Читать книгу 📗 "Распутанный (ЛП) - Мессенджер Шеннон"

Но… ему следовало бы позаботиться о том, чтобы взять с собой какие-нибудь лекарства.

И, честно говоря, он не был уверен, что сможет совершить еще один прыжок без них.

Поэтому он залпом выпил Подпитку, которая, как лед, растеклась по его венам. И решил прихватить бутылку Молодости, которая стояла на столе отца, так как какое-то время у него ее не будет.

На самом деле, ему, вероятно, понадобится детоксикация, когда он вернется.

Если он вернется.

— Вернешься, — сказал отец, каким-то образом угадав, о чем он думает. — Но подожди, пока не будешь готов по-настоящему, а не только для того, чтобы бросить вызов своей матери. Подожди, пока не будешь готов встретиться лицом к лицу со своей новой реальностью. Нравится тебе это или нет, но ты изменился, Киф. Пришло время узнать, кто ты такой.

Эти слова могли бы вдохновить. Но, поскольку это был его отец, они прозвучали как приказ, и Кифу захотелось повернуть любую грань следопыта, кроме той, которую отметил его отец.

Но ему нужно было научиться избегать слежки… особенно перед Лондоном.

— Значит, ты наконец-то научился доверять мне, — самодовольно произнес отец, когда Киф повернул кристалл к той грани, которую запомнил по карте.

— Я делаю это не ради тебя.

— Знаю. Не забывай следить за блеском, — добавил он, когда Киф поднес кристалл к лунному свету. — О, и еще кое-что.

Это был идеальный момент, чтобы сказать сыну, что он будет скучать по нему.

Или что он гордится им.

По крайней мере, он мог бы посоветовать ему быть осторожнее.

Вместо этого он пригладил волосы и сказал:

— Сделай себе одолжение. Прежде чем отправляться в следующее место, обязательно попробуй их чуррос.

Глава 14

— Следи за блеском, — проворчал Киф, подражая высокомерному тону отца, когда окинул взглядом переполненный двор. — Почему это лучшее место для этого? Здесь все сверкает!

На деревьях мерцали огоньки.

С фонарных столбов свисали мерцающие баннеры.

И, по крайней мере, половина толпы была одета во что-то блестящее.

Это было красиво и все такое, но определенно не помогало в попытках найти какое-то блестящее наблюдение. Тем более, что была уже ночь, и огни, освещавшие все дорожки, казалось, усиливали любой блеск.

Киф закрыл глаза и наступил ботинком на камешек, чтобы избавиться от предвкушения, разочарования, усталости и возбуждения, переполнявших его чувства.

Это была самая большая толпа, в которой он был с тех пор, как обрел хоть какой-то контроль, и они, казалось, ждали, что что-то произойдет, но не было никаких признаков того, что именно.

По крайней мере, озеро, на берегу которого он стоял, больше походило на фонтан, так что, если здесь и была задействована какая-то лодка, она должна была быть довольно крошечной.

На самом деле, все в этом месте казалось ему меньше, чем он ожидал.

Возможно, он был избалован Этерналией и Люменарией, но розово-голубой замок, который все продолжали фотографировать, больше походил на миниатюрную копию.

Как и заснеженная гора на заднем плане.

Честно говоря, все было похоже на фасад, созданный для создания очень специфической эстетики, с прожекторами на каждом дереве и музыкой, звучащей из скрытых динамиков. На улице даже были все эти странные дорожки и углубления, как будто экипажи и телеги застревали, следуя по одному и тому же пути снова и снова.

Но ничто из этого не было таким странным, как люди, разгуливающие в костюмах с огромными головами животных.

Была ли одна из них гигантской мышью?

И была мышка… знаменита?

Похоже, так оно и было, поскольку люди выстраивались в очередь, чтобы сфотографироваться с ней.

В центре двора также стояла статуя в натуральную величину, изображающая эту мышку, держащуюся за руки с каким-то человеком.

На самом деле, мышь была также на футболках людей… и у Кифа возникло ощущение, что некоторые из их шляп и повязок на голову были сделаны в виде мышиных ушей.

В обычной ситуации ему бы понравилась такая случайность… возможно, он бы даже купил себе пару блестящих ушей.

Но он устал.

