Читать книгу 📗 "Русская Америка. Голливуд (СИ) - Дорохов Михаил Ильич"

Он сделал паузу, давая мне возможность осмыслить угрозу.

— Зачем нам доводить всё до конфронтации? — продолжил он, снизив голос и включив доверительный тон, — Мы вполне можем решить всё цивилизованно. Назовите вашу цену. За обе технологии — «Витафон» и «Мувитон». Компания мистера Эдисона готова предложить щедрую компенсацию, которая позволит вам… заняться другими проектами. Итак, сколько?

Я посмотрел на него, скрывая своё изумление за маской безразличия.

Они действительно думали, что всё можно купить… Эдисон не изменял себе в своих «лучших» традициях.

— Технологии не продаются, мистер Локхарт, — ответил я твёрдо, — Это не просто собственность. Это мой личный интерес, который я никому не отдам. Но у меня к вам встречный вопрос. Откуда у мистера Эдисона такой внезапный и глубокий интерес к скромной кинокомпании «Будущее»? Ведь он уже пытался давно получить патенты, но не смог[4]. И откуда мистер Эдисон вообще обо мне узнал? Ведь если его интересовали эти технологии, он мог бы обратиться напрямую к их создателям — к Натану Левисону, создателю «Витафона», или к Теодору Кейсу, с которым я работаю над «Мувитоном». Зачем это всё? — я обвёл рукою просторный холл здания антимонопольщиков штата, — Зачем было подключать комиссию?

Лёгкая тень досады мелькнула в глазах Локхарта, но тут же исчезла.

— У мистера Эдисона обширные деловые интересы и, соответственно, широкие источники информации, — уклончиво ответил он, пожимая плечами. — Он предпочитает видеть полную картину, а не отдельные её фрагменты. И его интерес всегда глубок, когда речь идёт о прогрессе.

— Понятно, — кивнул я, ещё раз убеждаясь, что «Кинобандит» точно узнал всё про ролик с участием Ирен Рич в мельчайших подробностях.

Я с усмешкой добавил:

— Наш большой изобретатель почуял готовый продукт, да? Что же, благодарю за беседу. Мне пора.

Я сделал шаг к выходу, но голос Роберта, холодный и угрожающий, снова остановил меня.

— Мистер Бережной, — он не повышал тона, но в нём появились стальные нотки, — Есть кое-что ещё, что вам следует знать.

Я обернулся, встретив его прямой взгляд.

— Мистер Эдисон — человек упорный, — произнёс Локхарт, — И он крайне редко отступает, если уж за что-то взялся. Сегодня вы одержали тактическую победу. Поздравляю. Но это лишь начало серьёзного «разговора». Уверяю вас, он будет продолжен. И в следующий раз обстоятельства могут быть… менее официальными и более суровыми. Подумайте над нашим предложением. Пока оно ещё «на столе».

Я ответил, глядя ему прямо в глаза, вкладывая в свои слова всю возможную уверенность:

— И мой ответ останется прежним. Технологии не продаются. А конкуренция, как вы сами могли сегодня убедиться, вещь вполне здоровая, — подколол я Локхарта и на мгновение взялся за поля шляпы, давая понять, что беседа окончена.

Я наконец-то вышел на улицу, оставив Роберта стоять в одиночестве в просторном холле. Но его последние слова я запомнил. Фактически прямая угроза была произнесена вслух. И это может окончиться войной. Поле боя тогда будет в судах, в разбирательствах, и даже — на улицах, зная связи Эдисона в криминале.

Спускаясь по мраморной лестнице между колоннами, которые держали портик выхода, я понял, что следующий удар может прилететь откуда угодно. Из тёмного переулка, из газет, из кабинетов чиновников. Технологий и связей в Голливуде было мало. Нужно было обрастать союзниками, искать могущественных друзей и плести свою сеть полезных знакомств ещё шире.

Уорнеры, Зворыкин, Левин… они лишь начало и не имеют большого веса. Мэр и Чендлер — пока ещё не близкие партнёры. Мне нужна была настоящая сила, способная противостоять такому гиганту, как Эдисон, который не гнушался никаких методов.

Я подошёл к своему авто, как вдруг услышал знакомый, полный энтузиазма голос:

— Мистер Бережной! Чёрт возьми, вот это встреча!

