Читать книгу 📗 "Патриот. Смута. Том 2 (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич"

Изможденные работники за Жука бы не встали. Даже если были бы у них какие-то силы. С таким обращением они сразу же поднимут бунт и повернули бы оружие против господина, что сейчас, вероятно там внутри и происходило.

Как только выбрались? Вопрос.

— Вперед. — Скомандовал я, вынимая саблю.

Штурмовой отряд с готовыми связками бревен двинулся вперед. Десяток стрелков прикрывало атаку. Смотрели на стены, выискивали цели. Но никто не появился, не высунулся, не попытался выстрелить.

Трое бойцов детей боярских, побежавших первыми, метнули веревки, накинули на самые поврежденные бревна. К каждому подбежало по напарнику. Потянули. Раздался скрип.

— Навались!

Один сосновый ствол поддался, треснул и рухнул в ров.

Поверх земляного препятствия сразу же накинули принесенные мостки. Трое человек с топорами шустро пересекли преграду, начали рубить те места, где уже были повреждения. В первую очередь подрубали два заарканенных ствола, которые тянули сотоварищи.

— Берегись!

— Тащи!

Почти сразу треснуло, поддалось и начало заваливаться еще одно бревно.

Следом подтаскивали лестницы, кидали их через ров, перетаскивали. Проем расширяли быстро, слаженно, действовали, понимая, что от скорости зависят их жизни. Никто не оказывал сопротивления. Не стрелял, не пытался бить копьем в проем сверху вниз.

На той стороне острога раздался очередной дружный стрелецкий залп.

— Выдайте Жука! — Закричал я вновь. — Остальным, гарантирую жизнь!

Пересек ров, изготовился лезть вверх первым.

Внутри творилось нечто, пока что нам не видимое. Но мы торопились, стремились, как могли ворваться внутрь. Раздался грохот. Не выстрел, что-то рухнуло. Кто-то истошно закричал.

— Вперед! — Раздалось с той стороны. Стрельцы тоже пошли на приступ. Видимо, это ворота открылись. Путь в острог был свободен.

— Вот он гад. Вот он! — Кричал кто-то внутри. — Держи!

— Нейдешь!

— А, собака…

Еще пара бревен рухнуло. Проход свободен.

Я взлетел по приставленной лестнице на земляной вал, что укреплял стену с другой стороны, отпрыгнул в сторону, чтобы не заслонять другим бойцам прохода.

Оказался на заднем дворе. Вблизи лежало изувеченное, искореженное тело в достаточно красивом кафтане. Увесистая пуля пробила человеку в боку огромную дыру. Вырвала клок мяса. Кровь и внутренности растекались по земле.

А вот он и защитник тыльной части острога. Не повезло, одна из пуль при начале обстрела угодила прямо в него.

Резко осмотрелся.

Строений было три, их задние части. Основной терем, по центру, передо мной. До его стены буквально метра три, а ней несколько вмятин от пуль, прошивших стену насквозь. Второй слой древесины все же они не осилили. Справа и слева от жилого дома я увидел хозяйственные строения, что-то типа барака справа и сеновала слева. На крыше одного валялось распластанное тело. Судя потому, что труп лежал недалеко от башни, прямо внизу, под ней. Тот самый, кого сняли дети боярские.

Сделал несколько шагов вперед, прижался к стене, двинулся вдоль нее.

Сопротивление никто не оказывал, с другой стороны терема все громче слышались крики, ругань и звон стали. Из-за угла внезапно выбежал мужик с совершенно ошалелыми глазами. На нем была шапка набекрень и расхлестанный тонкий халат на татарский манер.

— Не стреляйте. Сдаемся мы, сдаемся! Жука вяжут уже!

Оружия у него не было. За моей спиной уже был Тренко, за ним, через проем протиснулись еще трое бойцов. Остальные продолжали подниматься, лезть всей штурмовой командой.

— Связать, остальные за мной.

Один из моих бойцов подбежал к сдающемуся человеку. Жестко врезал кулаком по лицу, свалил, ткнул в землю, сел сверху, начал вязать. Тот пытался орать что-то в стиле, я же сам сдался, на что служилый человек отвечал привычное мне.

— Разберемся. — И крутил руки за спиной.

Отряд рванулся вперед вслед за мной.

Мы обогнули терем и попали во двор, напротив открытых ворот. Здесь было людно. Стрельцы своей штурмовой командой влетели через главный вход. Лица злобные, палаши обнажены, часть с аркебузами наперевес.

