Читать книгу 📗 "Я выжгу в себе месть (СИ) - Чайковская Диана"

Много лет назад Кислица рассказывала молодой Ягине о молодицах, которые отдавали себя духам Нави, стремясь к неизведанному. Чаще всего в крови таких девок было немного Леса, совсем капелька, – кто-то из рода миловался с Лешим или мавкой. Оттого молодиц с неистовой силой тянуло к неведомому. Но у подобных рассказов не было счастливых концовок. Некоторым везло: они попадали ученицы к ведьмам, чтобы со временем заменить свою наставницу.

– Хорошие ягоды, – улыбнулся Месяц, пробуя клюкву. – Да и ночь сегодня славная, Луна-Мать вот-вот переродится.

– И настанут последние дни лета, – вздохнула Ягиня.

– Не раньше чем через две-три седмицы, – заметил гость. – Совсем недавно я видел, как девушки пускали по воде венки и жгли костры по берегам рек, а теперь уже жнут пшеницу.

– Время бежит быстро, – согласилась ведьма. – Особенно для людей.

Для Месяца время не имело значения. Он был всегда и видел, как менялся мир, как умирали и рождались люди. За всеми приходила Смерть. Князья и бояре сходили с ума, ища снадобье бессмертия, заморские цари и те на старости лет роняли свои короны и топтали их босыми ногами. Недаром говорилось, что человек, однажды полюбивший власть, больше не сможет расстаться с ней, и чем крепче была эта любовь, тем сильнее смеялась Смерть. Только один человек смог перехитрить ее, но и его нельзя было назвать счастливым.

– А что, – прищурилась Ягиня, – кто-нибудь из вас бывал в Нави?

Месяц начал жевать медленнее, помрачнел и насупился. Пригладил рукой белоснежные волосы и, взглянув на ведьму, ответил:

– Нет, хозяйка. Ты и сама прекрасно знаешь, что нам не велено ступать в царство Смерти.

Месяц больше не притронулся к угощению, лишь допил чай. Ему не нравилось говорить о темном. Мрака и без того хватало. Но одолеть всадника Ночи мог разве что Светоч. Только вот боги сделали так, что братья не могли догнать друг друга, как ни старались. Их нити плелись совсем рядом, но почти не соприкасались.

– В следующий раз напеки пирогов с черникой, – попросил гость, вставая. – Чтобы были слаще меда.

– Как скажешь, – не стала спорить Ягиня. – Будут тебе пироги.

– Благодарствую.

Месяц тряхнул головой, и серебристые искорки посыпались с волос. Василика ахнула: да, вот где чарующая красота! Неудивительно, что за ним бегали девки. Стоило младшему из всадников показаться в деревне или городе, как молодицы чуть ли не выпрыгивали из окон, любуясь его сиянием. Но, в отличие от Мрака, Месяц всегда проявлял благородство. Девок не портил, а некоторым дарил подарки, хотя даже не целовал в губы.

Ягиня засмеялась, вспомнив, как Мрак пытался распускать про младшего братца недобрые слухи. Вот тогда Месяц показал свое истинное лицо. Запылал холодной яростью, сцепил зубы и ударил Мрака так, что у того черная кровь выступила на губах. Кислица тогда заметалась по избе, Ягиня же, не переставая нахваливать, угостила Месяца молоком.

Свеча догорала на столе. Внутренний двор освещали мерцающие звезды. Месяц вышел за порог и вдохнул свежий воздух полной грудью. Его конь призывно заржал.

– Ну, бывай, господарушка. – Всадник запрыгнул в седло и махнул рукой.

– Ишь, какое слово нашел, – покачала головой Ягиня. – И тебе не хворать. Скачи и свети ярко!

Месяц выехал за ворота, и Лес встрепенулся ему навстречу, весь засиял серебром. Сонная Василика вышла в сени следом за Ягиней. Она впервые видела серебряного всадника, ведь обычно спала ночами. Лишь в этот раз решила задержаться.

– Красивый, – пробормотала молодица и тут же протяжно зевнула.

– Спать иди, – сказала Ягиня. – Думаешь, завтра отдыхать будешь?

Василика опустила голову и прошла вглубь избы. Она прекрасно понимала, что трудиться придется много. Правда, даже ей в голову не могло прийти задуманное Ягиней.

Ведьма еще не обсуждала это с Василикой, зная, что та непременно начнет сопротивляться и, скорее всего, попытается сбежать.

