Читать книгу 📗 "Варлорд. Политика войны (СИ) - Соболев Николай "Д. Н. Замполит""

Изнутри, по-видимому, поинтересовались, при чем тут охрана Grander Inc.

— По уполномочию его королевского величества Бориса I-го, — пафосно провозгласил старший, — ремонт дома поручен нашей компании!

Пока в доме совещались, он сорвал и смотал на руку темно-красный флаг с узкой белой полосой, а через пять минут, устав ждать, замолотил в створки:

— Немедленно освободите здание, или мы войдем силой!

Вместо ответа из дома попытались его подстрелить, но не тут-то было — старший прикрывался порталом ворот.

Обиженный на стрельбу старший подмигнул в нашу сторону, молча выудил из кармана гранату, пристроил ее между завитками кованого узора на воротах, выдернул чеку и ловко сиганул в ближайшую подворотню.

Вместе с Пабло и Паблито мы отшатнулись за угол, у дома жахнуло, просвистели осколки, зазвенело разбитое стекло. Сунув нос наружу, я увидел, как в сизой дымке от взрыва со скрипом открывается покореженная створка.

Из дома ударил пулемет, судя по крикам, зацепило слишком любопытного гвардейца.

Охранники, успевшие занять позиции в доме напротив, хлестнули очередями по верхним окнам, а старший закинул через распахнутую створку во дворик пару гранат. В «дипломатическом доме» грохнуло, завопили, на мостовую со звоном выпал «гочкис», а следом через подоконник перевалилось и шлепнулось о мостовую тело.

— Или вы поднимаете руки и выходите без оружия, или мы закидаем дом гранатами!

На этот раз аргументация сработала: из дома потянулась цепочка мужиков различной степени помятости и небритости, их сортировали гвардейцы:

— Иностранец?

— Нет…

— В автобус! Иностранец?

— Si, si!

— Документы есть? Нет? В автобус!

Организовали целый конвейер, вывезли почти шестьсот человек, не считая женщин. И громадную кучу оружия, включая пулемет и самодельные гранаты, правда, без взрывателей.

Подъехала «скорая», выпавшее переломанное тело, под которым натекла изрядная лужа крови, погрузили на носилки и затолкали внутрь автомобиля.

— Да-а, — протянул Пабло по окончании процесса, — хреновато тут у вас…

— Ну так вам и карты в руки, чтобы поправить!

Глава 17

Контракт

В довоенном Армавире каждое воскресенье рыночную площадь заполняли телеги и повозки окрестных кулаков и начиналась торговля. Прижимистые крестьяне не уступали цену, каждая домохозяйка, сумевшая сбить ее на пару копеек, гордилась этим достижением до следующего базара.

Вспоминая счастливые гимназические времена, Михаил Крезен ожидал, что ему предстоит не менее тяжелая торговля с испанским кулаком Ромералесом, что каждую песету придется выцарапывать. Но капитан довольно легко согласился на десять тысяч песет и новый паспорт, чем еще больше уверил Михаила в предположениях, что второй части денег ему не видать. Значит, надо готовиться не к исполнению заказа, а к бегству.

С этим не заладилось сразу — Ромералес приставил к нему «в помощь» двух сержантов легиона сразу же, как только выдал часть аванса. Оторваться от них не так уж и сложно, но что дальше? Бежать в Кадис через города, где военное положение и патрули? Бежать через Португалию, где ромералесы чувствуют себя чуть менее вольготно, чем здесь?

По всему получалось, что задачка не из простых, и чем дальше, тем больше Крезен приходил к парадоксальному выводу, что легче всего уйти через фронт.

Африканская армия стремительно наступала на Талаверу, необученные ополченцы бежали, едва заслышав гортанные кличи марокканской кавалерии, а Ромералес требовал скорейшей отработки потраченных денег.

— Энрике, ты же видишь, мы в наступлении, генералы снуют туда-сюда, как мне его поймать? Дай время, нужно чтобы штабы осели хотя бы на три-четыре дня.

Ромералес поджимал губы и уходил заниматься своими многотрудными делами, от которых на его мундире все прибавлялось маленьких бурых пятнышек.

Кругом царило неестественное возбуждение, но вместо боевой работы штабы и особенно хунта в Бадахосе занимались дележом шкуры неубитого медведя — кто займет какое здание в Мадриде, в каком порядке надлежит публиковать декреты Санхурхо и прочую дребедень. А Крезен видел, что сопротивление крепнет с каждым днем — точно как у красных в 1918 году, который они начали сворой полубандитских шаек, а закончили армиями и фронтами.

