Читать книгу 📗 "Столичный доктор. Том VII (СИ) - Вязовский Алексей"
Ветер с Жёлтого моря резал лицо, как тупой нож. Порт-Артур встретил меня колючей метелью, засыпавшей рельсы вокзала слоем мокрого снега. Паровоз, фыркая паром, остановился у платформы, обдав свиту в синих шинелях угольной копотью. Я вышел в предбанник вагона, поправляя перчатки, и тут же грянул военный оркестр. Нет, не «Боже царя храни», что-то бравурное, приветственное. Какой-нибудь встречный марш, хотя они, как просветил меня заместитель, для командующих. Легкое нарушение регламента получается, но не хватало еще в музыкантские дела соваться. А я стою, как дурак в дверях, жду, когда бледный проводник протрет поручни.
— Ваше сиятельство, — Жиган подал мне серебряную фляжку. — Согрейтесь, а то здешний мороз до костей пробирает.
— Ветер с моря, — я принюхался к этой смеси йода, запаха рыбы и паровозного дыма, глотнул из фляжки, ощущая, как жгучий коньяк разливается по жилам. Все тревоги, связанные с Агнесс, войной, ушли на второй план, я даже улыбнулся встречающим. Целая делегация стоит. Военные мундиры, флотские, жандармские… Ну и штатских полно. Поглядывают с напряжёнными лицами, в глазах — ожидание. Ох, запоминай сейчас всех…
Наконец, можно было выходить. Я спустился на перрон, началась череда поклонов и рукопожатий. Чиновники представлялись, Тройер шептал на ухо свои комментарии к каждому персонажу. А я поглядывал на соседние пути, где стоял под парами поезд. Почти такой же персональный, именной, как у меня. Я приезжаю, а кто-то важный отбывает из Порт-Артура. Даже думать не надо, кто, и так понятно.
Символично было бы встретиться лицом к лицу, чтобы ветер трепал полы шинелей, а в глазах читался вызов. Классика жанра: он — уходящий, я — восходящий, как солнце над этой замёрзшей гаванью. Сказать что-нибудь пафосное, драматическое… но нет. Действительность оказалась прозаичнее. Какой-то кавторанг подошел, небрежно отдал честь.
— Ваше сиятельство, прошу немедленно проследовать за мной.
Хоть в этом уважил, по чину гонца отправил, не лейтенантика какого, или, не приведи господи, матроса вестового. Но хама, еще и глупого. Что позволено Юпитеру… Это начальник может матом ругаться и даже кулаками махать, а посыльному не положено.
— Немедленно? — я неспешно стряхнул снег с рукава. — Господин адмирал полагает, что я должен прибыть в его штаб прямо с дороги? В таком виде?
Кавторанг побледнел, губы его дёрнулись, но он промолчал.
— Извините, ваше превосходительство, — спеси в голосе уже поменьше. — Наверное, я неправильно выразился. Прошу вас, его высокопревосходительство ожидает.
Алексеев сидел в кабинете начальника вокзала. Когда я вошёл, он встал навстречу, шагнул… и застыл. Высокий, окладистая борода а-ля граф Толстой, статный. На мгновение показалось, что над ним реет императорский штандарт, и вот-вот он махнёт рукой, посылая флот в бой. Но нет. Передо мной стоял не полководец, а усталый, злой человек. Человек, которого отодвинули.
— Князь Баталов, — протянул он, не скрывая яда в голосе. — Как поживает столица? Не задохнулась ещё от сплетен?
Я оглянулся. За порогом столпились и мои, и его свита, старательно делая вид, что внимательно изучают потолок.
— Сплетни, как крысы, Евгений Иванович. Сколько не трави — сами собой размножаются. Вы отбываете в столицу, скоро будет возможность увидеть всё самому.
Алексеев сделал шаг вперёд, сжимая перчатки в руке. А ведь Евгений Иванович сегодня тоже пил! Вон какой запашок пошел — не с похмелья, но крепкий, выдержанный.
— Вы думаете, вас прислали сюда по заслугам? — фыркнул почти мне в лицо бывший наместник. — Меня топят те, кто даже карту Дальнего Востока в руках не держал!
Свита замерла. Что моя, что Алексеева.
— Империя нуждается в свежей крови, — ответил я спокойно. — Вы же сами писали, что здешние дела требуют «энергичного управления».
Алексеев зло на меня уставился.
