Читать книгу 📗 "Шарлатан IV (СИ) - Номен Квинтус"
— Тоже что-то… неизвестное?
— Известное, но малоизвестное, и тоже в Наташиной аранжировке. Вообще-то то, что мы сейчас исполнили — это произведение для трех скрипок и цимбалы, но мне лично в таком исполнении нравится больше.
— Да уж… А что, давайте попробуем! Вернемся в студию?
— Нет, мы пока не готовы, Вовка говорит, что не готовы. Да и оркестр там нужен побольше, мы его пока еще не собрали: все же на работе заняты. Разве что через пару недель в воскресенье соберемся. Вы как? Вовка вас снова на самолете своем привезет.
— А он что, летчик?
— Нет, он Шарлатан.
— Это который рассказ «Вызов» написал?
— Да, и рассказ тоже он. На все руки мастер, столько всего уже напридумывал! Но, что характерно, придумки его все совершенно другие люди воплощают. Но это, наверное, и неплохо…
Обратно в Горький я Ирину отвез уже на «Буревестнике»: все «Соколы» в разгоне оказались. И всю дорогу она молчала, только когда уже я ее из машины возле дома высаживал, повернулась ко мне и поблагодарила:
— Спасибо, мне очень понравилось. Надеюсь, на следующую запись вы меня все же пригласите. И, если вы еще что-то придумаете записывать, где женский вокал потребуется, можете ко мне обращаться без стеснения, я с удовольствием приму участие в ваших… записях. Это было странно, очень необычно — но на самом деле увлекательно. Так что можете на меня рассчитывать. И скажите: Зоя почему-то сказала, что вам медведи уши оттоптали, но ведь она пошутила?
— Не совсем, но с настоящими музыкантами мне, конечно, не сравниться…
Все это было прекрасно, но я и о работе не забывал. На лето и очень удалось очень много крайне интересной информации о сельском хозяйстве собрать — благодаря стараниям группы под руководствам Вальки, а теперь ее нужно было систематизировать и проанализировать. И кое-что не только к меня вызвало «шок и трепет»: на одном участке (небольшом, всего около десяти соток размером) удалось собрать урожай пшеницы в пересчете на гектар чуть больше тридцати центнеров. Правда, сестренка мне в общих чертах рассказала, как ее сотрудники почву на участке готовили и как за растениями там летом ухаживали, и было сразу понятно, что до того светлого момента, когда такие урожаи станут нормой, нам еще пахать и пахать. И в переносном, и в прямом смысле слова. Но в любом случае анализ собранных данных был необходим: двоюродная сказала, что «по ее ощущениям» в следующем году некоторые довольно простые изменения в обработке полей уже смогут дать очень заметные результаты. А еще очень заметные результаты, но не в плане повышения урожайности, а в плане сокращения бесполезных расходов, могут дать изменения в подготовке полей в Прииртышье. Мне на предложения сестренки было вообще… безразлично, поскольку я биологом-почвоведом ни с какой стороны не был, я просто не понимал, что конкретно она предлагает. Но провести анализ собранных данных был уже готов — вот только чтобы их на компе проанализировать, их требовалось в комп как-то запихать. У меня уже и идеи возникли, откуда толпу народа у работе привлечь, хотя в деньгах мои идеи выглядели несколько… затратно. Но меня тетка Наталья вернула с небес на землю:
— Вовка, а сколько времени тебе потребуется, чтобы все циферки собранные пересчитать на твоей машине вычислительной? Я имею в виду только время расчетов.
— Не знаю, может пара часов, а может и пара дней. Пока мне Валька не скажет, что именно проверять нужно будет, точнее просто не скажу.
— Но не пара месяцев или хотя бы недель?
— Нет, конечно, два дня — это я даже с большим запасом взял.
— Ну так и не дергайся. Сейчас полевые работы закончатся, мы всю нашу молодежь и посадим циферки в таблицы вычислительные записывать. А тем, кто лучше всех работу выполнит, мы наградим. Ты наградишь: вручишь им по номеру «Юного Шарлатана» с рассказами, их молодежь очень читать любит… нет, не по номеру, а подписку на год вручишь: сейчас Союзпечать подписку ограничила, нам на весь район всего двести номеров выделила… сам понимаешь, этого только в Павлово даже на день не хватило.
