Читать книгу 📗 "Отряд D Чёртов Улей (СИ) - Ташира Лерайе"

Свен дернулся, как от удара, и заорал.

— Свен, ты в порядке? — над ним склонилось озабоченное лицо Пса. — Чего орешь?

— Все нормально, — десантник встал и вытер пот со лба. — Приснилась фигня какая-то просто.

Версия от авторов находится тут - https://author.today/work/443610

Глава 11

Опер хищно оскалился в ожидании. Для всех он попал в лазарет на пару дней с переломом ноги — сказал, что по пьяни сверзился с лестницы неудачно. Впрочем, в лазарете ему нравилось. Грудастая медсестричка заботливо таскала ему живицу и поесть. Но лежать тут уже вторые сутки надоело. И вот, наконец, дверь отворилась, впуская к нему доверенное лицо Тесака — ментата Осу.

Окинув жадным взором ее фигурку, десантник приподнялся на подушках, привстал на локтях, вдруг остро ощутив контраст между белоснежной больничной простыней и теми грязными мыслями, которые тут же закопошились в его голове при виде этой дамы.

Оса постояла в дверях, замерев на секунду, будто давая ему насмотреться. Ее губы, четко очерченные, дернулись в легкой усмешке.

— Ну что, герой, ногу сперва сломал — теперь решил и глаза?

Голос был низкий, с хрипотцой, будто она не спала несколько суток. Впрочем, скорее всего так и было — под глазами тоже залегли тени. Даже умело скрытые косметикой, они были видны.

Опер не смутился и оскалился в ответ:

— А на что смотреть-то, если не на тебя? Медсестра, конечно, лакомый кусочек, но ты… ты — целый банкет.

Оса вошла, закрыла дверь и ловко пристроилась на краю койки. Пружины жалобно скрипнули под ее весом и прогнулись.

— Тесак просил проверить, как ты… восстанавливаешься, — она скептически оглядела его с ног до головы, задержавшись на гипсе. — Но, кажется, ты и правда слишком здоров для лазарета.

Опер почувствовал, как по спине побежали мурашки. Тепло женского тела приятно будоражило кровь и воображение.

— Так что, выписываемся? — перевел он разговор, сжимая край простыни и стараясь прикрыть явно выраженный интерес к ее персоне.

Оса наклонилась ближе. От нее пахло мятной жвачкой и чем-то еще.

— Выписываемся. Но сначала… поговорим. О том, как тебе следует себя вести, — ее палец прошелся по его груди. — Не нервничая, соблюдая субординацию, ты будешь просто очередным бойцом в группе, — она склонилась к его уху, теперь теплое дыхание касалось его кожи.

В палате стало тихо. Даже часы на стене, кажется, перестали тикать. И в этой тишине был отчетливо слышен стук сердца Опера. Он сжал кулаки, борясь с желанием завалить эту дамочку прямо тут, но мужчина понимал — это проверка, проверка его выносливости и терпения, ему стоит сохранять спокойствие. Это давалось с трудом. Он очень любил женщин. А сейчас, когда его желание подстегивали даром, он боялся, что ему придется искать чистое белье после того, как она уйдет. Опер сглотнул, когда губы Осы коснулись мочки его уха. Ну вот, он же говорил… Паскудство. И тут его отпустило.

Оса довольно усмехнулась:

— А ты молодец, хорошо держался. Приходи вечером, я покажу тебе, как это — с нимфой… — она закрыла за собой дверь.

А Опер откинулся обратно и разочарованно застонал. Такого у него не было лет сто. В прямом смысле. Жили они гораздо больше людей. И тут он задумался. Иммунные по-своему же бессмертны — не стареют, не болеют. Ну, только если тварь прихватит. А в их времени, даже при долгой жизни, ты рано или поздно того. А что, есть шанс пожить подольше. К опасности им не привыкать, а если еще и такая барышня будет греть его койку — жизнь будет сладкой.

Вскоре зашла медсестричка и принялась снимать гипс. То, что девушка не против позабавиться, десантник видел давно, а потому решил не упускать шанс и по-хозяйски ухватил ту за ближайшую к нему округлость.

Именно так его и отыскал Тесак, решив сам зайти. Причем в самый неподходящий момент. Девица подхватила скинутый халат и, пискнув что-то вроде «извините», бросилась прочь из палаты.

Глава стаба усмехнулся и сел на стул у окна.

