Читать книгу 📗 "Я – Король Баварии ((Бедный, Бедный Людвиг)) (СИ) - Тарханов Влад"

Я же в начале сентября встречался с Джироламо Д’Андреа, кардиналом из неаполитанской семьи маркизов д’Андреа. Он был известен своими прогрессивными либеральными взглядами и часто нещадно критиковал Пия IX. Я не знаю, что стало с ним в МОЕМ мире, скорее всего, папа сумел его как-то прогнуть под себя: Пий был личностью властной и весьма жестокой[1]. Но сейчас, на мой взгляд, лучшего претендента на папскую тиару найти было невозможно. На мой вопрос, что ему нужно, чтобы увеличить свои шансы избраться понтификом, Джироламо, потупив глаза, скромно произнес одно слово: «деньги!». И он получил их, в достаточном количестве.

Девятнадцатого сентября на Альбанских холмах, что чуть более чем в двадцати километрах от Вечного города, произошла решающая битва за Рим. Папские войска возглавлял командир швейцарской гвардии, Альфред фон Занненберг из Люцерна. Он собрал почти трехтысячное войско, из которых только половина были швейцарцы. Ему противостояла пятитысячная армия Гарибальди. Мои стрелки и я действовали на левом фланге, рассыпным строем чуть выдвинувшись впереди основной части армии. Наша задача была выбить метким огнем вражеских командиров (тупое благородство итальянский карбонарий не приветствовал). А кроме того сим не брезговали заниматься господа европейцы, когда во время Крымской войны из дальнобойных штуцеров поражали прежде всего русских офицеров. Моральный дух освободительной армии был крайне высок. Несмотря на то, что противник занял весьма выгодные позиции, превратив холмы и городки на них в укрепленные пункты (на Альбанских холмах раскинулись семнадцать маленьких городков, известных как Римские замки или Кастелли Романи) Джузеппе ранним утром предпринял атаку всеми наличными силами. Основной удар наносился как раз левым флангом. И мои стрелки здорово поработали, прорежая ряды обороняющихся и давая возможность основным силам ворваться на позиции противника.

До полудня шел жаркий бой, а потом противник дрогнул, подался назад, Джузик поднажал, бросил в атаку самые надежные отряды, и вскоре отступление папских войск превратилось в повальное бегство. Как полевой командир с удивительной харизмой Гарибальди, все-таки бесподобен! Ну а после того, как враг бежал для моих ребят началось самое интересное. Именно тут, в Кастелли Романи, находились поместья весьма богатых римлян. Достаточно сказать, что одна из летних резиденций (действительно загородных) пап Римских разместилась в Кастель Гондольфо. Так что аккуратно подтрофеится сам Бог велел. Конечно, папский замок никто трогать не собирался. Тут и без него достаточно было интересных объектов.

Вечером трудного дня меня нашел адъютант главнокомандующего, который передал срочный вызов к генералу. Гарибальди был взвинчен, он ходил-то с трудом, тем более что ранение при Аспромонте все еще сказывалось.

— Капитан! — сурово начал он нашу беседу. Ах да, в его армии я стал капитаном. Уж простите, столько всего навалилось, что об этом незначительном эпизоде как-то забыл. Тем более, что по моему примеру Джузеппе организовал еще три чисто егерские роты из лучших стрелков. И именно мне пришлось как-то организовать их обучение и подготовку. Отвлекся, простите!

— Капитан! Ваши люди занимаются мародерством! Прикажите это немедленно пресечь и всех виновных предать суду военного трибунала!

Да! Старый хрыч разгневан! Во как борода-то топорщится! Кто же его так накрутил? Можно подумать его революционэры не рыщут сейчас по замкам и не занимаются экспроприацией экспроприированного? В смысле — грабят награбленное! Ага! Скорее всего. хотят убрать конкурентов.

— У вас не верные сведения, мой генерал! Мои люди занимаются поиском спрятавшихся швейцарцев и более чем успешно. Мы обнаружили и ликвидировали тридцать шесть человек. Одна группа была очень интересна. Удалось взять пленного. Они собирались убить вас, мой генерал. Если хотите, можете сами допросить пленника.

— Хорошо. Передайте его Луиджи (это как раз тот самый адъютант, что привел меня на выволочку). Но что ваши люди тащили от замков? Тем более, в телегах?

— Тела. — увидев, что Гарибальди не понял, дополнил ответ: — тела убитых швейцарцев, это они мародерили по итальянским замкам. Но это достойный противник и похоронить их тоже надо по-человечески. Правда, кроме них мои патрули задержали трех грабителей из второго батальона. Прикажете их передать вашему трибуналу или судить самим?

Вот тут рожу Джузик скривил, как будто ему в рот засунули половину неспелого лимона. У него ничего на моих ребят ничего нет (егерей задерживать никто не рискнул), а вот они, наоборот, кого угодно скрутят. И, зная мой характер, Гарибальди был уверен, что все запротоколировано и его деятелей-революционеров уже допросили как следует и оформили все бумаги.

— Луиджи их заберет.

— Скажите, мой генерал. вы же не собираетесь отдавать Кастелли Романи своим войскам по традиции — три дня на разграбление?

— Конечно же нет, мы революционная армия и наша цель — объединение Италии!

— В таком случае, мой генерал, нам надо срочно выступать на Рим. Иначе завтра к вечеру половина нашей армии станет неуправляемой толпой мародеров.

— Я уже отдал команду сосредотачиваться у железнодорожного вокзала на Кастель Гондольфо. Рано утром начнем погрузку в эшелоны. Теперь этот приказ доведен и до вас, капитан. Свободны!

Мне показалось, что я получил этот ЦУ[2] в устном виде самым первым в армии. Думаю, что Гарибальди сейчас его срочно напишет и разошлет по отрядам, вместе со своими самыми доверенными людьми. Конечно же, революционный дух и все такое прочее, но кроме идейных бойцов в отрядах Джузеппе полно всякой швали, которая не прочь обогатиться на войне.

(папская резиденция в Кастель Романи и швейцарские гвардейцы на ее охране)

Надо сказать, что за время пребывания на Апеннинах мой итальянский стал намного увереннее. Я еще не говорю как уроженец Рима, но меня вполне понимают, и я сам прекрасно разбираю даже обычную речь несмотря на то, что в итальянском существует множество диалектов.

Небольшой, но довольно уютный вокзал (тут железную дорогу проложили всего пять лет назад) я так и не посетил. Вся округа была забита войсками, которые грузились в маленькие, какие-то игрушечные вагоны. Те не менее, каждый эшелон увозил роту солдат в Рим. К вечеру вся армия Гарибальди сосредоточилась в районе будущего вокзала Термини. Виллу Монтальто-Перетти давно развалили и уже оборудована площадка приема поездов, но само здание вокзала пока еще только строилось[3].

И вот, выстроившись колоннами, под приветственные крики римлян, поротно армия Гарибальди триумфально промаршировала улицами Вечного города. Я шёл во главе своей роты и меня переполняла гордость от хорошо сделанной работы. В строю от моего полуторасотенного отряда шло всего шестьдесят три человека. Это сказалось и большое число раненых, да еще не вернулся из Швейцарии фон Кубе со своими людьми, и я оставил часть бойцов охранять трофеи, которые можно охарактеризовать лаконично, всего лишь четырьмя словами: «мал золотник, да дорог». Мы не тащили всякие статуи и произведения искусства — они, возможно, и бесценны, но занимают много места и продать их проблематично. Только золото и драгоценные камни, ну и кое-что еще, что попало на глаз из-за своей высокой стоимости.

И самым приятным во встрече Римом нашего воинства стал белый дым[4] над Сикстинской капеллой. Результат был самым благоприятным, ибо папой избрали именно Джироламо Д’Андреа, чего это ему стоило, история умалчивает. Но в анналы этот избрание вошло как «Конклав мертвецов». По его завершению из Сикстинской капеллы вытащили четыре! кардинальских труппа. И что примечательно, все они умерли по самым что ни на есть естественным причинам. Ага! Ага! Так на папский престол взошел Климент XV. Надо сказать, что имя себе папа выбрал программное. Его предшественник под номером четырнадцать распустил Общество Иисуса (иезуитов). Так что этим папа Климент подчеркивал либерализацию своего правления. Кстати, он подтвердил роспуск иезуитов и запрет на деятельность этой организации во всем католическом мире. В Рим прибыл граф Кавур, который и повел с новым папой переговоры и статусе столицы Италии, организации Ватикана — как государства, в котором сохранится и мирская власть первосвященника, границах и правовом статусе этого района Вечного города. И как результат, Климент одним из первых актов отменил анафему итальянскому руководству. Так что Римский кризис постепенно был преодолен. А свои основные задачи на этот поход я выполнил.