И у него болела нога.

И он все еще был потрясен милой беседой с дорогим папочкой.

И он понятия не имел, где находится, а его удобная карта была спрятана в рюкзаке, и…

— Подожди-ка… Что-то здесь кажется знакомым, — пробормотал Киф, осознавая, что Фостер упоминала о подобном месте раньше… или это был Декс?

Его мозг был слишком утомлен и перегружен, чтобы найти точное воспоминание. Но он был уверен, что это место называлось как-то вроде «Диззнейхейвен» или «Диззнейглен», и что Фостер подарила Дексу часы из этого магазина в качестве одного из подарков на промежуточные экзамены.

Киф обернулся и… ага!

Там были магазины, торгующие ювелирными изделиями, безделушками, рубашками и всякой всячиной, а одна из мамочек рядом с ним держала в руках огромный пакет для покупок с надписью «Диснейленд».

— Так вот куда Фостер ходила в детстве, — сказал он, гадая, носила ли она маленькую корону, как многие другие девочки в толпе, или, может быть, пару блестящих крыльев.

Он хотел представить, как она хихикает с сестрой и уплетает попкорн из ведерка, который продавали в ближайшей тележке, потому что он пах соленым, маслянистым и восхитительным.

Но, скорее всего, все это время ее одолевали мысли, от которых она не знала, как избавиться, и в то же время заставляла себя улыбаться, чтобы скрыть сильную головную боль. И когда он стоял там, вдавливая камешек ботинком в очередную мозоль, ему вдруг захотелось воспользоваться передатчиком, который дал ему Грейди, чтобы вязаться с ней и сказать:

— Каждый раз, когда я думаю, что понимаю, какая ты храбрая и сильная, я нахожу еще больше доказательств того, что ты потрясающая.

Но это было бы слишком слащаво.

К тому же, он не должен был связываться с ней.

Он не должен был ни с кем связываться.

Он должен был следить за «блеском».

Киф снова оглядел пейзаж, на всякий случай, если это поможет, расфокусировав взгляд.

— Хорошо… я вижу размытый свет. И размытых людей. И размытые деревья. И размытый замок. И размытые фонари. И…

Киф замер.

— Ой, — он несколько раз моргнул, чтобы убедиться. — Ага. Кажется, теперь я понял.

Один из фонарей у замка странно мерцал. Будто внутри филиграни была спрятана мягкая мерцающая звезда.

Его взгляд был прикован к ней, хотя он и не осознавал этого в полной мере.

Казалось, что какая-то глубинная часть его подсознания шептала:

«Посмотри туда», — и Киф прислушался к этому голосу, сверкнув ухмылкой, которая, как он надеялся, говорила: «Я тебя раскусил», — и повернулся лицом к фонарю.

Затем он отвернулся, запоминая, как эта искорка выглядит боковым зрением, чтобы иметь возможность заметить ее, не открывая больше своего лица.

— Ладно, с этим покончено, — сказал он, а затем понял, что ему следует прекратить разговаривать самому с собой.

Несколько человек вокруг него начали оглядываться через плечо.

На самом деле, ему, вероятно, следовало найти безопасное место, чтобы переместиться, поскольку теперь у кого-то была запись его пребывания там.

Но… он не был уверен, куда идти.

Его следующей остановкой должен был быть Лондон, но ему нужно было поторопиться, когда он доберется туда, и у него все еще не будет плана, как найти то, что он искал.

И, возможно, он боялся этой небольшой части своего путешествия к самопознанию и был бы не прочь потянуть время.

Ему также нужно было поспать, но он действительно не хотел возвращаться в хижину отца.

К тому же от запаха попкорна у него урчало в животе.

И, похоже, ему нужно было попробовать еще много других вкусных закусок.

Но только не чуррос, сказал он себе.

Это сделало бы его отца слишком счастливым.

Вместо этого он подошел к киоску, где продавались стаканчики с желтым флаффом, и заказал мороженое, холодное, сладкое и с ананасовым вкусом. И парень в очереди за ним — отец с двумя детьми в длинных коричневых одеждах, которые продолжали называть себя джедаями, — сказал ему, что если он не собирается угощаться чуррос, то ему нужно хотя бы попробовать что-то под названием «Микки беньетс».