Читать книгу 📗 "Ворожей Горин – Фолиант Силы (СИ) - Ильичев Евгений"
Кстати, буквально недавно состоялся очередной раунд в битве кланов Семеновых и Зуевых, в котором, судя по всему, победительницей вышла именно Пелагея. И все было бы ничего, да только на этот раз Пелагея воевала с ведьмами руками Марты. Точнее, руками ее провинившейся дочери Алисы. За такое, к слову, ведьмы могли и спросить с вурдалаков. Оставалось надеяться лишь на то, что потрепанный битвой и понесший сильные издержки местечковый ковен ведьм Зуевых не посмеет вступать в открытое противостояние с крупной семьей Марты. Да, если прикинуть силы, что называется, «раз на раз», то у ведьм были шансы на победу. Но за Мартой, как-никак, стояла Курия, а вот ведьмы — так уж исторически сложилось — всегда были сами по себе и друг друга поддерживали редко. Во всяком случае, на памяти Марты случаев крупного слияния ведьмовских ковенов не было — слишком уж ведьмы были алчны до власти. Большинство из них вообще предпочли бы погибнуть порознь, нежели объединиться и признать главенство какой-нибудь одной верховной ведьмы.
Именно поэтому мысли Марты Майер вернулись к проблемам более насущным — к ворожеям. Марта понимала, что против Пелагеи ее семья не потянет. Не поможет тут ни Совет, ни Курия — Марта сама полезла в союз с их врагами. И что-то ей подсказывало, что их вынужденный союз был спланирован самой ворожеей, причем спланирован заранее. Иначе невозможно было объяснить, как именно прозорливая и всегда предельно осторожная в решениях Марта могла так легко попасться на удочку Пелагеи. В момент совершения той сделки Марте казалось, что она куда мудрее своей предшественницы. Она всегда считала, что представления ее матери о мире в целом и о мире Ночи в частности есть один большой пережиток прошлого. Что «старперы» вроде ее матери или иных членов правления не могут в полной мере оценить степень изменений, произошедших в мире за последние несколько десятилетий.
На деле же все было гораздо проще — Марта стала жертвой классической проблемы отцов и детей. Что могла знать ее мать, вурдалачка со стажем, о дне сегодняшнем тогда, в позапрошлом веке? Ровным счетом НИ-ЧЕ-ГО. Даже несмотря на свой без малого пятисотлетний жизненный опыт. А раз так, думала Марта, то и насчет сотрудничества с ворожеями она могла ошибаться. Мир меняется, меняются и его обитатели. Все, от мала до велика, подстраиваются под новые реалии и предложенные обстоятельства. Не являются исключением и дети мира Ночи. Ворожеи и вурдалаки действительно могли веками резать друг дружку да кишки поверженных врагов по деревенским плетням развешивать в назидание. Но то когда было-то? Сегодня начало двадцать первого века: глобализация, компьютеры, интернет, всеобщая тенденция на толерантность и терпимость ко всему чужеродному. Марта искренне считала, что и вурдалаки с ворожеями должны меняться вслед за стремительно меняющимся миром. Плюс ко всему в момент заключения договора с Пелагеей у Марты действительно выбор был невелик — либо «просрать» свое положение (а все к тому и шло), либо пойти ва-банк и поставить на новых игроков мира Ночи.
Как уже было сказано ранее, Марта выбрала второй вариант. Правда, когда она заключала договор с Пелагеей, то и помыслить не могла, что дело примет столь крутой оборот. Кстати, не всем в правлении Курии понравился такой фортель, но в целом ставка Марты сработала — ее положение в сообществе вурдалаков действительно укрепилось. Никто из ее конкурентов не знал, что именно получила Марта от Пелагеи взамен своей дружбы. Часть правления Курии (разумеется, ее либеральная часть, представленная такими же, как и сама Марта, относительно молодыми высшими вурдалаками) открыто приветствовала выбор своей главы. Старожилы же, представлявшие интересы древнейших вурдалачьих семей на континенте, действия Марты не одобрили, но и осуждать ее открыто не спешили, предпочтя активным действиям выжидательную позицию.
По сути, от сотрудничества с Пелагеей никаких реальных дивидендов Марта не получила, но другим членам правления Курии об этом знать было необязательно. Игра Марты представляла собой не что иное, как простой карточный блеф. На руках у нее ничего не было, кроме самого факта сотрудничества с давнишним врагом вурдалаков, но знать о ее слабой руке никто не мог, и Марта этим умело пользовалась.