Нет, говорить девке о том, что это ради ее же пользы, было бесполезно. Не послушает. Ягиня знала, какими беспечными бывают молодицы. Они спохватываются лишь тогда, когда беда уже держит за подол. Вот и Василика начнет делать глупости и попадет прямиком в руки к Мраку. А горячая кровь вкупе с колдовской силой – все равно что пламя, которое вот-вот охватит весь Лес. Поэтому Ягиня думала, как заинтересовать Василику, сделать так, чтобы та сама захотела пересечь Грань, пройти мимо алатырь-камня и отправиться к Кощею. Да, это была ужасная и глупая затея, но именно такие отчаянные задумки часто и спасали жизнь. Оставалось только убедить в этом Василику.

Пальцы ведьмы сами потянулись к картам. Потрепанная колода могла поведать о многом, это был лучший советчик из всех. Ягиня тасовала и всматривалась в картинки. Правда, для нее оставалось загадкой, откуда взялись карты, смоляные с одной стороны и желтые – с другой. Таких, наверное, не сыщешь даже в заморских царствах-государствах, откуда привозили бесценные ожерелья из дивных каменьев, пряности и чудных зверей. Кислица перед смертью очистила колоду в пламени и передала ее Ягине, наказав беречь. В картах таилась страшная сила. Наверняка их создал не человек.

Ведьма перевернула колоду и выложила крестом первые четыре карты. Увиденное больше поразило, чем порадовало. Колесо ясно говорило: все сложится само собой, надо только подождать. Оставалось верить и надеяться, что девка справится.

Ягиня сложила старую колоду, убрала подальше и затушила тлевший огарок. Скоро прибудет Светоч, и хорошо бы ей немного поспать, прежде чем встретить его и начать новый хлопотный день.

* * *

Светоч ел куриную ногу. Василика чистила печь от копоти. Домовой и Всполох развлекали гостя. Ягиня спала в другой комнате – Василика не стала будить ее, помня, что та легла поздно. Со Светочем она и сама справится. В конце концов, уже не чужой.

– Ай да молодица, – похвалил ее всадник. – Хорошо постаралась.

– Ешь на здоровье, – улыбнулась Василика. – Ты же знаешь, у нас тебе всегда рады.

Светоч запивал мясо хлебным квасом. Его волосы в рассветных лучах отливали червонным золотом. Василика поневоле залюбовалась. То была иная красота, не такая, как у Месяца. Светоч отличался статностью, от него веяло мужеством и мудростью. Василика не удивилась бы, если бы узнала, что он – старший среди братьев. Конечно, Мрак не мог признать его превосходство.

Месяц любил сладости, Светоч предпочитал мясо, а Мрак… Мраку нравилось ягодное вино. Он не ел ни ягод с медом, ни мясных пирогов, ни курицы – требовал вина. Иногда черный всадник залпом выпивал здоровенную кружку и уходил, а иногда долго смаковал каждый глоток дурманящего напитка с привкусом спелой земляники.

Василика покраснела и принялась еще сильнее скрести печь. Да, иной раз она все-таки жалела, что Мрак перестал заезжать к ним, хотя трепетала от одной мысли о черном всаднике. Приходилось одергивать себя и напоминать, что лихой молодец ни к чему хорошему ее не приведет – закружит, унесет далеко-далеко, туда, где никогда не восходит солнце, и бросит одну-одинешеньку среди колючей тьмы и лютого холода.

Василика разрывалась на части, не зная, куда деваться от страха, тревоги и томительного ожидания. Все смешивалось внутри, заставляя беззвучно кричать. Она видела в снах бледное лицо, которое постепенно изменялось, превращаясь в жуткую морду чудовища, а проснувшись, никак не могла понять, правда ли не хочет видеться с Мраком или врет себе и втайне надеется на встречу.

Василика стиснула зубы от накатившей злобы. Хороша будущая ведьма! Не знает, чего желает, себе же врет и гонит прочь собственные страхи вместо того, чтобы повернуться к ним лицом и произнести несколько неписаных слов.

– Чего злишься? – спросил Светоч. – От тебя аж искры летят.

– Ни к чему тебе знать о девичьих мыслях, – отшутилась Василика. – Одни глупости, да и только.

– Не такие уж и глупости, раз ты так пылаешь. – Багряный молодец покачал головой. – Смотри, не подожги избу, а то сгорит дотла.