Читать книгу 📗 "Общество гурманов (сборник) - Блэйлок Джеймс"
Гостиница «Латам», где остановился Боннет, стояла всего ярдах в пятидесяти от начала Парадайз-стрит. В этой старой гостинице на утесе номера сдавались на час, на сутки или на месяц — в зависимости от того, какое дело привело постояльца в это промозглое место. По бедности Боннет ночевал в своем фургоне или, в теплые ночи, на конюшне вместе с пони, убирая фургон с улицы от посторонних глаз. Он умывался у насоса и чувствовал себя в относительной безопасности, хотя долго так продолжаться не могло. Сама гостиница представляла собой лабиринт комнат, где он мог мгновенно скрыться, если враги его найдут.
Конечно, остается шанс, что Элис все же не поставила на нем крест. Если это все та же Элис, какую он знал много лет назад, если время не ожесточило ее сердце. Аренда Мористого, конечно, могла все испортить.
Боннет взял старый выпуск «Американ Ревю», лежавший рядом со стаканом обложкой вверх, открытый на странице с «Правдой о том, что случилось с мистером Вальдемаром» — странным и жутким рассказом Эдгара Аллана По о живых мертвецах. Он попытался перечитать рассказ, но почти сразу закрыл журнал, не в состоянии сосредоточиться на чтении.
Он пришел к выводу, что рассказ «Правда о том, что случилось с мистером Вальдемаром», в последние годы выходивший под разными названиями, — правдивая в существенных деталях история. Это было описание действительных событий, как и говорилось в названии, а не плод вымысла. Самого По нашли в горячке на улице в Балтиморе, уже при смерти, одетого в чужую одежду, и он успел назвать имя «Рейнолдс», прежде чем испустить дух от ужаса — если верить словам врача, изучавшего лицо покойника в морге.
Загадочный Рейнолдс был одним из друзей По — увы, безумцем и преданным поклонником Франца Месмера, приверженца животного магнетизма. Как казалось Боннету, безумцы говорят правду ничуть не реже, чем люди в своем уме; возможно, даже чаще, потому что душевнобольные обычно говорят то, что кажется им истиной, а здоровые нередко прибегают ко лжи.
Боннет праздно задумался о том, что за человек прячется на другой стороне улицы — опустившийся моряк в поисках укрытия от непогоды или кто-то более опасный. Задняя дверь «Ласточки» стояла незапертой, как он самолично предварительно убедился, и он достаточно хорошо знал Эсмеральду, прислуживавшую в трактире, чтобы ей доверять. Вполне возможно, она к нему неравнодушна… Он обернулся и встретился с ней взглядом, а та подмигнула в ответ и принесла еще стакан пива.
— Ждешь друга? — спросила она, откинув волосы назад и положив руку ему на плечо.
— Мою кузину Элис, — ответил он. — Не видел ее… — он покачал головой, — много лет.
— Она настоящий верный друг, если появится в такое утро.
— Так и есть, настоящий верный друг, — если, конечно, не вышвырнула его из своей жизни, как фальшивую монету. Эсмеральда похлопала Боннета по плечу и пошла по своим делам, оставив его предаваться размышлениям.
Несколько лет назад в Лондоне он познакомился с сыном Рейнолдса, который пошел по стопам отца и называл себя барон Трулав. Барон хотел купить у Боннета тайные книги — автобиографические, за неимением более подходящего слова. И тогда он, Боннет, украл их у дядюшки, который ничего лучшего не заслуживал. К каждой книге обязательно прилагалась собственная маленькая аргандова лампа и кварта светильного масла, полученного из тела человека, чья жизнь описывалась в книге. Книги можно было читать только до тех пор, пока не кончится масло, ибо без лампы и масла на страницах мало что можно было разглядеть.
Это были жуткие книги, омерзительные, и сам Боннет заглянул в них только раз, чтобы убедиться в этом. Тем не менее их можно было продать за головокружительную сумму. Если найти настоящего ценителя, средств хватило бы до конца земной жизни. Или пришлось бы распроститься с жизнью, если покупатель попадется неподходящий. Три дня назад Боннет послал барону записку, указав в ней сумму, с просьбой оставить ответ в «Ласточке». Эсмеральда вручила ему ответ барона сегодня утром. «Я вас найду» — вот все, что там говорилось.