Истинным же выгодоприобретателем их союза оказалась именно Пелагея. Она внедрила свою мать, ворожею Радмилу, в семью Марты. Кстати, Марта по наивности своей полагала, что сможет контролировать свою новоиспеченную дочь, но та оказалась ей не по зубам. То, что обещало ее семье существенное усиление в виде появления в ее рядах мощного бойца-менталиста, на деле обернулось еще одной обузой, которой, ко всему прочему, еще и управлять было невозможно. Это на фоне самой Пелагеи Радмила выглядела слабой и беззубой, но по факту эти родственнички друг друга стоили. И, признаться, узнав Радмилу немного лучше, Марта уже не могла столь категорично заявить, что она в чем-то уступает своей дочери. Марта склонялась к мысли, что такой расклад, при котором дочь выглядела сильнее и опаснее матери, просто-напросто был выгоден им обеим. Это была их семейная фишка, если говорить современным языком.
В итоге после коллаборации с ворожеями у Марты на шее вместо одной неадекватной вурдалачки Гориной повисла и вторая, Радмила. А если принять во внимание, что Марте пришлось сделать с Алисой по настоянию все той же Пелагеи, то и вовсе выходило не усиление семьи, а ее тотальное ослабление по всем фронтам. И да, Марта и без того была обязана наказать Алису за предательство. Даже несмотря на то, что все действия ее подопечной были ей известны и свершались с ее же молчаливого попустительства. Просто она не планировала наказывать свою дочь настолько строго. В предстоящей борьбе за власть любой вурдалак был на вес золота, тем более вурдалак высший. Пелагея же настояла на самом радикальном варианте наказания, давя на то, что в скором времени семья Марты пополнится куда более сильной вурдалачкой — ее матерью. Оставалось лишь надеяться, что никто из Курии о подобном раскладе не узнает как можно дольше. Хотя в том, что карты рано или поздно вскроются, Марта не сомневалась. Вопрос был лишь в том, какую она к тому времени соберет комбинацию и получится ли вернуть бедняжку Алису в строй.
Не лучше шли дела и на внешнеполитической арене деятельности Марты. Ей и в страшном сне не снилась ситуация, в которой она сейчас оказалась по милости своей новоиспеченной союзницы. Впрочем, сны снами, а в случае с ворожеями реальность, как правило, оказывалась куда абсурднее и уж тем более куда опаснее. Сны имеют свойство завершаться быстро, в отличие от того, что происходит на самом деле.
К примеру, сейчас Марта сидела в одной машине со своим заклятым врагом (простите, союзником) и смотрела на то, как в стране совершается самый масштабный теракт современности. И это не ее интерпретация — так окрестили происходящее вездесущие журналисты.
И действительно, то, что сейчас происходило у Дома Правительства на Краснопресненской набережной, лишь немногим недотягивало по масштабу до событий девяносто первого года. Не хватало разве что танков с бронетранспортерами, регулярной армии и стрельбы по монументальному зданию. В остальном же точь-в-точь картина путча девяносто первого года в миниатюре: журналисты со своими автобусами и аппаратурой, сотрудники ФСО и полиции, десятки, если не сотни единиц спецтранспорта, включая кареты скорой помощи и грузовики МЧС. Перед зданием американского посольства зачем-то разместили колонну автозаков. Периметр Дома Правительства был оцеплен вооруженными людьми. Судя по всему, сюда сейчас были стянуты представители всех возможных силовых структур страны, начиная от МВД и заканчивая спецподразделениями СВР и ФСБ. Все близлежащие улицы были перекрыты — как следствие, в городе воцарились многокилометровые пробки. Еще час-полтора, и Москва встанет окончательно.
В срочном порядке был организован оперативный штаб во главе с заместителем министра внутренних дел и представителями ФСО и ФСБ. Решался вопрос о мерах силового воздействия на террористов, а если по-простому, высокое начальство решало: штурмовать Дом Правительства или нет. Одновременно с заседанием оперативного штаба принимались меры по подготовке к этому непростому морально и трудно реализуемому технически мероприятию. В здании Дома Правительства трудилось без малого три тысячи человек. Откуда такая цифра? Один аппарат правительства насчитывал более полутора тысяч, плюс, помимо чиновников, кто-то должен был обслуживать и сам комплекс, а это еще полторы тысячи человек разных специальностей: водителей, охранников, медиков, общепитовцев, уборщиков, электриков, сантехников и еще бог знает кого.
