Читать книгу 📗 "Следующая станция – Луна (СИ) - "Генрих""

— Я вижу, что вы требуете ещё кое-что! — восклицает американец. — Право вето от имени председателя комитета или представителя России на любое решение комитета. Это неслыханно!

— Это тоже обоснованно, — рассудительный тон Березина явственно остужает горячность американца. — Россия, так уж случилось, обладает наибольшей компетентностью в вопросах освоения Луны. Поэтому ей просто необходима возможность заблокировать рискованные решения. Известны, например, исторические казусы, когда всерьёз рассматривалась возможность экспериментов по осуществлению на поверхности Луны ядерных взрывов.

Попытки представителей западных стран размыть позицию России Березин останавливает жёстким заявлением:

— Если это условие не будет принято, Россия откажется от своего представительства в Лунном Комитете.

Аргумент срабатывает на все сто. Голосование проходит с подавляющим преимуществом в пользу России. Всего лишь воздерживается даже представитель США.

Дальнейшее обсуждение происходит не так эффективно. «Вопросы освоения и колонизации Луны»

— Вынужден напомнить уважаемой Ассамблее, что по-настоящему эффективная работа Лунного Комитета возможна только при снятии всех санкций и ограничений с России, — Березин вновь начинает отплясывать на старых мозолях западных стран. — Мы давно об этом говорим, но дело не движется. Россия вправе прийти к выводу, что на самом деле в сотрудничестве с ней даже в такой важной области западные страны не заинтересованы.

Особой реакции его слова не последовало, зато следующие вызывают изрядный шум:

— Мы также требуем полного восстановления Северного Потока за счёт ЕС. Желательно, чтобы к этому присоединилась Америка, но мы не настаиваем. Нам всё равно, кто из них и в каких долях восстановит трубопровод. Все ранее незаконно конфискованные российские активы тоже должны быть возвращены. Напоминаю, что среди них есть шесть объектов дипломатической собственности Российской Федерации на территории США. Вопросы компенсации за материальный и моральный урон при этом акте грабежа подлежат отдельному обсуждению.

Переждав шум, Березин добивает:

— В случае, если какие-то страны откажутся удовлетворять наши законные требования, Россия откажет им в членстве в Лунном Комитете. Мы не хотим, чтобы в его работе принимали участие страны, которые наплевательски относятся даже к собственному законодательству.

20 ноября, понедельник, время 13:30.

Москва, МГУ, ВШУИ, кадровый отдел Агентства.

Мы с Марком в гостях у Людочки. Вышла из декрета и вновь возглавила московское отделение кадровой службы. Все вместе смотрим запись сессии Ассамблеи ООН.

— Неплохо работают кремлёвские, — высказываю своё веское мнение, — сбивают с ног и не дают подняться. Одобряю.

— С некоторых пор перестал удивляться западным мечтателям, — замечает Марк. — Прихожу к выводу, что они органически не способны на честные сделки. Чтобы они на них согласились, им надо пистолет к виску приставлять.

Интересная мысль! Одобрительно гляжу на своего финансиста:

— Разовью твой тезис. Следует поставить их на место колониальных стран, организовать им неравноценный обмен.

— Вот только взять с них нечего… — Марк отвечает, а продолжаем все вместе и со смехом:

— Они голодранцы!

— Вы не совсем правы, — отхихикавшись, вмешивается Люда. — У них есть Лувр, музей Ватикана, венская опера, много чего…

— Да, — соглашаюсь, — у них много чего есть. Янтарная комната, Скифское золото… это только то, что сразу на ум приходит.

Веселье как-то сразу прекращается. Как-то нервно звонит телефон. Причём не мобильный, стационарный аппарат. Люда снимает трубку. После первых слов серьёзнеет и отдаёт трубку мне. Зампред СБ РФ.

21 ноября, вторник, время 09:30.

Москва, Кремль, Сенатский дворец, канцелярия Президента.