Ворота нам открыли поднявшие восстание мужики. Их здесь было человек тридцать, все тех же истощенных и изможденных, воняющих болезнями, потом и грязью. Утомленных, но очень довольных тому, что их освободили из этого рабства.

Чего он их под замок не посадил? Как там вышло, что выбрались они? Разберемся.

Нескольких человек в кафтанах крутили мои бойцы. Один орал, что сдался сам. Он был как раз вблизи входа в барак по правую руку. Вероятно именно он, если верить, открыл дверь запертым там, а уж они, выбравшись, наделали дел.

Штурм закончился, судя по всему, успешно. Но где же лидер всей этой обороны? Я остановился, начал осматриваться более пристально. Люди, шедшие за мной, тоже замерли. Озирались. Бой окончен, но где-то еще могут прятаться враги.

— Так, все проверить, осмотреть, людей, угнетенных опросить, накормить. — Выдал я приказ Тренко. — Смотри только само́й легкое едой, воды побольше и давать по чуть чуть. А то с голодухи, нажрутся досыта и опухнут. А нам они живые нужны.

— Сделаем. — Он малость расслабился, тоже вертел головой по сторонам.

— Пошли человека четыре, самых смышленых, терем осмотреть. Только чтобы не трогали бумаги никакие. Всю переписку искать и на стол какой складывать. С Жуком разберусь, приду смотреть. Сам.

Должен же быть там стол! В конце концов.

— Сделаем. — Повторит сотник.

— Так, а где Жук⁈ — Выкрикнул я. — Молодцы!

— Вот он воевода. — Один из стрельцов приподнял человека в дорогом кафтане, перепоясанного толстым поясом с серебряными украшениями.

Дорого-богато одет, сапоги красные, на высоком каблуке, для верховой езды. Шапка куда-то делась, улетела во время всей этой заварухи. Да и сам Жук выглядел не так хорошо, как его наряд. Нос сломан, лицо в крови, глаз подбит. Левая рука плетью висит, правую боец заламывает.

— А… — Заревел он пытаясь скинуть стрельца. Не тут-то было. Получил под дых, захрипел. Здесь же к этим двоим побежал еще один наш воин. Дал оплеуху атаману, и уже вдвоем начали они его вязать.

В первую очередь с этим гадом говорить надо. Вновь допрос. Именно он поставит все на свои места. Лопнул по плечу Тренко, проговорил:

— Действуй.

Сам пересек двор, отдавая короткие распоряжения и отсылая бойцов к сотнику, чтобы подробности у него получили.

— Мужиков посчитать. Собрать. Опросить. Всех отправить мыться! Лагерь разбивает здесь на вершине! Всех людей сюда собрать. Дозоры разослать! Сломанную стену починить! Следы штурма по возможности прибрать! Пищали втащить внутрь!

Люди кивали, начинали шустро действовать. Виделось в них некое воодушевление. Без потерь быстро и решительно был взять острог. Это их воодушевило, дало сил и веры в себя.

Подошел, навис над племенным Жуком.

— Вот, скрутили, воевода. — Две стрельца застыли рядом.

— Отлично, молодцы. — Улыбнулся я невесело, по-волчьи смотря на Жука. Обратился к нему. — Ну что, поговорим мы с тобой, или молчать будешь?

— Кто ты? — В глаза его я видел страх.

— Я же говорил. Игорь Васильевич Данилов. Не признал меня? — Буравил его взглядом.

— Нет, не может быть. Ты же, ты…

Ну да, я человек из двадцать первого века, бывалый, боевой офицер, прошедший приличное количество передряг, горячих точек и оказавшийся здесь. Так вышло, что в теле труса и слабака Игоря. На ваше горе.

— Время меняет людей. — Я осмотрелся, нашел какой-то пенек, поставил перед ним, сел. произнес. — Говорить будем по-хорошему или как?

С этими словами я коснулся бебута. А в его взгляде все отчетливее отслеживал непонимание и накатывающий ужас.

Глава 20

Захват острога прошел быстро и без потерь.

Мои люди очень шустро втянулись внутрь, занимали укрепление. Деловито сновали туда-сюда, покрикивали на изможденных мужиков. Выгнали их всех за ворота, построили, начался осматривать и опрашивать. Все же люди давно были в неволе, здесь и болезни могут быть, и всяческая живность заведшаяся.