Читать книгу 📗 "СССР-2010. В спорте надо жить ярко! (СИ) - Широков Алексей"
Зрелище, конечно, было на любителя. Лыжник сначала прыгал по мелким кочкам, потом выполнял красивый прыжок с небольшого трамплина, потом снова скакал по кочкам и завершал ещё одним фигурным прыжком. Вот его я мог оценить и по сложности, и по красоте исполнения. А вот всё остальное… ну ничего специалисты разберутся. А в целом наблюдать за соревнованиями было довольно забавно, хотя слоупстайл мне понравился куда больше. Вот там сноубордисты настоящие трюки показывали, а не вот это вот всё.
— Нет, выше пятого места не поднимется, — в отличии от меня Соня прекрасно разбиралась в происходящем и следила за соревнованиями с неподдельным интересом. — но квалификацию пройдёт.
— Безумно рад за неё, — я посмотрел на часы. — Остаёмся на финал или…
— Нет! — не дала повиснуть вопросу в воздухе Лена. — Мы собирались в Адлер съездить, так что не будем отходить от плана. Соня! Ну!
— А я что? Я не против, — Сикорская пожала плечами. — Давайте поедем. Заодно там поужинаем.
— Сегодня у Фабрики концерт. — я сверился с расписанием, которое мне скинул Цемель. — Заглянем?
— Можно, — кивнула Зосимова. — Но я хотела ещё кое-что купить.
— Для этого надо было с самого утра ехать, — меня пробило на ха-ха, за что я заработал два укоризненно-презрительных взгляда. — Чего⁈ Вы вспомните сколько последний раз в ЦУМе времени потратили⁈ Мы зашли туда в девять утра, а ушли в четыре часа дня! И при этом вы купили только по паре ботинок, и что-то так, по мелочи.
— Мы не можем брать ширпотреб! — отрезала Софья. — Ты же хочешь, чтобы мы выглядели достойно героя Советского Союза⁈ Так что терпи!
— Вот именно! — задрала носик Леночка. — Не хочешь ждать нас — значит надо было искать себе доярку из села «Тридцать лет без урожая».
— Всё, всё, сдаюсь! — я со смехом поднял руки вверх. — Вас я готов ждать всю жизнь, но надеюсь, вы управитесь быстрее. Едем?
Добраться до Адлера было несложно. Кроме регулярных автобусов можно было вызывать такси по единому номеру, развешанному на каждом столбу. Ещё не агрегатор, машины принадлежали таксопарку Сочи, права технику перед Олимпиадой там заменили на самые новые модели, да и водители ничуть не походили на привычных советских таксистов, охамевших от чувства собственной исключительности. Вежливые, услужливые ребята, готовые помочь и с багажом и подсказать куда пойти и где что находится. Единственное что было неудобно, так это посадка осуществлялась в строго определённых местах, куда можно было вызвать машину, а не от крыльца, но это было требованием безопасности, поскольку олимпийская деревня была в основной своей массе пешеходной. Да и не так уж далеко нужно было пройти к остановке.
К чести девушек, в магазине они не задержались. Что именно покупали я не спрашивал, какие-то женские мелочи, очень важные для них самих, но совершенно непонятные для мужчин. И я даже понимал, почему именно сейчас они поехали за покупками, ведь магазины Адлера внезапно посетило изобилие. Нет, тут и раньше можно было найти всё, что нужно для жизни, но… советское, промышленное.
За кооперативным, а уж тем более импортными вещами приходилось побегать. Или обращаться к знакомым торгашам, накручивающим по двести, триста процентов на любую забугорную шмотку. А тут вдруг магазины оказались забиты драгоценным дефицитом. Продавцы даже дышать боялись от свалившегося счастья… ну или от внимания проверяющих органов, начиная от ОБХСС заканчивая неприметными мужчинами в строгих костюмах. Родная контора бдила, а за растрату импортных вещей работникам торговли было обещано три дня непрерывного расстрела, как минимум. Вот они и не знали, то ли радоваться, то ли печалится, от того, что вожделенный дефицит вот он, только руку протяни, но за каждой красочной вещью притаилась статья.
— Сначала поужинаем, потом на концерт, — я прикинул по времени маршрут движения. — Как раз успеем. Возражения есть? Возражений нет.
