Читать книгу 📗 "Патриот. Смута. Том 2 (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич"

— Да, мы же еще в Воронеже это все обговорили. — На лице его я видел холодную решимость. Желал этот человек покончить с Жуком раз и навсегда. Увиденное всеми нами на подходе и слышанное от казненного верного атаману человека добавляло злости.

— Без глупостей, людей беречь. — Я сказал холодно, жестко. Дал понять, что каждый служилый человек у меня на счету. — В бой прямой не идти, пока ясно не будет, что противник подавлен и готов сдаться. Сигнал напоминаю. Мой громкий крик «Безбожник» и выстрел. Понял?

— Все сделаем. — Сотник кивнул в ответ.

— Готовьтесь.

Мы отступили, так же скрытно, как поднялись. Вернулись к основному отряду. Люди уже готовились, стаскивали пищали, организовывали более удобные средства для их подъема на холм. Часть разошлась по дозорам. Работали слаженно. Видно было, что после переправы и общения с пленным, желания взять этого атамана у них прибавилось.

Хорошо, сами работают, «инженер» руководит. Он в этом деле хорош, слабое место в стене за секунду отыщет. Если что, скорректирует линию огня. Это его вотчина, пускай работает.

Я подошел к слуге. Оставил ему коня и все снаряжение на нем, хлопнул Ваньку по плечу.

— Вечером свидимся.

— А вы куда, хозяин? — На лице было недоумение.

— Стрельцами руководить. Тут все готово будет. И начнем потеху. — Подмигнул ему.

— А я? — Он захлопал глазами.

— Тихо сиди здесь, за конем приглядывай. Людям помогай, подумай, где встать лагерем лучше, как накормить всех.

Он кивнул, неуверенно.

— Сам только в драку не лезь. Давай, удачи тебе тут.

— Хозяин, храни вас господь.

Я накинул поверх доспеха припасенный стрелецкий кафтан. Не по размеру, конечно, но хоть как-то слиться с высаживающимися людьми. Стать, словно один из них. Прихватил свою аркебузу из седельной сумки, перекинул берендейку через плечо. На этот раз запасные заряды могли мне понадобиться.

Оглядел готовящихся к подъему людей, пожелал удачи, развернулся и двинулся к реке.

Шел в обход. Особо не торопился. До темноты время еще есть, успеваем. Людям Филки нужно время, чтобы втащить на холм все пищали. На руках, тихо и аккуратно это сделать непросто. Все подготовить, поставить их кучно, чтобы бить в один сектор тоже непросто. Это же место найти надо.

Крался через лес, осторожно оглядывался, изучал обстановку, думал.

Хорошо, что Жук пожадничал. Крепость его хоть и внушительная, для простого поместья, малым отрядом такую ни в жизнь с налета не взять, но… Из сосновых бревен, что для нас огромный плюс. Атаман учел огнеопасность. Шкурами по уму обложил верх, чтобы не горел сруб от стрел зажженных. Дерево смолистое, загорается быстро. Для стрелы — защита хорошая, а вот против пули, нет. Строить из сосны одно удовольствие, но не такая прочная она. Все же это не дуб. Он при большой толщине как-то еще мог противостоять затинным пищалям. А здесь выходило пока что все, как я и думал. Раз вокруг лес сосновый, не станет атаман таскать издали дубовые бревна. Кривые и требующие обработки. Поступит проще, срубит корабельный лес здесь окрест.

Из раздумий вырвал шум.

Инстинктивно присел, вжимался в землю, затаился за широким деревом. Прислушался, всмотрелся. Несколько работяг мимо моей позиции гнал к хутору вооруженный боец. Злобно орал на них, понукал, хлыстом коротким грозил. Мужики выглядели сильно изможденными, загнанными, усталыми и повиновались совершенно безвольно. Двигались медленно, просто быстрее не могли.

Одежды их больше напоминали какое-то грязное тряпье. Не стиранные больше месяца.

Подошли ближе. Я собрался, возможно, придется драться.

Пахло от них даже с такого расстояния кровью, болью, потом. Многие имели следы ударов кнутом. У одного голова обмотана, тряпка в крови.

— Живее, твари. Живее! — Орал погонщик.

Один споткнулся, упал, щелкнул кнут.

— Ааа…

Подскочил, рванулся вперед, застонал от боли.

— Я тебе покажу, тварь кривоногая! — Выругался надзиратель.

