Читать книгу 📗 "Право победителя (СИ) - Романов Герман Иванович"
— Не потребуется, товарищ маршал, но от двух-трех истребительных дивизий не откажусь, особенно от И-185.
— Нет у нас их, «лишних», всего четыре на все ВВС, но Ла-5 получите. И вот еще что — Федор Иванович, — Кулик повернулся к командующему Южным фронтом генерал-полковнику Толбухину. Тому передали весь днепровский участок, вплоть до Днепропетровска
— Вам долбить никопольский и запорожский плацдармы, пусть Манштейн и оттуда ощущает угрозу. И активизируйте действия от Днепропетровска на запад, одновременно попытайтесь срезать выступ у Павлограда. Но работать исключительно артиллерией, никаких кровопролитных штурмов. Можно попытаться осуществить демонстративные операции в нижнем течении Днепра, создать угрозу высадки у Херсона. У вас есть три мехкорпуса, смело их задействуйте — Ставка уже направила дополнительные танки «россыпью» для незамедлительного восполнения потерь.
— И не только, — вмешался Василевский, который от Генштаба лично управлял действиями фронтов южного направления. Работать с ним на пару для кулика было облегчением — именно Александр Михайлович выступил творцом плана наступления. Вначале достаточно осторожного, но под влиянием маршала было решено задействовать основные резервы, нанеся не один, а два мощных удара «сдвоенными» танковыми армиями, и полдесятка вспомогательных, для дезорганизации противника, с попыткой окружения отступающих пехотных дивизий противника. Сам Григорий Иванович понимал, что сильно рискует, но не хотел упускать уникального шанса «обвалить центральный и северный участок фронта группы армий 'Юг».
— Ставка передает из резервов все семь имеющихся механизированных корпусов, три из которых войдут в состав 6-й танковой армии генерал-полковника Романенко, управление которой уже прибывает в Харьков с Дальнего Востока. Наличие пятой танковой армии в резерве позволит задействовать ее в боях уже за Днепром…
В наступательных операциях РККА в 1943–1945 гг. отсутствие достаточного количества американских и английских бронетранспортеров (собственные не выпускались) зачастую приводило к высоким потерям в мотострелковых батальонах танковых бригад. Не от хорошей жизни одну из рот использовали в боях как танковый десант…
Глава 53
— Да, мой фюрер — наступление не удалось, русские оказались слишком сильными. Меня удивили их механизированные корпуса, и особенно новые танки с 85 мм орудиями — они оказались устойчивей в бою, чем наши Pz-IV, которые уже не могут брать их в лоб даже «длинной рукой». Про «тройку» я уже не говорю, ее 50 мм пушка бесполезна, и то, что мы сняли танк с производства, абсолютно верное решение, но, к сожалению, запоздавшее. Это нужно было сделать год назад. Но у нас тогда не было «леопарда», а сейчас он имеется, и отлично показал себя в боях — на поле боя этому танку нет равного противника, а его 105 мм пушка способна сейчас сокрушить любого врага. А потому не вижу смысла вооружать в дальнейшем этот танк длинноствольным 88 орудием. Зачем, если и так все неплохо.
Гудериан вернулся в Берлин с противоречивым настроением. С одной стороны особых причин для печали не было — да, наступление не удалось, прорыва к Харькову не случилось. Но это обычная недооценка противника, совершенная ОКХ и штабом самого Манштейна, к тому же усугубленная желанием вести атакующие действия на широком фронте. А потому от банальной нехватки сил все закончилось неудачно, хотя русские сами понесли тяжелейшие потери, танки у них выбили, и фронт они удержали исключительно пехотой с большим количеством артиллерии, к тому же необычайно широко использовали полевые укрепления и полосы сплошного минирования. И что плохо — раз за разом появлялись полки противотанковых самоходок со 107 мм орудием, смертельно опасным для крупповской брони. Но главная причина неудачи именно в танках — «ветераны» еще кое-как могли противостоять «гадюкам» Т-34, но «вчистую» проигрывали Т-43.
