Читать книгу 📗 "Порядок подчинения (ЛП) - Браун Дейл"
«Да, сэр», — сказал Блейлок, затем со злой улыбкой добавил: «Но не забудьте перепроверить, чтобы убедиться, что календарь первой леди чист».
Никто не смеялся.
Над Восточной Турцией, декабрь 1994 г.
«Нет, нет, нет», — кричал по интерфону подполковник ВВС США Дарен Дж. Мейс. «Если вы начнете действовать по горячим следам, лейтенант, вы не сможете валять дурака — и не смейте трогать эти дроссели. IP, направленный к цели, позволяет вам использовать военную мощь и оставаться там, пока вам не понадобится включить форсаж. Понимаете?»
«Я думаю, что переборщил», — ответил лейтенант Военно-воздушных сил Украины Иван Кондратьевич. Он и Мейс летели на двухместном украинском штурмовике Sukhoi-17 «Fitter-G» над полигоном бомбардировки на востоке Турции. Они практиковались в бомбометании и воздушной стрельбе с турецкими истребителями F-16 и другими самолетами НАТО. «Я слишком высоко, я хожу в обход».
«Ни в коем случае, Иван», — сказал Мейс. «Если ты начнешь действовать горячо, ты сожжешь свою цель. Покажи мне свои ходы, Иван».
«Я не понимаю, полковник Дарен».
«Вот так. Я получил самолет». Мейс схватил ручку управления на заднем сиденье Су-17, убедился, что дроссели переведены на боевую мощность, и перевернул Су-17. Как и ожидалось, большой, тяжелый истребитель-бомбардировщик камнем пошел ко дну. «Крылья на сорок пять», — приказал Мейс. Кондратьевич перевел ручку регулировки стреловидности крыла Sukhoi-17 в промежуточное положение — задние сиденья не имели регулировки стреловидности крыла, что было серьезным недостатком конструкции, — что сделало их полет на такой высокой скорости намного более грубым, но обеспечило им гораздо более точное управление. Теперь большой истребитель был нацелен под невероятно крутым углом, и стрелка высотомера раскручивалась так, словно его приводил в движение электродвигатель. Поскольку у него был очень слабый обзор вперед, единственный способ, которым Мейс мог визуально увидеть цель, — это выглянуть из-за верхней части фонаря, пока они были перевернуты, и попытаться выстроиться в линию как можно лучше.
На высоте двух тысяч футов над землей Мейс перевернулся вертикально. «Ты получил самолет», — крикнул он Кондратьевичу на переднем сиденье. «Теперь убей этого плохого мальчика». Однако вместо того, чтобы открыть огонь из пушек, Мейс почувствовал, как молодой украинский пилот нажал на четыре больших тормоза Су-17. «Не делай этого! Убери тормоза, Иван». Он так и сделал. «Теперь убей цель, Иван, сейчас же!»
Держа руку Мейса на ручке управления, помогая ему выровняться, Кондратьевич нажал на спусковой крючок пистолета на своей ручке управления. Две 30-миллиметровые пушки NR-30 Нудельмана-Рихтера, по одной в каждом основании крыла, взорвались с ужасающей дрожью, и видимый язык пламени длиной не менее тридцати футов опалил борта Су-17. «Рихтер» было хорошим названием для этой пушки: они выпустили всего около восьмидесяти снарядов по цели, старому советскому танку, но огромные 30-миллиметровые снаряды «из-под газировки» полностью разнесли танк на части и, вероятно, замедлили Су-17 на добрых пятидесяти узлах, даже несмотря на то, что они с шумом снижались. «Хорошая стрельба, хорошее убийство», — сказал Мейс. «Выздоравливай».
Реакции не последовало, и Мейс был готов к этому. Многие молодые пилоты-штурмовики, особенно если они переходят из истребителей класса «воздух-воздух», сталкиваются с проблемой «фиксации цели» или удержания носа направленным на цель после завершения атаки. Возможно, это был пережиток стрельбы ракетами с радиолокационным наведением, которые обычно требовали, чтобы пилот держал нос нацеленным на противника, чтобы подсвечивать цель радаром, чтобы ракета могла попасть в цель; или, может быть, это было просто увлечение зрелищем гибели незадачливой наземной цели. В любом случае, многие наземные штурмовики убивают себя, забывая остановиться после стрельбы из своего оружия.