— Это, тетка Наталья, ты мне очень вовремя сказала. Завтра же утром поеду в Союзпечать и выясню, какого рожна…
— Можешь не спешить, я знаю про рожон. Ко мне уже толпы народу жаловаться приходили, так что выяснила. Типография-то у нас журнал твой печатает одна, а она больше двухсот сорока тысяч экземпляров напечатать не успевает. А в других — у них свои планы, в стране-то не один твой «Шарлатан» издается. На самом деле на Варварке едва двести тысяч напечатать успевают, я еще нашу, Павловскую типографию подключила — но она то… ты и сам знаешь. А журнал твой везде читать хотят, так что вот.
— Ясно, но мне это не нравится.
— Никому не нравится, но что мы сделать-то можем?
— И это верно… но если не может сделать товарищ Кириллов В. В., то пусть этим займется товарищ Шарлатан. Еще раз спасибо, побегу уже, дел все же много…
Полностью проблему «лимитированной подписки» мне решить все же не удалось, но частично… Я позвонил товарищу Кирееву, и он, даже не вникая в детали, предложил часть тиража печатать у себя в Харьковской типографии обкома партии. «Небольшую часть», как он сам выразился, «не больше тысяч ста, может двухсот тысяч экземпляров». Я еще к Маринке было сунулся, но там получился облом: типография в Ветлуге имелась неплохая, но вот с бумагой там были большие проблемы, из-за которых периодически даже районную газету выпускали с большими опозданиями. И бумаги, как я уже через неделю выяснил, почти везде остро не хватало. Сейчас вроде началось строительство нового ЦБК где-то в Сибири, но когда еще его построят…
Так что опять у меня появилось «много свободного времени». В смысле, я теперь с работы снова в пять спокойно уходил — и большую часть времени проводил во Дворце культуры. Мне там на самом деле было радостно и спокойно. То есть там я успокаивался, ведь все же очень многое их задуманного воплотить не получалось по совершенно объективным обстоятельствам, на которые я никак повлиять не мог. То есть я думал, что не мог, но вот после ноябрьских…
Мне позвонила Зинаида Михайловна и торжественным голосом объявила, что напечатанная в Горьком пластинка с записью канона Пахельбеля была всего за пару недель продана в количестве больше сотни тысяч экземпляров, а сейчас срочно печатается второй тираж, уже на двести тысяч пластинок. А каждая пластинка — это почти два рубля чистого дохода, поступающего в кассу Минместпрома. Но так как у нас в стране хозяйство сугубо плановое, то она, как министр, допустить такое нарушение плановых заданий не может и потому всю выручку с этого издания она полностью направляет в фонд «хотелки Шарлатана».
— Я чего у тебя спросить-то хотела: ты на эти деньги что выстроить или закупить хочешь?
— Ну да, на такие бешеные деньги что угодно купить можно, и выстроить что угодно. Там сколько получается, почти полмиллиона?
— А еще вот что спросить хотела: знаешь ли ты, в чем заключается главная странность крокодилов и аллигаторов?
— Думаю, вы мне сейчас это расскажете.
— Правильно думаешь. Крокодилы на аллигаторов вообще не похожи, я на картинке это дело внимательно изучила. Так вот, друг на друга они не похожи, но и тот, и другой — вылитый ты! Это я к чему: твои музыкантши уже девять разных пластинок подготовили, и торговля их в любых количествах в драку забирает. Еще комсомол выручку с журнала твоего ну никак пропить не успевает, а ведь ты и книжки печатать готовишься, которые через мое министерство пойдут. Но сейчас новое строительство затевать вроде и поздно, однако к следующей весне, когда можно будет стройки новые затевать, в твой фонд упадет, по моим прикидкам, уже миллионов около десяти, если ты их не заткнешь. Так что морду свою крокодилью спрячь и начинай думать, на что ты все эти деньги потратишь. Мне это нужно будет знать не позднее середины февраля, и надеюсь, ты меня понял.
— Спасибо, Зинаида Михайловна!
— Не за что. Но надеюсь, что ты меня не подведешь и денежки куда промотать, придумаешь. Сам понимаешь, если мы их сами не промотаем, то после с нас такие же суммы Госплан каждый год забирать станет. Ну что, сделаешь, что прошу?