Быстро взвесил все. Накатывающая злость говорила, что надо действовать, но… С одной стороны охранника недосчитаются в крепости. Хорошо ли это? Могут заподозрить, что стрельцы не одни здесь.

Плевать!

Я резко выскочил из-за дерева, метнул нож от груди. Он влетел в грудь вооруженному, тот остановился, схватился за него, захрипел. Уставился на меня ошалелым взглядом. Мужики сразу смекнули, что происходит. Один кинулся на него сбоку, попытался схватить за горло, второй упал под ноги, согнулся, попытался сбить. Третий навалился справа.

Они свалил его с ног, заткнули рот, не дали закричать. Били кулаками.

— Тихо братцы, тихо.

Я подошел, осмотрел их и убитого.

Было их шестеро. Те, кто стоял и в драку не полез, падали на колени, креститься начинали благодарить.

— Спасибо тебе, боярин, спасибо.

Били челом в землю.

— Не время, тихо.

Они закивали, поднялись, сгрудились. Я подошел. Вблизи они выглядели еще хуже. Совершенная загнанность, пустота в глазах. А внешне — кожа и кости, волосы — сплошной колтун. Зубов части нет, щеки впалые.

Я вытащил нож, оттащил тело за ближайшее дерево. Вернулся к истощенным работягам.

— Сколько вас?

— Так это, ну. — Они переглядывались, думали. — С полсотни будет.

— И все такие, как вы?

— Да.

Глаза их были опущены. Видно было, что издевались над этими людьми изрядно. Не просто тяжелым трудом, а настоящей неволей давили. Кормили плохо, считай никак, пить, видимо, приходилось только из реки. Избивали, принуждали вкладывать от рассвета до заката, а может, и дольше.

Вот же тварь, паскуда, так людей загнать.

— Жук?

— Он гад. Он же нам денег обещал заплатить. За ремонт его поместья. — Начал один, высокий, достаточно молодой, самый крепкий. — А как суда всех свез, началось.

— Неволя?

— Ох боярин, чего здесь только не было. Выжили только божией милостью.

— Ладно, давайте за мной. Идем к реке.

Они закивали, двинулись следом. Старались не шуметь.

Спустя несколько минут вышли мы на просеку

У берега была вырублена настоящая полоса. Деревьев прорядили изрядно, словно дорогу делали. Стволы связаны в плоты, лежат по правую руку у подножья холма. Много их, сотни, пожалуй. Крупные, крепкие, чтобы и людей и коней переправлять. А еще следы земляных работ. Разрыто сильно все, но отвалов не видно. Чего они здесь искали, копали?

Скорее всего, грунт изымали, переносили в иное место. Похоже на то.

— Ваших рук? — Спросил я.

Изучал, высматривая, где бы нам пересечь эту открытую территорию, чтобы быстро юркнуть в кусты у самой реки. Все же здесь был не лунный пейзаж, срубили не все, а только то, что на плоты было годно и что организации дороги мешало.

— Не гневись, боярин. — Проговорил все тот же самый молодой мужик. — Принудили нас.

— Несколько бежали, так его псы… — Второй шмыгнул носом.

— Словили их. Запороли до смерти.

Гнев в моей душе клокотал от этих слов.

— Потом у ворот на деревьях трое висели. Неделю. Как его благородие сказал, в назидание.

— Благородие? — Сказал зло, так что люди растерялись.

— Так это, атаман себя так звать требовал. Мы ему каждое утро челом били. А кто из новых, кто роптать пытался, того хлыстом…

— А после хлыста, боярин, оно и черту поклонишься. Не серчай.

— Ясно. — Злость все сильнее давила. Сжал кулаки, скрипнул зубами.

Этих людей винить было сложно. Они заложники обстоятельств. Простые холопы, работяги, попали на каторгу, того не ведая. Жук, собака такая, обманул их, обещал заплатить, а по факту заманил на рабский, тяжкий труд. Плетьми бил, покорности требовал и принуждал строить все, что ему нужно было.

— Идем. — Махнул рукой.

Рывком пересекли просеку.

Дальше, прикрываясь кустами, подлеском и оставшимися у самого берега деревьями, я повел изможденных строителей к месту высадки стрельцов. Шел и смотрел по сторонам. Видно было, что происходила здесь самая настоящая стройка. Готовил Жук переправу. Не удивлюсь, если он помимо плотов какую косу насыпал, чтобы коннице меньше расстояние преодолевать вплавь или какой брод поднял.