«Я поймал самолет!» — крикнул Мейс, обеими руками оттягивая рычаг управления. Сначала он фактически сражался с Кондратьевичем, который хотел опустить нос, чтобы держать цель в поле зрения, пока молодой пилот не понял, насколько низко они находятся. «Крылья на тридцать!» — крикнул он, и Кондратьевич развернул крылья полностью вперед на 30 градусов, чтобы они могли максимально использовать подъемную силу и управляемость. Они, наконец, задрали нос и начали безопасный набор высоты всего в шестидесяти футах над землей.
«Хорошая пыль, Киев-три, хорошая пыль», — выкрикнул диспетчер полигона.
«Что это значит?» Спросил Кондратьевич.
«Это означает, что они поздравляют нас с тем, что мы пролетели так низко, но не ударились о землю и не погибли», — ответил Мейс. «Иван, ты сейчас занимаешься наземной атакой, а не тактикой истребителей. В инвентаре нет штурмового оружия, которое требовало бы, чтобы вы держали нос направленным в землю после нажатия на спусковой крючок.» На самом деле, у украинцев был один, AS-7 «Керри», но это было устаревшее оружие, и они тренировались в стрельбе по артиллерии и телевидению в стиле Maverick, с инфракрасным или лазерным наведением, а не с радиоуправляемыми ракетами старого образца. «Стреляй, затем убирайся — не торчи поблизости, чтобы полюбоваться делом своих рук. Ты понял?»
«Стреляй, потом убегай», — передразнил Кондратьевич. «Лезь или умри, а?»
«Ты понял», — согласился Мейс. «Набирай высоту или умри. Теперь ложись на курс отхода и поднимайся на назначенную высоту, пока твои ведомые не подумали, что ты плохой парень».
«Я понимаю», — сказал Кондратьевич, делая разворот и поднимаясь на высоту пять тысяч футов, чтобы присоединиться к своему лидеру формирования. «Но сегодня очень хороший день, чтобы умереть. Ты так думаешь?»
Мейс сбросил кислородную маску, посмотрел на яркое солнце и чистое голубое безоблачное небо вокруг себя и дважды щелкнул микрофоном в ответ. Да, он согласился, это был довольно хороший день для смерти.
Вернувшись на землю несколько минут спустя, Иван Кондратьевич был так доволен своим выступлением, что выскочил из кабины и побежал присоединиться к своим коллегам-украинским пилотам почти до того, как заглохли двигатели. Мейс не мог не улыбнуться, наблюдая, как энергичный молодой пилот носится по летному полю, хлопая своих приятелей по плечу, упрекая их в какой-нибудь оплошности, которую они совершили. Когда через несколько минут к ним подошел офицер по операциям, чтобы сообщить результаты стрельбы, Айвен практически делал кувырки на морозной рампе. Мейс мог сказать, что их результаты были хорошими. Несмотря на несколько провалов в концентрации, Кондратьевич был хорошей клюшкой. Еще несколько лет и пара недель в RED FLAG, военно-воздушных учениях ВВС США в Неваде, и он, возможно, доживет до тридцати лет.
Прошло много времени с тех пор, как Мейс был так счастлив после возвращения с задания, и еще больше с тех пор, как ему исполнилось тридцать. Мейс был высоким, сурового вида мужчиной с коротко остриженными светлыми волосами и темно-зелеными глазами. Шесть футов роста, 180 фунтов от природы хорошо развитой мускулатуры, Мейс был бы мечтой Центрального кастинга для фильма о войне. Они бы сказали, что это более молодой, менее обветренный Роберт Редфорд. Он был бывшим рядовым Корпуса морской пехоты в течение двух лет, получив назначение специалистом по системам вооружения на авиабазу корпуса морской пехоты Эль-Торо, Калифорния, сначала на A-4 Skyhawk, а затем на F-4 Phantom. Именно большой, мощный «Фантом» пробудил в нем желание летать на военных самолетах — за два года службы он ни разу не летал на самолетах, которые сам ремонтировал, — поэтому он подал заявление в школу кандидатов в офицеры. Но Корпус морской пехоты искал больше пехотинцев, а не офицеров, и единственным местом, куда его могли принять на офицерскую подготовку, был Рот ВВС при Университете штата Восточный Нью-Мексико.
Он окончил ее в 1974 году со степенью и назначением в Военно-воздушные силы Соединенных Штатов. Он поступил на курсы штурманов практически в тот самый день, когда посольство США в Сайгоне было захвачено вьетконгом. Годы, проведенные им в качестве рядового, помогли ему преодолеть синдром «новичка», характерный для младших лейтенантов, а усердная учеба на военных курсах была тем, что морская пехота вбила себе в голову. В 1975 году Мейс стал лучшим в своем военно-морском классе и получил назначение на F-4E Phantom II на военно-воздушной базе Муди в Джорджии.