Что меня больше всего напрягает в небожителях, им абсолютно наплевать на мой распорядок дня. Вызывают всегда в комфортное для себя время, даже в голову не приходит согласовывать со мной. А раз так, то сами виноваты, мой искин в это время ошибок не делает.

— Ваша задача-минимум, — президент не допускает ни малейших сомнений, что всё будет так, как он захочет, — застолбить на Луне двадцать процентов территории.

Вздёргиваю вопросительно брови, я же предлагал ему всю Луну!

— Минимум, Виктор! Возьмёте половину, будет замечательно. Мы возражать не будем, — улыбку президента поддерживает Чернышов, вице-премьер по космосу.

— Я помню, что вы говорили о рисках государственного присутствия, — президент серьёзнеет. — Но в нём есть и преимущества. Мы будем иметь право официально обозначать свою территорию. Поставили флаг или пограничный столб с гербом — и всё, дело сделано.

Древний принцип. Настолько древний, что носит животный биологический характер. Все хищники метят свои территории. Эволюция даже выработала для этого специальные железы. Вонюче-пахучие.

Оба деятеля не спускали с меня глаз, когда я изучал предоставленный мне список предприятий, которые Агентство может взять в любой комбинации или оптом. Есть масса вкусных, не буду хаять. Вот только зачем они мне? Свою продукцию они и так рады будут мне сбагрить. В любом объёме. Тем более они мне не нужны за двадцать пять процентов собственности. Эта четверть — всего лишь плацдарм, который они позже будут расширять всеми способами.

На предложение возглавить Лунный Комитет при ООН с привлекательной зарплатой в сто тысяч условных долларов в месяц, посмотрел с настолько откровенным сарказмом, что они смутились.

Можно смело списывать Агентство, если не идти на резкое противодействие. Это как с девушками. Если девчонка при активном посягательстве на её честь пытается отговориться, упрашивает не расстёгивать ей ключевые пуговички, короче говоря, защищается слабо, то, как правило, это согласие. Замаскированное кокетством («я не такая»), но согласие.

Реальный отказ должен быть резким и однозначным. Должен сопровождаться действиями, исключающими дальнейшие манёвры назойливого ухажёра. Например, выскочить в людное место, дать физический отпор и с места включить четвёртую скорость, прощаясь матерно с излишне настойчивым поклонником.

Пока озадачу их по максимуму:

— Какова средняя стоимость этих предприятий? — киваю на список. — Три — пять миллиардов условных долларов, так?

— Около того, — кивает Чернышов.

— А какова стоимость активов Агентства? — несмотря на кажущуюся безобидность, вопрос с огромным подвохом. Вернее, со многими огромными подвохами.

Небожители переглядываются.

— Какова стоимость наших заводов, производственных комплексов и КБ? Тоннельного стартового комплекса? Космодрома подскока в Омской области? Околоземной орбитальной группировки спутников? Сверхтяжёлой орбитальной станции, которая не сегодня, так завтра будет полностью запущена в работу? Лунной жилой станции? Окололунной орбитальной группировки?

Первый намёк ясен. Как бы вам, ребята, в эти двадцать пять процентов не пришлось закинуть половину всей российской промышленности. Причём лучшую половину, сливки. Если намёк не дошёл, мне разжевать нетрудно:

— Если долго не подсчитывать, грубо можно оценить общую стоимость активов Агентства в полтриллиона условных долларов. Для простоты подсчёта примем шестьсот. А то я ещё золотой рудник на Луне не упомянул. Тогда вам нужно вложить двести миллиардов. Если брать по среднему, полсотни предприятий.

— Вы уж как-то слишком размахнулись, — Чернышов улыбается неуверенно.

— Вы хотели сказать: поскромничал, — поправляю без особых церемоний. — Можете проверить. Позвоните китайцам и спросите, не купят ли они нашу «Обь» за полтриллиона долларов. Знаете, что они ответят?

— И что же? — президент обозначает участие в разговоре.

— Они с порога вас не пошлют. Китайцы всерьёз задумаются. Это и будет означать, что такая цена в пределах разумного. Безусловно, они постараются её сбить, но это обычная тактика покупателя.