— К сожалению, мой фюрер, как это не печально для нас, но стремительных прорывов большевицких фронтов у нас больше не будет. Наши танки не отвечают потребностям панцерваффе, их нужно снимать с производства — машины полностью устарели и ни одна модернизация уже не исправит ситуации. Мы с Манштейном пришли к одному выводу — его «штурмгещютце» не может быть использован в маневренной войне, без вращающейся башни вести бой с русскими танками невозможно, а любой разворот корпусом, чтобы повернуть орудие к врагу, в условиях чрезвычайной насыщенности вражеской пехоты противотанковыми пушками, заканчивается почти неизбежным подбитием «штугов». А с поддержкой нашей инфантерии на поле боя вполне справляется более дешевый по стоимости производства «хетцер». К тому же подвеска ходовой части на нем стала торсионной, машина более маневренная, и ходкая, так как вес на шесть тонн меньше.
Гудериан сделал паузу, посмотрел на Гитлера — тот в задумчивости покачал головой, соглашаясь. Потом неожиданно спросил:
— Но если мы все мощности, что задействованы на выпуске Pz-IV, переведем на производство «леопарда», то нехватка танков станет ощутимой. И как же тогда быть с «пантерой», Хайнц? Вы ведь говорили, что она как истребитель вражеских танков просто великолепное средство.
— Я и сейчас с этим соглашусь, мой фюрер — длинноствольная kwk-42 вне всякой критики. Однако, «пантера» немногочисленна, ее выпускают ограниченно. К тому же этот танк имеет плохую проходимость и не удовлетворяющую панцерваффе подвижность. На каменистых грунтах в сухой местности Pz-V крайне полезен, но не на раскисших от дождей дорогах и в грязи. Слишком тяжелый, вес без малого тридцать тонн.
Гудериан остановился, пожал плечами и хладнокровно продолжил, понимая, что наступила пора принимать неизбежное решение.
— «Четверку» и все машины на ее шасси следует производить до конца года, потихоньку сворачивая производство и готовя все заводы исключительно на выпуск «леопардов» и машин на его базе. Лучшего не пожелаешь — этот танк наше будущее, с ним мы вернем превосходство панцерваффе. К тому же выпуск новых «хетцеров» и машин на его базе будет только возрастать, тем более, если мы задействуем для производства все подходящие для решения этой задачи заводы наших союзников. Но только в рейхе будем делать «леопарды», и ничего более кроме них. Они нужны в больших количествах, только с ними мы одержим победу над всеми нашими врагами, мой фюрер. А для этого будет достаточно производства восьми сотен танков в месяц, плюс две сотни машин на его базе. Я имею в виду инженерные и эвакуационные, мостоукладчики, зенитно-самоходные комплексы со спаренными 37 мм пушками и САУ со 150 мм гаубицей. С созданием последней тоже придется поторопиться, «хуммели» недостаточно хороши, к тому же после остановки производства их постепенно придется снимать с вооружения — ведь в боях неизбежны как потери, так и поломки.
— Тысяча сорока тонных машин в месяц, Гудериан? Это чудовищная цифра, фельдмаршал, мы столько не сможем выпускать.
— Я говорил со Шпеером, мой фюрер — пятьсот до нового года вполне можно осилить, задействовав заводы, что делали «тройку» и «штуги». Затем присовокупим мощности «четверок», я говорю про все модификации, и к лету будет еще пять сотен. Плюс две тысячи «хетцеров» ежемесячно, я имею в виду все машины, штурмовых орудий будет не более пятисот, и то их придется снимать с вооружения со временем, как только производство новых «истребителей танков» достигнет необходимого количества.
— Какого нового «панцер-ягера», фельдмаршал? Что вы на этот раз удумали, Хайнц — вы прямо какой-то фонтан идей⁈
Гитлер не был раздражен, удивлен, не более, заинтригован. И Гудериан немедленно выложил эскиз, оформленный рисунком, и небольшую пояснительную записку с набросками. Всю ночь он мучился, мысленно задавая вопросы, и ответ как всегда пришел, пусть с небольшой заминкой. Обычный легкий танк, габаритами схожий с «хетцером», только с перекомпоновкой, с вынесенным вперед МТО. Причем французская разработка, которую «лягушатники» начали сразу после войны, поставив на шестнадцати тонную машину пушку от «пантеры», пусть несколько переработанную. Машина оказалась очень удачной, на ней сделали множество модификаций, и состояла она на вооружении многих стран мира. И это было как настоящее «откровение», ниспосланное ему свыше — фельдмаршал теперь знал чем заменить крайне неудачную «пантеру», которую впору именовать «колесницей»…