Он снова подумал о том, что сделка с бароном опасна, смертельно опасна, учитывая огромную цену книг. Но кража этих книг у дядюшки стоила ему наследства, а их продажей он частично возместил бы потерю. Садишься за стол с чертом — бери ложку подлиннее, сказал он себе и, услышав скрип двери за спиной, привстал из-за стола, чтобы посмотреть, кто пришел.
Человек, именующий себя Саузерли, председатель Общества гурманов, с пенсне на золотой цепочке, широко развел руки и сказал:
— Чтоб мне провалиться! Мистер Коллиер Боннет, поставщик редких книг, собственной персоной!
ГЛАВА 11
ЗАВТРАК
Когда Сент-Ив спустился в столовую гостиницы «Альбион» с пакетом, который ночью вручил ему Финн, там вовсю бурлила жизнь — он изрядно заспался, а пробудившись, обнаружил, что Элис уже ушла. За одним из столиков, на котором стоял кофейник и высилась гора тостов, обнаружились Фробишеры. Оба выглядели недовольными; более того, дядюшка поглядывал на племянника с заметной неприязнью.
Тем не менее в воздухе разносился аромат бекона, а за соседним столиком официант снимал крышку с подноса с жареным бифштексом. Такой завтрак показался Сент-Иву в высшей степени уместным в это сырое ветреное утро, что же до вечных препирательств Гилберта и Табби — здесь он ничего не мог поделать.
Он заказал бифштекс с яичницей и, подсев к Фробишерам, налил себе кофе.
— Будем здоровы! — сказал он, поднимая чашку, и оба его сотрапезника присоединились к тосту, хоть и с хмурым видом. Чтобы отвлечь их от неведомых ему распрей, Сент-Ив положил на стол пакет из пергамента и приоткрыл его, чтобы стали видны документы. При этом краем глаза он заметил, что кто-то машет ему из-за соседнего столика. Сент-Ив перевел взгляд, и какой-то мужчина в крикливом алом галстуке кивнул ему, словно старому знакомому. Отвечая тем же, Сент-Ив подумал, что, должно быть, знаком с этим человеком, который уже вставал со своего стула, и быстро убрал пакет под стол, с глаз долой.
— Вы скорее всего меня не помните, профессор, — сказал ему незнакомец, — но я вас сразу узнал, как только вы вошли. Меня зовут Паддингтон, Джон Паддингтон. Мы встречались в Клубе исследователей в тот вечер, когда Бентли делал доклад о своих открытиях на берегах Нила.
— Конечно, — улыбнулся Сент-Ив, хотя совершенно не помнил ни лица этого типа, ни тем более имени. — Позвольте представить вас моим друзьям: Табби Фробишер и его дядюшка Гилберт Фробишер. Табби — член Клуба исследователей с пятнадцатилетним стажем, а Гилберт — большой друг и покровитель Музея естествознания в Кенсингтоне.
— У меня ваше имя ассоциируется с птицами, сэр, — любезно сказал Паддингтон Гилберту. — Музейная коллекция пернатых — если я не ошибаюсь, главным образом ваша заслуга? Чудесная экспозиция, я провел там немало времени.
— Вы ничуть не ошибаетесь, мистер Паддингтон, — подтвердил Фробишер-старший, широко улыбаясь. — Я тот самый человек. Прошу вас, присаживайтесь, всегда рад знакомству с единомышленником. Чем именно вы интересуетесь, какими птицами?
— Всеми без исключения, — сказал мужчина, занимая свободный стул. — Всем, что летает. Я не столь разборчив. Не хочу долго надоедать вам, джентльмены, я только на минутку. Я уже позавтракал, но люблю выпить чаю после еды, способствует пищеварению. Закажу себе чайник, если вы готовы потерпеть мое общество?
Сент-Ив не был уверен, что он готов терпеть общество незнакомца, но мистер Паддингтон уже заказывал себе чайник чая.
— Что привело вас в Бродстейрс, джентльмены? — поинтересовался Паддингтон.
— Приехали отдохнуть, — ответил Сент-Ив, — но сегодня утром из-за шторма пришлось остаться дома.
— Эти летние шторма быстро выдыхаются, — поспешил успокоить его Паддингтон. — Шум, ярость, но вскоре снова выходит солнце. Чертовски неудобно для судоходства, конечно.