Я обернулся и увидел Сэма Уорнера. Он спускался ко мне по ступеням соседнего «крыльца», если так можно было назвать широченную лестницу здания «управления хозяйством» Лос-Анджелеса.

— Сэм, — я не мог не улыбнуться в ответ и подал руку для приветствия, — Что вы здесь делаете?

— Судебные тяжбы, мелкие пакости конкурентов, рутина, — махнул он рукой, как будто отгоняя назойливую муху. Его взгляд упал на здание комиссии за моей спиной, и в его глазах мелькнуло понимание, — Как у вас? Надеюсь, ничего серьёзного?

— Была попытка надавить. Тоже конкуренты, — уклончиво ответил я, — Но, кажется, отбился.

— Вот и отлично! — Он хлопнул меня по плечу. — Не давайте этим бюрократам погубить наше дело. А у меня, между прочим, отличные новости! Помните наш разговор после показа ролика у вас на студии? Так вот, мэр, Джордж Крайер дал разрешение! Городской совет подготовит разрешение на вывод нужного нам участка земли для новой киностудии. Землю исключат из фонда города, предназначенного для торгов! Только что вот узнал. Ох и злились же там эти клерки… Не знаю, правда, какое им до этого дело… Но главное то, что теперь участок никуда не уйдёт до нашей премьеры ролика про мэра.

Он подмигнул мне, и его глаза загорелись азартом:

— Следующая неделя, мистер Бережной, будет решающей! Мы запустим в своих кинотеатрах ролик. Если публика примет его так же, как мэр, то земля наша. Крайер дал понять, что если всё пройдёт хорошо, то мы выкупим её напрямую и построим там студию, о которой мечтали. Кстати, я хочу, чтобы там сразу были павильоны для съёмок звукового кино!

Я видел искреннюю радость этого человека. Даже задумался о том, что было бы неплохо сделать так, чтобы он дожил до первой премьеры полнометражного звукового фильма его производства.

В «моей реальности» он умер за день до премьеры…

— Мистер Уорнер, это прекрасная новость! — вежливо ответил я, — Я искренне рад за вас с братьями.

— Да-а-а, мы это заслужили, — задумался Сэм, и его улыбка стала мечтательной.

Внезапно он встрепенулся и добавил:

— И говоря о «мы»… У меня сегодня утром состоялся неформальный разговор с мэром. Я звонил вам на студию, но мне сказали, что вы не на месте. Джордж Крайер сказал, что бумаги он, конечно, подпишет, но у него есть одно небольшое приватное пожелание.

Я насторожился. В бизнесе, особенно в голливудском, «пожелания» людей у власти всегда имели ценник.

— Какое же? — спросил я как можно более нейтрально.

— Он хочет, чтобы вы выступили поручителем в этой сделке. Номинально, конечно. Но его друг, Гарри Чендлер, владелец «Лос-Анджелес Таймс»… так вот, Чендлеру очень понравился наш ролик. Он готов финансировать производство звуковой рекламы для крупных компаний через студию «Будущее». Но для этого ему нужны гарантии. И часть павильонов на новой студии мэр хотел бы зарезервировать для вашей кинокомпании. Чтобы в конкретное время снимались ролики по заказу Чендлера. И всё было в одном месте, под одной крышей. Удобно и эффективно. Крайер сказал, что по условиям Чендлер поговорит с вами лично и для этого с вами свяжется его человек. Как вам такое предложение?

Внутри у меня всё замерло. С одной стороны — это то, о чём я мог только мечтать несколько месяцев назад. Финансовая поддержка от одного из самых влиятельных в будущем медиа-магнатов Западного побережья! Стабильные заказы, признание, собственная дополнительная площадка на студии Уорнеров, которая позволит расширить моё производство.

— Это… более чем щедро, мистер Уорнер, — ответил я, скрывая смешанные чувства, — Я, конечно, рад такому предложению. И готов обсудить детали с мистером Чендлером.

— Вот и славно! — Сэм улыбнулся и добавил, — Я всегда твердил братьям, что мы изменим этот город! Тогда жду от вас звонка. Нужно ещё раз сделать пробный прогон ролика в кинозалах перед премьерой. Созвонимся завтра, чтобы обсудить график.

Мы пожали руки, и он пошёл к своему «Паккарду», оставив меня наедине с вихрем противоречивых мыслей.

Я сел на заднее сидение «Кадиллака». Поймал взгляд Фёдора в зеркало заднего вида и коротко скомандовал: