Читать книгу 📗 "Миллионщик (СИ) - Шимохин Дмитрий"

— Хорошо, — сказал он, и в его глазах зажегся огонь. — Я согласен. Я буду вести ваши дела!

— Отлично, — обрадовался я. — Тогда вот что. Первое. Дело Левицких. Нам нужно выиграть время. Я уже предпринял некоторые действия, пообщавшись с неким заседателем Клюквиным в губернском суде, но это ненадежно. Нужно подать официальное прошение об отсрочке, найти законные основания. Второе. Мой сын. Нужно подготовить все бумаги для его усыновления. Я понимаю, что это почти невозможно, но мы должны попытаться изыскать какой-то путь. И третье, самое важное, — я понизил голос. — Наш прииск на Амуре. Нужно оформить права на землю. Это, конечно же, потребует нашего личного присутствия, поездки в Петербург, в Сибирский комитет. Вы готовы к этому?

— В Петербург? — ахнул он. — Но… это же огромные расходы!

— О, об этом не беспокойтесь, — усмехнулся я, доставая из кармана толстую пачку кредитных билетов. — Вот. Возьмите. Это вам на первоначальные издержки, и ваш гонорар.

Я протянул ему пятьсот рублей.

Для студента, который, я был уверен, перебивался с хлеба на воду, это была колоссальная, почти фантастическая сумма.

Плевак посмотрел на деньги, потом на меня и густо покраснел.

— Но сударь, это… это слишком много! Это же… целый капитал! Я не могу взять такие деньги, пока не уверен в успехе!

— Привыкайте, Федор Никифорович! Это аванс. А аванс — это как задаток, только в три раза больше, — пошутил я, вкладывая пачку ему в руку. — Привыкайте ценить себя, юноша. Большому кораблю — большое плавание. А вы, я уверен, станете большим кораблем.

Федор Никифорович краснел и бледнел. Он смотрел на деньги, на меня, и в его глазах стояли слезы — благодарности и какого-то задорного, юношеского восторга перед открывающимися перед ним возможностями.

Ну что ж, я молодец. В один день нашел лучшего правоведа во всей империи и привлек на свою сторону. Осталось всего ничего — победить. И для этого критически важно было найти общий язык с опекуном Левицких.

И его найти для начала.

Глава 14

На следующий день Федор Никифорович, мой свежеиспеченный поверенный, явился ко мне в номер на Тверской. Он был полон энтузиазма и всецело готов к исполнению моих поручений. И, пока он с головой не ушел в изучение запутанного дела Левицких, корпя над бумагами, я дал ему другое, более срочное и деликатное поручение.

— Федор Никифорович! Кроме бумаг, мне нужно найти одного человека. В частности, опекуна поместья Левицких, их дальнего родственника, Аристарха Ильича Селищева. Узнайте все, что сможете. Где живет, чем дышит, с кем водится. Но действуйте осторожно, как частное лицо. Он ничего не должен заподозрить!

— Будет исполнено, мосье Тарановский, — с серьезным видом кивнул Плевак, и в глазах его блеснул азарт. — Эта часть деятельности мне особенно интересна!

Я же решил отдохнуть и просто прогулялся по Москве.

Уже вечером он принес первые результаты.

— Ваш Селищев, сударь, — начал Плевак, — тот еще фрукт. Живет на широкую ногу, содержит экипаж, снимает квартиру на Пречистенке. Завсегдатай ресторана «Яр». А главное, — Плевак понизил голос, — у него есть одна пагубная страсть. Карты!

— Играет? — уточнил я.

— Более чем! Похоже, это все, что его интересует! Каждый вечер пропадает в Английском клубе на Тверской. Говорят, проигрывает страшно. Весь в долгах, но при этом имеет кредит — ему одалживают деньги и не особенно торопят с возвратом. Удивительно!

Я откинулся на спинку стула, размышляя. Так-так… Английский клуб — самое сердце московского высшего света. Место, где за карточным столом решаются судьбы и проигрываются состояния. Так, а смогу ли я туда попасть? Обычно и в двадцать первом веке в такие заведения так запросто, «с улицы», не попадешь, что уж говорить о застегнутом на все пуговицы чопорном веке девятнадцатом!

— Федор Никифорович, вы знаете, я человек, далекий от этих ваших политесов. Просветите меня, Английский клуб — ведь это же закрытое заведение? Смогу ли я туда попасть?