— Энергичного? Вы здесь сгинете! От воровства интендантов, от интриг. Через год вы побежите в Петербург с мольбами о помощи. И вас сожрут, как сожрали меня! И будет вам поделом!
Бывший наместник резко повернулся, начал обходить меня. Пришлось окликнуть:
— Господин адмирал! Вы уезжаете? Как же передача дел?
— Разберетесь без меня, — не оборачиваясь, буркнул Алексеев. — Много чести — дела передавать такому…
— Еще слово, и мы отправимся к барьеру!
Прощать хамство на глазах у чиновников и военных⁈ Ни в коем случае. Все рухнет уже здесь, в кабинете начальника вокзала.
Алексеев остановился в дверях, словно подбирая слова. Потом махнул рукой и вышел молча.
Отлично начинается мое наместничество. Просто замечательно.
На выходе из вокзала повторилась харбинская история. Кортеж из повозок на полозьях, суета привокзальной площади. Только народу поменьше, да военных побольше. Плюс добавилось охраны. Серьезно так — даже оцепление поставили. После харбинского инцидента возле офицерского собрания из Питера пришел сразу целый ворох телеграмм. Из Царского села, из МВД… Всем сестрам досталось по серьгам. И жандармам, и местным полицейским чинам. Теперь все бдят. Любин клялся мне устроить в Порт-Артуре такую же чистку, как в Харбине — прикрутить тему с частными телеграммами, тряхнуть все эти фотосалоны, прачечные, созданные японской агентурой, ну и убрать от высших офицеров туземную прислугу. Интересно, где они возьмут русскую? Без чистых подштанников и накрахмаленных рубах какая уж тут боеспособность флота и армии? Впрочем, как-нибудь вывернутся. Наберут из экипажей и рот больше денщиков, да разного рода вестовых.
Город встретил меня беспорядком, словно пьяный матрос после долгого рейда. Дома лепились друг к другу: кирпичные казармы, фанзы китайских торговцев с бумажными фонарями, облезлые особняки чиновников в псевдоклассическом стиле. Улицы — колеи грязного снега, застывшей в колдобинах. По тротуарам сновали люди в рваных тулупах, японцы в синих хаори, китайцы с коромыслами. Всё это гудело, спорило, плевалось семечками. Над толпой висели вывески на трёх языках: «Чайная № 5», «Ремонт сабель», «Бордель Мадам Лин». Пахло, разумеется, морем, рыбой и, увы, вонью нечистот из канавы.
— Кто сейчас главный в городе, после отъезда Алексеева? — поинтересовался я у Тройера. — И, кстати, откуда взялось то название — Порт-Артур?
Вот за что уважаю Валериана Дмитриевича, так это за то, что ни один вопрос не может поставить его в тупик. Изначально поселение на этом месте называлось Шицзыкоу. Что по-китайске означает «Пасть льва». Якобы, в одном из парков стоит древняя статуя этого самого льва с распахнутой пастью. Но потом в Китай пришли англичане, и в порту чинился британский корабль под командованием капитана Уильяма Артура.
— Сами лимонники утверждают, что название связано с третьим сыном королевы Виктории, принцем Артуром Коннаутским, но это уже легенды.
Я увидел, как на углу мальчишка-китаец чистил сапоги офицеру, тот хлопал перчатками по голове его за медлительность.
— Что касаемо местного начальства, — продолжал просвещать меня Тройер. — Квантунский укрепрайон, куда входит Порт-Артур, возглавлял генерал-лейтенант Константин Николаевич Смирнов. Флотские после отбытия Евгения Ивановича подчиняются адмиралу Старку.
— Почему их не было среди встречающих? — поинтересовался я для проформы. Ответ я и так знал.
— Не могу знать, Евгений Александрович. Выяснить?
— Назначьте совместное совещание на вечер. Но сначала я хочу осмотреть гавань и укрепления города.
— Все исполню.
Особняк Наместника произвел на меня тягостное впечатление. Первое, что бросилось в глаза: пустота. Голая, зияющая, как череп после пиршества стервятников.
Алексеев вывез примерно всё — мебель, сейфы, обстановку канцелярии, даже гвозди из стен, кажется. Паркет, когда-то лакированный, теперь покрыт царапинами, по полу были разбросаны обрывки бумаг, соломы, используемой для упаковки. И в доме было холодно. Очень холодно.
