Читать книгу 📗 "Граф (СИ) - Злотников Роман Валерьевич"
— Да.
— То есть даже в ранее столь нелюбимом вами ранее и всеми силами избегаемом военном деле тоже?
— Да я ж говорил,- сердито начал Даниил,- дело не в том — люблю я это дело или не люблю… просто такие вещи, в которых я хоть как-то разбираюсь, повторить на том техническом уровне было невозможно. А в тех, что можно — я просто не разбирался. Вот я и не лез!
— Так-таки совсем?- насмешливо прищурился император.
Данька насупился. Ну да — не совсем… он просто не хотел в это лезть. Но если напрячься — то что-то придумать можно. Например, тот инженер с Мотовилихи, который рассказывал ему про «Пермскую царь-пушку», упоминал, что первые стальные пушки крупного калибра укрепляли насаженными в горячем состоянии на отливку ствола стальными кольцами, которые, остывая, крепко обжимали ствол… Или те же ракеты — ну кто не слышал о «Катюшах», то есть реактивных системах залпового огня. Здесь же пока каждую ракету запускали по большей части отдельно. Да и вес и калибры были весьма скромными. Ну и конструкция у них… БМ-13, которые и есть те самые «Катюши» у них на складах, конечно, не было, как и тех, что состояли на вооружении Советской армии, а вот образцы пятидесятых-начала шестидесятых годов в те времена пока он ещё служил сверхсрочником, встречались. Те же БМД-20 [54] в дальнем углу карты хранения почти десять лет стояли. Причём, ракеты для неё содержались как раз у него на складах… Он, конечно, мало что мог сказать о самом важном — составе ракетного топлива, типе и конструкции взрывателя и всём таком прочем, но сама форма снаряда, общие принципы конструкции и форма и вид стабилизаторов и остальное подобное — тоже ведь что-то да значат. Здесь-то ракеты пока делались на его взгляд совсем странные — этакий бочонок с торчащим у него «из жопы» дрыном, выступавшим в качестве стабилизатора… Просто раньше он специально ничего об этом не рассказывал, поскольку просто не хотел в это лезть — ему и так было чем заняться, а сильно менять историю он не собирался принципиально. Но теперь всё изменилось. Так что теперь придётся впрягаться по полной, больше не манкируя своими знаниями.
— Ну а раз так — мне нужны корабли,- внезапно произнёс Николай резко переменив тему.- Много.
— Кхм…- Данька поперхнулся.- Что?
— Корабли,- терпеливо повторил император.- У тебя же есть целая пароходная компания на юге. Мне они нужны. Все.
— Э-э-э… зачем?
— В Ирландии — голод [55]. Большой. Многолетний. А ирландцы очень не любят англичан, так что в будущей войне нам можно рассчитывать на их лояльность куда в большей мере чем, даже, на лояльность немцев. Потому что англичане уже давно нанимают немцев на свои войны… сам вспомни — под Ватерлоо рядом с нами дрался английский Немецкий легион.
Данька озадаченно кивнул. Потом откашлялся.
— Эм… понимаешь, корабли-то у меня есть, но-о-о… они не очень приспособлены для плаванья по морю.
— От устья Днепра до устья Дуная нормально доходят?
— Да.
— Значит, от Корка до Гамбурга тоже дойдут… а дальше переселенцы до нас доедут по железной дороге.
— Вместе со скарбом и скотом?
— Ну скарба у них не так много, а скота… да съели они его уже. Голод-то два года уже тянется.
— Понял,- кивнул Данька.- Сделаю.
— Вот и отлично!- Николай впервые улыбнулся и подвинул к себе всю стопку принесённых Данькой листов.
— Тогда давай вместе пройдёмся по тому, что ты написал…
Домой бывший майор приполз только около десяти вечера. Николай выжал его до донышка. Как выяснилось, он прекрасно умел работать с источниками информации. Так что, когда император, «засучив рукава» принялся во второй раз, куда более медленно и вдумчиво перечитывать написанное бывшим майором, Даньке пришлось уже через полчаса хватать лист, ручку и записывать возникающие у государя вопросы, на которые он не смог сразу ответить… Николай не пропустил ни одной недоговорённости, ни одного намёка, ни одной даже самой малой зацепочки. Так что к половине десятого у Даниила уже так разболелась голова, что император в конце концов, смилостивился и отпустил его отдыхать, наказав прибыть к нему в кабинет завтра не позже восьми утра. Отчего бывший майор беззвучно взвыл.
