Читать книгу 📗 "Кобчик (СИ) - "Alchy""
Дипломатическая миссия и светский визит в одном флаконе вышли, как я заметил про себя утром, оглядывая наш выезд, состоящий из внушительного обоза под охраной казаков. Уже после обеда въехали в Кундравы, встретила нас не менее официальная делегация: девица едва на несколько лет старше моей Саши в сопровождении, как я догадался, ближайших сподвижников Азамата. Настороженно осмотрели друг друга, после чего девицу представили как Надиру, в ответ представились мы и последовало приглашение с дороги привести себя в порядок, перед предстоящим обедом.
Казаков определили отдельно, нам, как благородным — аж два гостевых дома выделили. Мне с Сашей отдельный и лекарю с Ларионом. Дома типичные деревенские, но именно что для моего времени, сейчас русская печь в изразцах, деревянные полы и оштукатуренные стены — признак роскоши, не каждому доступной. Даже избалованная Александра отметила:
— Хорошо живут… Чисто и опрятно. Смотри, и отхожее место, как у тебя, в тепле!
Долго томить не стали и вот уже идем в хозяйские апартаменты — двухэтажный рубленный дом, стилизованный под русский терем. Внутри убранство по европейски — накрытый стол, лавки, никакого дастархана и ковров с подушками, как я ожидал увидеть.
— Азамат написал, что с Ларионом Ивановичем встречался в Санкт-Перебурге. — Вместо тоста заявил сидящий по правую руку от Надиры молодой парень. Тагир, если я правильно запомнил при знакомстве. — И согласен на том, что худой мир между соседями лучше доброй ссоры. Только земли наших предков не будут предметом торга!
Ну вот и поговорили…
— Весной Азамат сам приедет, — немного разрядила обстановку Надира. — с ним и решите, как он написал. А пока он дал разрешение вам всё показать, что у нас есть и ждет с вашей стороны взаимности. Приятного аппетита!
Утолив голод, атмосфера стала более непринужденной, разговорились. Антон Сергеевич пересел к двум коллегам, оказавшимися лекарями-травниками, Ларион насел на Тагира, который увлек его рассказами о том, как они киргизов воевали осенью, а меня с Сашей взяла в оборот Надира. Мило улыбнувшись, с детской непосредственностью заявила:
— Азамат написал, что в знак добрых намерений вы можете до его приезда помочь нам с выделкой вашего мыла. — Наморщила лоб, вспоминая, и выдала дальше. — Чтоб не было двойных стандартов, вот!
Больших трудов стоило оставаться спокойным, в то время как внутри всё кипело от возмущения. Как золото отжимать, так земли их предков и предмету торга не подлежат, а как ноу-хау для этого времени выдать на блюдечке — так пожалуйста! Как по мне — это и есть самые настоящие двойные стандарты!
Пока я переваривал это заявление — началась культурно-развлекательная часть сегодняшней встречи. Зашли два акына с домрами и несколько подружек Надиры и под аккомпанемент струнных девушки запели:
'Я так привыкла жить одним тобой, одним тобой.
Встречать рассвет и слышать, как проснёшься не со мной.
Мне стало так легко дышать в открытое окно
И повторять (и повторять) ей лишь одно:
Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог
Шла босиком не жалея ног.
Сердце его теперь в твоих руках, —
Не потеряй его и не сломай.
Чтоб не нести вдоль ночных дорог
Пепел любви в руках сбив ноги в кровь.
Пульс его теперь в твоих глазах.
Не потеряй его и не сломай (и не сломай)'.
И ведь так хорошо пели, у меня на глаза слеза навернулась, что говорить про сидящую рядом Сашу — та словно окаменела, вслушиваясь в строки.
— Будет вам мыло, — буркнул я нехотя. — давайте тогда показывайте, что тут у вас есть. И когда, говорите, сам Азамат приедет?
Гостили в конечном счете аж два дня и три ночи. Всё, конечно, нам не показали, но и увиденного хватило. Надо объединиться, этак при взгляде на всё устроенное Азаматом смотрю со стороны, вижу что и мы недалеко ушли — не особо впечатляет. Те же иностранцы, когда наши новинки распробуют (а это обязательно рано или поздно случится, письмо Лариона Ивановича тому порукой) — с легкостью нас обгонят и усовершенствуют то, что мы пытаемся воплотить. И материально-производственная база не сопоставима и количество грамотных людей. А потом и в школе побывали на уроках, сравнили с нашей — капля в море, две школы на весь уезд. Ну или три, если филиал школы при Саткинском заводе считать за полноценную. Лекарь дневал и ночевал при больнице, спал с лица и всю обратную дорогу жаловался:
— Они инструменты кипятят, Герман! И спирт используют! Говорят, что традиции народной медицины! А вы мне про новейшие исследования в медицине рассказываете! Всё до нас уже было! А уж какой у них опыт после осенней войны с киргизами бесценный сейчас…
Я отмалчивался, не пытаясь разуверить внезапного апологета величия предков и тайн прошлого. Ну Азамат, только вернись быстрей из столицы — будет разговор! Радовало ещё то, что из одного времени попали, поначалу опасался, что не дай бог какой-нибудь коммунист окажется из двадцатого века, начнет тут за распределение частной собственности агитировать. Или революцию устроит…
В середине марта вернулся из столицы Ларион Иванович. В этом году я уже не недоумевал, отчего его так радостно все встречают — сам в первых рядах был. И соскучился, и банально переоценил свои доходы возможные с текущими расходами, только помощь дорогого во всех смыслах тестя могла спасти ситуацию…
Вернее, та же продукция моего Саткинского завода — всю зиму усиленно клепали мясорубки и сепараторы, лишь малую часть которых пока продали по округе. Основная масса ждала отправки на барках по Аю весной, и только потом их продадут. Соответственно — деньги тоже раньше осени за них ждать не стоит. Системы быстрых платежей пока нет, как и мгновенных переводов. А уж как жалел о отсутствии если не 1С бухгалтерии, так хотя бы 1С склад, с которым был немного знаком…
А пока от воровства приказчиков и нерадивости учетчиков всем, чем я располагал — была простейшая, но для этого времени весьма эффективная система 1З. То есть Захар, который не только бдил за тем, кто сколько ворует, но и понемногу заполнял информацией затеянную мной осенью картотеку с досье на наиболее значимых персонажей. И готовил смену, натаскивая пасынков Демьяна и ещё несколько смышленых мальцов.
Суматоха и хлопоты, связанные с приездом Лариона Ивановича затянулись на несколько дней. Тут и обоз разбирали с заказами, и привезенных людей устраивали. Расстарался тесть, ещё сказал, что часть народа набранного ещё подъедет, до осени. Те же преподаватели для училища, да два выпускника Горного училища столичного сразу после выпуска летом отправятся в путь.
Познакомился и с родственником, свежеиспеченным дворянином Иваном, старшим братом Саши и Лариона с Колей, на которого Ларион Иванович жаловался в письме. Не впечатлился, с чего это они его так демонизируют? Такой, неприметный, потерянный даже. Держится в сторонке, голоса не повышает, вежливый. Хотя по поведению за столом и тому, что спиртное возле него не ставили — проблема с алкоголем присутствует. Улучил момент и уточнил у Лариона Ивановича, точно ли это тот Иван, о котором он писал.
— Он, он! Долгов наделал, паршивец! Векселей за зиму на двадцать с лишним тысяч предъявили, воспитал на свою голову! А что смирный, так он у меня в порубе в Москве сидел три дня. Ехать отказывался…
