТ. — Берестин усмехнулся, глядя на своего заместителя. Старостин скривился.

— Да какая разница, Алексей Николаевич. Хоть как его обзови, суть то одна, мужеложеством любитель заниматься. Тьфу, зараза какая. Зато, с младшим сынком Альфриду повезло. С Густавом. Вот настоящий Крупп. Густав Крупп фон Болен унд Гальбахт. И дети у него нормальные, в том числе и внуки. — Старостин открыл свой планшетник, включил его и вывел на экран фото юной белокурой девушки. — Мне вот интересно, а эту Анну Фредерику за кого замуж выдадут, если Павел уже с Джессикой? — Он потер указательными пальцами рук друг о друга в характерном жесте.

— Да мало что ли у Фрола Никодимыча отпрысков? — Пожал плечами Зотов. — У немцев с Её Величеством ничего не получилось, зато принца перехватила Зоя Самарина. Кайзер уже и не против их брака. А сейчас ещё и Круппов подтянут.

В этот момент Берестину позвонил адъютант по внутренней связи.

— Ваше Высокопревосходительство, срочное сообщение из Лондона.

— Зайди.

В кабинет к генералу зашёл капитан Отдельного Корпуса Жандармов. Вытянулся по стойке смирно.

— Что у тебя?

— Срочное сообщение из Лондона. Из нашего посольства. Сегодня в Бирмингеме, утром в 09.00 часов по Московскому времени в автокатастрофе погиб единственный сын Бенджамина Ротшильда. Сам Бенджамин при известии о гибели сына перенёс инсульт. Сейчас за его жизнь борются врачи. Но прогнозы неутешительные. Даже если он и выживет, то будет полностью не дееспособным.