— А ты как думал?- усмехнулся Николай.- Всю жизнь будешь заниматься только тем, что нравится? Так ты уже давно не беззаботный крепостной трубочист… а чем выше забираешься — тем больше приходиться делать не то, что хочется, а то что надо. Причём, именно когда надо, а не когда хочется… потому что даже если делаешь то, что надо, но упустил время — всё рухнет!
Ева Аврора ещё не спала, но семья уже поужинала. Так что она велела накрыть ему в малой столовой и, отправив прислугу, сама занялась его кормёжкой.
Уговорив простую копчёную сёмгу с картофельным пюре и салатом из свежих овощей из заводских теплиц, обогреваемых паром от паровых машин, Данька уже перешёл к чаю, когда жена, внезапно, спросила:
— Помнишь того французского барона-путешественника, с которым ты чуть не подрался на балу.
— Эм… де Кюстина?- не сразу вспомнил о ком речь бывший майор.- Ну да. Мы с ним после бала не пересекались. А чего это ты его вспомнила? Вроде как после него рядом с нами появилось куда больше особей, которые точно так же меня разозлили, причём, куда более высокопоставленных, нежели он.
— Просто я сегодня узнала, что его убили,- вздохнула Ева Аврора.
— Кхм… вот как?- Данька попытался состроить удивлённое и, даже, слегка огорчённое лицо. Он помнил тот разговор с Николаем, но думал, что ухари из Третьего отделения справятся как-то более тайно. Утопят там или подстроят какую-нибудь смерть, выглядящую более естественно.- И кто же?
— Пууккойунккари.
— Кто?- Даниил едва не подавился чаем.
— Это по-фински означает «человек с ножом» или «парень с ножом». Обычно это батраки с окрестных ферм, приезжающие в город чтобы выпить и подраться. У нас в окрестностях Выборга такие были. Я помню, как наш управляющий на таких ругался.
— Так это что, де Кюстин таскался по кабакам и нарвался на перо?- изумился бывший майор.
— Перо?- Ева Аврора недоумённо уставился на него.
— На нож!
— А-а-а… никогда не слышала такого выражения. Но нет — с ним всё было куда сложнее. Государь даровал ему поместье неподалёку от Лаппеенранты… не полностью, а с какими-то условиями, ключевым из которых было непременное его проживание в этом поместье,- она сделала короткую паузу, бросив на мужа испытующий взгляд, как будто раздумывала о том, стоит ли рассказывать дальше, но затем, всё-таки, продолжила:- Так что, когда начались крестьянские волнения — он напрочь отказался из него уезжать. И все считали, что именно из-за этого… А через несколько дней после того, как капитан-исправник заезжал к нему и предлагал переезд, в деревне, расположенной неподалёку от его особняка, гуляли деревенскую свадьбу. И туда пришло много пууккойунккари…
— Выпить и подраться?- усмехнулся Данька.- А барон что, тоже был на свадьбе?
Жена слегка порозовела и отвернулась.
— Ну-у-у… в свете ходят слухи, что барон немного чудил.
— В смысле?
Она вздохнула.
— Вроде как он пытался восстановить у себя в поместье чуть ли не право первой ночи. Причём, не только… э-э-э… ну-у-у, в смысле,- тут Ева Аврора уже основательно зарделась,- он интересовался не только женщинами… И уезжать он не хотел именно из-за этого,- она замолчала и нервно взмахнула рукой, слегка отвернувшись от мужа, но затем нашла в себе силы продолжить:- Короче во время свадьбы случился большой скандал, а утром его нашли на сеновале со множеством порезов ножами.
— Вот оно ка-ак…- удивлённо протянул Данька и покачал головой. А потом усмехнулся. Вот совсем не удивительно… Все эти прекрасные, свободные и демократичные европейцы похожи на людей только пока их держат в ежовых рукавицах их собственные вполне себе полицейские государства, в которых регламентировано всё — как жить, как платить, сколько можно поймать рыбы во время рыбалки и сколько стоит лицензия за рыбную ловлю, сколько и каких грибов допускается собрать в лесу, какого размера домик можно построить на садовом участке и какой штраф выпишут за разведение огня на даче… но как только они начинают чувствовать безнаказанность — так сразу наружу вылезает такие уродство и чернота, так только диву даёшься… Недаром практически все ужасы, сотрясающие человечество в ХХ-XXI веках — боевые газы, концентрационные лагеря, ковровые бомбардировки, расовая теория и тотальный геноцид по национальному или религиозному признаку придуманы именно в «развитой, цивилизованной, демократичной и толерантной» Европе.