Но Бадахос без перерыва вещал о назначениях полицейских чинов, членов трибуналов и прочих должностных лиц, а радио Берлина, Рима и Лиссабона считали падение Мадрида делом нескольких дней, если не часов.

И тут красные танки ударили в бок наступающим колоннам. Ударили сильно и резко, сразу же напомнив рейды Махно, распоров весь правый фланг группировки. Каток наступления вздрогнул и забуксовал у самых ворот города — в Алькорконе.

Чтобы держать руку на пульсе, штаб Варелы переехал поближе к фронту, в городок Вийявисьоса-де-Одон, где занял скромный двухэтажный паласио герцога Годоя.

— Ты хотел, чтобы штаб перестал метаться, Мигель? Вот тебе осевший штаб, — в который уже раз Ромералес подталкивал Крезена.

— А Санхурхо-то где?

— Пока в Бадахосе, но в ближайшее время будет здесь. Не упусти момент.

Михаил кивнул, недобрым словом помянув про себя Энрике — самый скверный тип заказчика, который все время зудит над душой. Не нравится — сними заказ, не снимаешь — отойди в сторону, не мешай.

Хороших позиций для стрельбы вокруг не нашлось, но Крезена больше интересовали места, откуда удобнее удирать. Такое нашлось у церкви Святого Апостола Иакова, но когда Михаил вернулся с рекогносцировки, снова влез Ромералес с вопросами, какого черта он шляется не там, где надо, и тратит время.

— Энрике, — Крезен ласково взял Ромералеса за лацкан, — как думаешь, будет молебен после приезда Санхурхо?

Капитан слегка встревожился таким обращением:

— Обязательно, да отпусти ты!

— Точно?

— Точно, ты же знаешь, наших ханжей не корми хлебом, а дай лишний раз показать благочестие!

— В церкви Сантьяго?

— Конечно!

— Тогда можно считать, что я готов.

Ромералес медленно кивнул:

— А, тогда ясно. Ну что же, отдыхай, Мигель, Санхурхо появится только завтра.

Крезен прохаживался по улочкам забитой военными Вийявисьосы, раздумывая, как поступить с двумя надоевшими сержантами, когда его окликнули из Lancia Augusta с намалеванным итальянским флажком.

— Эй, compagno, ты тоже здесь?

«Лянча» остановилась, из нее вылез лейтенант берсальеров Бертони.

— Какими судьбами, Альдо?

— Итальянская миссия, кочуем вместе со штабом Варелы. Кстати, ты сильно занят?

— До завтра я совершенно свободен.

— Тогда садись, поедем в здешний замок, с него, говорят, виден Мадрид!

Машина стартанула, обдав сержантов выхлопом и пылью и умчалась, оставив их в недоумении.

С верхней площадки невысокого замка вместо столицы в лучшем случае просматривалось висевшее над ней марево. В каких-то пяти километрах на восток шла стрельба в Алькорконе, бухала артиллерия, над городком вставали разрывы и дымные столбы. Но около полудня в привычный шум далекого боя вписался незнакомый гул. Крезен напряженно смотрел в сторону фронта, прикидывая, где лучше прорываться, а Бертони обеспокоенно закрутил головой, выдернул из чехла бинокль и принялся обшаривать небо.

— О! — обрадовался он через минуту. — Сейчас мы покажем этой сволочи!

Со стороны Сьерра-де-Гвадаррамы на город шла настоящая армада, самолетов не меньше пятидесяти, что привело Бертони в неописуемый восторг. Он вовсю изливал патриотические чувства и уверенность в превосходстве итальянского оружия, пока из-под облаков не спикировали два небольших, но очень быстрых и вертких истребителя. С первого же захода они подбили два «хейнкеля» сопровождения и легко ушли от преследователей с набором высоты.

А потом появилось еще штук двадцать таких же, и началось избиение.

Униженный и растерянный Бертони бессильно наблюдал, как дымят и падают «савойи» и «капрони», «хейнкели» и «юнкерсы», а юркие самолеты уходят на виражах и возвращаются, чтобы снова втоптать в грязь его римскую гордость. Сжатые кулаки и ругательства в небо не очень помогали — один за другим раскрывались парашюты, горящая «савойя» врезалась в землю и взорвалась метрах в трехста, отчего старый замок немного вздрогнул.