Читать книгу 📗 "Призраки Пянджа (СИ) - Март Артём"

Это заметил и Коваленко. Он обернулся. Улыбку тотчас же словно ветром сдуло с его губ. Он стал выглядеть гораздо привычнее: недовольная, кислая мина появилась на его лице.

Я тут же шагнул вперёд, продираясь между спинами каких-то зевак. А потом почувствовал на плече чью-то руку. Обернулся. Это был Мартынов.

— Селихов, ты чего задумал? Нам тут скандала не надо.

— Не будет никакого скандала, — сказал я.

— Да не надо, — сказал Мартынов хитро, — я тебя знаю. Ты сначала в нос лупишь, а потом задаёшь вопросы. Да и Ковалева уже немного знаю. Тот вспыхивает с пол-оборота. Так что тут надо хитрее.

— С хитростью и у меня всё в порядке, — возразил я. — Мне только там появиться — и Ковалев сразу получит отворот-поворот.

— И всё же надо соблюдать приличия. Таран вон бдит. Да и вокруг офицеры, ветераны. Лица нам никак уронить нельзя, — рассмеялся Мартынов тихо, — а потому предлагаю тайную операцию.

— Операцию? — хмыкнул я.

— Так точно, Саша. — Посерьёзнел на мгновение Мартынов, а потом сказал: — Братцы, слушай боевую задачу: проложить путь Селихову до его красавицы и занять оборону. Отбросить противника, то есть отвлечь Ковалева какими-нибудь вопросами. Желательно, не сильно глупыми.

— Я могу ему анекдот рассказать, — пробурчал Вася Уткин.

— Это какой ещё анекдот? — удивился Нарыв, обернувшись к нему.

— Про ишака.

— Про ишака не смешной, — вздохнул Сагдиев.

— Тебе все анекдоты не смешные, — обиделся Вася Уткин. — А про ишака — смешной!

— Это тот самый анекдот? — с хитроватой ухмылкой спросил Ильяс, — что ты мне как-то раз в дозоре рассказывал, а потом полчаса не мог вспомнить конец?

— Ну… — Вася замялся.

— Отставить разговорчики, — шепнул Мартынов. — Выполнять приказ.

Со всех сторон посыпались шутливые и хитроватые «Есть» от пограничников.

Я хмыкнул Мартынову. Тот залихватски подмигнул мне в ответ.

Наша группа, в которой на первый взгляд не было никакого строя, тем не менее достаточно организованно сдвинулась влево. Таран, не обращая на нас особого внимания, как-то инстинктивно шёл следом, время от времени поглядывая то на нас, то на окружающих, словно капитан судна, наблюдающий за морем и своей командой с мостика.

Мало-помалу, пробираясь сквозь поредевшую, но всё ещё плотную толпу, мы двигались к Наташе. Двигались так, будто и не было у нас никакой цели. Будто группа просто проходит к выходу самым свободным маршрутом.

Когда мы преодолели примерно половину пути, и Наташа даже решила выдвинуться нам навстречу, случилось непредвиденное — подоспел её папа.

Владимир Ефимович в компании своего пожилого друга появился возле лейтенанта Ковалева и Наташи, а потом немедленно завёл с ними разговор. Принялся знакомиться с Ковалевым, словно с женихом своей дочери. Он весело жал ему руку, что-то спрашивал и у него, и у Наташи. Видимо, просил их познакомить.

Наташа, связанная разговором, притормозила. Даже смутилась на миг.

Сквозь рокот голосов гостей я смог расслышать негромкое Наташино:

— Пап, я отойду на минутку?

— Наталия Владимировна, ну куда же вы? — остановил ее улыбчивый лейтенант Ковалев, — пойдёмте на воздух подышим. Там и поболтать сподручнее будет.

Лейтенант легонько подтолкнул Наташу в арку выхода и направился за ней. Вслед пошли и Владимир Ефимович с его другом.

Наташа снова обернулась. Я увидел растерянность на её лице.

Девушка хотела ко мне, но не решалась продраться сквозь людской поток, что понёс её к выходу. А там сейчас как раз шли матери и жёны награждённых в компании этих самых награждённых.

— З-з-зараза… — протянул Мартынов, тоже наблюдая, как Наташа с Ковалевым исчезают в коридоре среди толпы людей. — Не успели малость…

— Разошлись, как в море корабли… — проговорил Нарыв напевно.

— Так… Без паники… — подхватил Витя, пытаясь высмотреть Наташу сквозь людской поток. — Сейчас мы выйдем и…

— Не надо, — обернулся к нему я. — Давайте я сам. Спасибо, что хотели помочь.

Пограничники все как один уставились на меня удивлённым взглядом.

Я глянул на Тарана. Тот, кажется, всё и так понимал, однако не показывал нам этого.

Поводом думать о том, что он уже давно прочухал, что тут у нас происходит, для меня стало то, что я заметил, как начальник заставы устремил свой взгляд вперёд, туда, где уже исчезли за поворотом коридора Наташа с Коваленко.

Наши взгляды встретились. Таран ничего не сказал. Он только кивнул мне. Я кивнул в ответ, а потом быстро стал продвигаться вперёд, обходя людей и оставив нашу группу за спиной.

«Он найдёт, — думала Наташа, прижимаясь спиной к угловой колонне здания Дома культуры, — он меня всегда находит. И сейчас найдёт».

Наташе удалось ускользнуть от Ковалева и отца с его старым приятелем под предлогом того, что она хочет увидеться с другом, награждённым нынче орденом.

— Давай, Наташенька, только не задерживайся, — ответил ей отец тогда.

Когда она торопливо уходила от их компании, болтавшей на площади под фонарём, то заметила, с каким недовольным лицом лейтенант Ковалев провожал её взглядом.

Ковалев возник откуда ни возьмись, когда Наташа пыталась выйти из толкучки в Доме культуры, чтобы подкараулить Сашу на входе. Она и сама не заметила, как лейтенант появился за её спиной с платком в руках.

— Разрешите вернуть, — сказал он тогда, — вы обронили.

Наташа вежливо приняла платочек, который и правда потеряла. Да только не думала она, что лейтенант окажется настолько назойливым. А ещё настойчивым.

В первые минуты их знакомства Наташе хотелось бы прямым текстом послать офицера куда подальше. Однако её кое-что останавливало. Характерная девушка легко отшивала нежелательных ухажёров в свободной обстановке, однако была слишком воспитанна, чтобы сделать то же самое здесь, в ДК, в такой день и на глазах у пограничников, ветеранов и их жён. Да и к тому же ей не хотелось оскорбить офицера.

Потому она решила действовать хитрее.

Сейчас, ожидая у колонны, все её мысли были о Саше. Душу её разделили между собой радость от того, что она его увидела, и беспокойство о том, смогут ли они еще увидеться сегодня.

«А что, если он быстро уедет на заставу? — думала она, — что если он уедет, а этот Ковалев останется?»

Наташа обернулась. Нахмурилась, когда увидела, как Ковалев ходит по площади среди зевак и, потирая непокрытую голову, кого-то высматривает.

— Вот привязался, — прошептала она раздражённо, а потом быстро зацокала по неширокой дорожке вдоль левого крыла ДК.

Света тут почти не было. Фонари горели на площади. Только широкие окна актового зала всё ещё светились, подсвечивая кованную оградку, отделяющую территорию ДК от широкого парка.

Наташа шла, оглядываясь. Она надеялась, что Ковалев не последует за ней.

— Здравия желаем! — вдруг услышала она чей-то моложавый, но уже прокуренный голос впереди.

Стараясь высмотреть лейтенанта, она совершенно забыла смотреть перед собой. Когда из темноты появилась группа солдат, Наташа вздрогнула.

Их было четверо. Четыре тени выступили к Наташе из почти что полной темноты.

— Здрасьте-мордасти, — разулыбался первый — невысокий, но коренастый и широкоплечий здоровяк с квадратной челюстью и в расхлябанной гимнастёрке.

Второй, здоровенный, едва ли не двухметровый, валкой медвежьей походкой вышел в свет от окна. Наташа увидела его плосковатое, обезображенное оспой лицо.

Третьего она не видела. Вернее, почти не видела. Только его маленькие глазки блестели из тени. Он что-то пробормотал, а потом приложился к бутылке. Утёр губы.

Четвёртого она не услышала. Вернее, не услышала бы, если бы он сам не подал голос из темноты, у ограды.

— Заплутали, гражданка? — сказал этот «невидимый» человек.

Наташа не подала вида. Посмотрела на него надменным, уверенным взглядом.

— Здравствуйте, товарищи солдаты. Я смотрю, вы отдыхаете? Увольнительная?