Плевак буквально зарделся, гордый возможностью научить меня.

— Увы, сударь, членство в клубе получить крайне трудно. Прежде всего, для этого надобно время — примерно около года. Чтобы попасть в список претендентов, вам придется найти двух поручителей из числа действующих членов клуба. Затем ваша кандидатура будет рассматриваться на собрании, где пройдет баллотировка. Там вы должны получить не менее двух третей белых шаров с первого раза. Второго шанса у вас не будет!

Оп-па! Это что получается, чтобы попасть в этот клуб, надо буквально знать две трети его членов? Нда-а-а….

— И что теперь делать? Федор Никифорович, вы, как юрист, должны знать разные обходные пути. Что подскажете?

Федор Никифорович понимающе кивнул.

— Вам нужен некий «проводник». Членом клуба вы таким образом не станете, но можете быть приглашенным гостем!

— То есть внутрь я все-таки попаду? Отлично, это все что мне нужно!

Итак, предстояло проникнуть в Английский клуб, найдя себе «проводника». Вот уж задачка, но ее на Плевака я сваливать не стал, сам разберусь.

И первым делом я отправился в ресторан «Яр». Тут, обедая, я обратил внимание на развязного молодого человека. Тот, будучи в компании таких же, как он, юнцов в щеголеватой гвардейской форме, размахивал руками и что-то рассказывал про охоту на медведя. Кажется, он полагал себя большим храбрецом, уложив зверя из штуцера.

— А знаете ли вы, сударь, что на Амуре местные жители почитают позором охотиться на медведя с огнестрельным оружием? — спросил я его. — Там ходят на «лесного человека» только с рогатиной! И бывает, этим промышляют даже подростки!

— Простите? А вы кто таков? — изумился тот.

Я представился.

— Тарановский? Из Сибири, говорите? — протянул он, с любопытством разглядывая меня через бокал с шампанским. — И что же, сударь, там и вправду медведи по улицам ходят?

— Не по улицам, конечно, а по тайге, — усмехнулся я. — И не только медведи. Тигры тоже встречаются.

Я подсел за их стол и с ходу рассказал несколько баек о жизни, а точнее, о самородках величиной с кулак, о стычках с хунхузами на китайской границе, об охоте на огромных секачей в маньчжурской тайге. Они слушали меня, открыв рот. Им явно требовались острые ощущения.

Так я познакомился с молодым князем Оболенским. Это был типичный представитель «золотой молодежи» — красивый, бретер, прожигатель жизни, гусар в отставке и, как оказалось, тоже заядлый картежник. Его привлек мой экзотический образ богатого сибиряка.

— Черт возьми, вот это жизнь! — воскликнул он, когда я закончил. — А мы тут киснем, в этой Москве, в четырех стенах! Слушайте, Тарановский, вы человек неординарный. Я должен вас представить нашему обществу.

— Знаете, я не отказался бы побывать в Английском клубе! — прикидываясь скромником, заявил я.

Юноши переглянулись и, кажется, начали даже перемигиваться. Похоже, идея затащить меня в клуб и там конкретно «ошкурить» родилась у них прямо из воздуха, на лету. Князь сориентировался первым:

— Это страшное упущение! — воскликнул он и ударил кулаком по столу. — Вы должны это видеть! Я вас завтра же с собой возьму! Введу как гостя. Покажу вам нашу Москву, наших львов! Вы им расскажете про своих тигров, а они вам — про светскую жизнь. Поверьте, это не менее сложно и опасно!

И следующим вечером щегольская пролетка князя Оболенского подкатила к величественному особняку на Тверской. Швейцары в ливреях отвесили нам низкие поклоны.

— Этот господин со мною! — небрежно бросил князь, и мы вошли внутрь.

Обстановка клуба поражала сочетанием роскоши и какой-то солидности. Высокие потолки с лепниной, блестящий паркет, тяжелые бархатные портьеры на окнах — все детали интерьера подчеркивали, что здесь собираются только избранные, «сливки общества».

В просторных залах, освещенных сотнями свечей в бронзовых канделябрах, стояла какая-то особая, гулкая тишина, нарушаемая лишь приглушенными голосами, стуком бильярдных шаров и шелестом карт. Пахло дорогим табаком, кожей, воском и какими-то тонкими, едва уловимыми духами.