Их и быть не могло, потому что, оказывается, Соня уже забронировала столик на своё имя. Мы оценили продуманность нашей Белоснежки, когда увидели забитый до отказа зал. Зрители устав за день наблюдать за спортсменами спешили отдохнуть морально и физически, вкусно покушать и подготовиться к завтрашним соревнованиям. Понятное дело, предпочтение рестораторы отдавали заграничным гостям, обслуживая своих по остаточному принципу. И, как оказалось, мы тоже попали в число тех самых остаточных.
— Что значит нет мест? — Софья говорила спокойно, но в голосе слышалось позвякивание льда, а температура вокруг начала падать. Не так как у её папани, но тоже ощутимо. — Я ещё утром заказала столик на фамилию Сикорская. И вы подтвердили бронь! А теперь заявляете, что мест нет?
— Вы что не понимаете? — метрдотель уставился на нас с презрительной миной на холёной морде. — У нас тут интуристы!
— То есть вы считаете советских граждан людьми второго сорта? — я уже неоднократно убеждался, что под милой, няшной внешностью Леночки таится ещё тот тёмный омут. Вот и сейчас Зосимова одной фразой вогнала в краску самодовольного дядьку, привыкшего к почитанию и даже какому-то раболепию от гостей. К такой постановке вопроса он был не готов. — Идолопоклонствуете перед Западом? Отрицаете достижения Октябрьской революции? Я думаю, тут всё ясно. Семён, надо сообщить в пятое управление, что здесь засели антисоветчики. Пусть КГБ ими занимается.
— Д-да что вы себе позволяете? — метрдотель хотел бы рявкнуть это грозным голосом, но от волнения у него перехватило горло и вышло какое-то сипение. — я сейчас милицию вызову.
— Вызывай, — я пожал плечами, впервые жалея, что не надел ни награды, ни значка Мастера. Специфика работы предполагала, что мы будем изображать обычных людей, а звезда Героя вызывала слишком много внимания. — Заодно и органы почистим от недобитой контры. А то взяли моду всяких ублюдков покрывать.
— Простьитье, — наше занимательное общение прервало вмешательство троих интуристов, двух парней, лет двадцати пяти и девушки чуть моложе возрастом, — Я просьить прошьенья, но вы сказальи вас зовут Сикорская?
— Совершенно верно, — Софья тряхнула белоснежной гривой, — Вы что-то хотели? И можно по-английски если вам так проще.
— О, благодарю! — обрадовался интурист. — Русский язык очень сложный. Я учу его уже двадцать лет и до сих пор с трудом понимаю, что мне говорят. Ох, простите. Я не представился. Меня зовут Джон Сикорский, а это мой старший брат Игорь Сикорский четвёртый и его невеста, Мэри Джейн. Могу ли я узнать, имеете ли вы отношение к Игорю Ивановичу Сикорскому, изобретателю вертолёта?
— К сожалению имею, но очень хотела бы чтобы нас ничего не связывало с этим предателем, — лицевые мышцы Сони заледенели чуть ли не в прямом смысле этого слова. — Если у вас всё…
— О, нет нет, подождите! — теперь к нам кинулся и Игорь, под номером четыре, таща на прицепе обалдевшую от происходящего девушку. — Стойте! Я понимаю, вам это может быть неприятно, но… Боже! Я просто не верю, что такое возможно!
— Я правнучка Татьяны Игоревны Сикорской, — Соня печатал слова словно пускала пули. — Больше известной как Матушка Зима. Той самой которую ваш… предок, бросил одну, сбежав в чужую страну. Как видите, она выжила. И мы прекрасно живём без вас.
— Господи Исусе, — братья Сикорские переглянулись с шоком в глазах. — Но дед не мог поступить иначе. Его бы расстреляли красные, а Татьяну должны были привезти его сёстры.
— Как видите, не привезли, — дёрнула плечом Софья. — Если у вас всё…
— Нет, нет, не уходите! — Джон, то бишь Иван по-нашему, ухватил Соню за руку, от чего та чудом сдержалась, чтобы не снести ему голову. Кстати, оба Сикорских оказались энергетами в ранге Кандидатов. Им всего чуть-чуть не хватало до Мастера, но я был уверен, что в прямой схватке Софья раскатает обоих. — Подождите пожалуйста! Давайте поговорим. Это просто чудо найти родственников на другом краю света, особенно таких. Пожалуйста!
— Я… — девушка оглянулась на меня в поисках поддержки, и я заметил в её глазах смятение. — Не думаю, что это…