— Смотри, Оса узнает… не сносить тебе самой важной для мужчин головы… — хитро прищурившись, предупредил он Опера.

— А я думал… — мужчина осекся.

— Думал, что мы с ней любовники? Это думают многие, но нет. Я женат, уже давно и очень счастливо. Нимфы меня не привлекают. Да и дары, подобные ей, на меня не действуют. А вот ты нашу Осу привлек. И своим она делиться не любит, — голос Тесака стал жестче. — Поэтому или не морочь девочке голову — с ее даром любовные волнения противопоказаны, или же будь верным ей одной. В обиду мы ее не дадим никому. Понял?!

Опер понял. Как тут не понять. Понял, что влип по самые помидоры. Но ментат ему нравилась — может, это, конечно, из-за дара, но ему казалось, что нет. А если так, то почему бы и не остепениться? В самом нужном месте все женщины одинаковы. Оса была хороша собой, горяча — что еще ж надо молодому полному сил мужику? Правильно, ничего! А потому он просто кивнул. На этом обсуждение женщин и закончилось. Они перешли к вопросам более важным.

Кратко рассказав, что требуется от Опера, Тесак покинул палату, а мужчина поднялся и принялся одеваться. Медсестричка было заглянула к нему, но, видимо, все поняла или подслушала, а потому дверь тихо закрылась с той стороны.

Через час Опер уже бодро шагал, не забывая слегка прихрамывать, по улицам Дикого в сторону казарм, где его должен был ждать новый командир.

Командиром оказался мужик лет сорока с обветренным лицом и крепким рукопожатием. Представился он как Фунт. И вскоре Опер понял, почему. Если что-то шло не так, как сказал командир, то он тут же начинал кричать: «Фунт изюма тебе в зад, выкормыш рубера!»

И оказался прав — именно за эту любимую им присказку (правда, изначально она была без упоминания рубера) крестный ему имечко-то и дал. Но смеяться не стоило — как сказали парни, кулаки у мужика были далеко не фунтовыми, а скорее пудовыми. И попадать под них никто не хотел.

Выяснив, что Опер — бывший диверсант (а их, как все знают, бывших не бывает), Фунт приказал ему заняться обустройством места для знахаря и по карте посмотреть, где им лучше ждать караван из Дружного.

Этим-то и занялся десантник, сперва решив осмотреть транспортное средство. Для поездки им выделили старый школьный автобус и два джипа сопровождения. Именно автобус и нужно было осматривать.

Его когда-то ярко-желтый корпус был весь заляпан ржавчиной, краской и похабными граффити — впрочем, так он меньше бросался в глаза. Но Опер сделал пометку в голове — накрыть крышу и бока маскировочной сеткой, не стоит привлекать много внимания. Лобовое стекло заменено на сварную решетку, сквозь которую едва видно дорогу. Как успел заметить Опер, это было особенностью почти всех машин, которые выезжали за пределы стаба.

Боковые окна были зашиты стальными листами с прорезанными бойницами — чтобы стрелять, не высовывая голову, а то и откусят. Крыша утыкана шипами и колючей проволокой — на случай, если кто-то захочет запрыгнуть сверху. Двери сняты, вместо них — опускающаяся рампа, чтобы можно было быстро высадить десант (ну или сбросить трупы — мужчина не питал иллюзий насчет того, как они относятся к погибшим товарищам, на похороны может просто не быть времени).

Двигатель был вынесен вперед и закован в бронированный кожух — как объяснил механик, на случай если рванет, то кабина останется цела. Двойные колеса, обмотанные цепями — грязно тут бывает часто, да и зимние кластеры с гололедом тоже прилетают. Задний бампер был весь утыкан крюками и шипами — тылы, как говорится, прикрыты.

На крыше стояла турель — 12,7-мм пулемет. «С таким и на элиту можно», — хмыкнул все тот же механик и тут же получил в зубы от Фунта — элиту тут предпочитали почем зря не упоминать.

Вместо сидений стояли деревянные лавки вдоль бортов. В полу — люк в грузовой отсек, где можно спрятать контрабанду, пленных или особо ценный груз. Вот сюда Опер и решил запихать знахаря. А чтобы тот сильно не побился — выстелить отсек одеялами. На том с механиком и порешили. Оставив мужиков колдовать, десантник отправился знакомиться с «особо ценным грузом».