Читать книгу 📗 "Ворожей Горин – Фолиант Силы (СИ) - Ильичев Евгений"
— Такие слепки, — учила в свое время Алиса, — позволяют нам, вурдалакам, находить свои жертвы в любом уголке земного шара. Находить, а после преследовать. Это своего рода азимут на цель — принцип тот же. Чем ближе жертва, тем отчетливее читается ее слепок.
— Как игра в «горячо-холодно»? — уточнила Вера, вспомнив любимое их с Гришей развлечение детства.
— Именно, — улыбнулась клыкастой улыбкой Алиса, — раз попробуешь, уже не остановишься. Это самый интригующий и интересный способ охоты. Снимай слепки всех потенциальных жертв, ставь на них метки — и будет тебе счастье. Это одновременно и «бронь» добычи — никто из твоих собратьев уже не позарится на помеченную тобой жертву, и способ эту самую жертву выследить даже через несколько лет после снятия слепка и наложения метки. Вурдалачья метка, — завершила свой ликбез Алиса, — это уже приговор. Человек, отмеченный ею, обречен.
— Почему же обречен? — не поняла Вера. — Я же сама решаю, приводить этот приговор в исполнение или нет.
— Накладывая метку, дорогая, ты связываешь себя с жертвой энергетически, — уточнила Алиса. — Ты уже не сможешь забыть о своем решении и сделаешь все, чтобы выпить этого своего меченого человека.
Вера совет запомнила и регулярно применяла его на практике, оттачивая мастерство наложения вурдалачьей метки на всех без разбору. По одной только Москве сейчас ходило никак не меньше дюжины живых мертвецов — потенциальных жертв вечно голодной вурдалачки. И да, Вера только сейчас начала понимать истинный смысл предостережения Алисы. Эти метки действительно сводили с ума, лишь распаляя ее вурдалачий голод. Представьте себе алкоголика, в чьем холодильнике лежит целый ящик ледяного пива. Каковы шансы, что он не будет постоянно возвращаться мыслями к этому богатству? Правильно, такие шансы стремятся к нулю — рано или поздно этот пивной алкаш сломается и доберется до заветного ящичка. Так и у Веры — уже сейчас она понимала, что отмеченные ею люди рано или поздно будут ею осушены.
В аэропорту же, в закрытом терминале «Внуково-3» (к слову, попасть туда было куда сложнее, чем в главный), Вера поняла, что ее водят за нос. Среди пассажиров, заполнявших спецборт Airbus A319 SJ с характерным триколором на фюзеляже, человека с искомой меткой не оказалось. Это заставило Веру напрячь все свои силы и вычислить реальное местоположение Белкина. И неожиданно для себя самой Вера обнаружила, что фокус сработал. Судя по всему, ее жертва в самый последний момент решила не лететь спецбортом в Новосибирск и в данную минуту поспешно возвращалась в Москву.
Вере ничего не оставалось, как сымитировать свою посадку на этот самый спецборт. Не этого ли от нее ждал информатор? Она «выпила» одну из стюардесс в уборной, завладев ее документами и формой, затем удачно засветилась перед нужными камерами и даже оказалась на борту нужного самолета. Таким образом, Вера якобы заглотила наживку, которую ей подсунул информатор, но перед самым взлетом покинула борт, дабы начать свою собственную игру.
Остальное было делом техники. Буквально за два часа Вера настигла беглеца и загнала этого кабанчика сюда, в подмосковную дыру, о которой никто из простых смертных не знал. Послушайся она информатора, подчинись его воле беспрекословно, сейчас летела бы на восток, где ее непременно попытались бы задержать или, что еще более вероятно, уничтожить. Необязательно, что воинам Совета это удалось бы, но факт оставался фактом — информатор, кем бы он ни был, предал Веру. Или как минимум пытался заставить ее убраться из Москвы, на время исчезнуть. Зачем? Вот это она и планировала выяснить, вновь беря след своего кровного врага. Дело оставалось за малым — загнать кабанчика, как следует припугнуть и вырвать из него правду.
Первая часть плана реализовалась как нельзя лучше — кабанчик сам себя загнал в западню. Вере всего-то и нужно было идти по его следу, ориентируясь на метку. Преследуя свою жертву, Горина старалась прикинуть варианты. По всему выходило одно из двух — либо действия Белкина спланированы, а его побег из аэропорта — это часть плана, либо же он действовал самостоятельно. Если первое, то для Веры становился очевидным факт заговора против нее. Второй вариант, при котором Белкин действовал, исходя из своих собственных соображений, информатора все же реабилитировал.
Возможны были оба варианта, ведь Белкин знал, что за ним ведется охота. Знал он также, кто именно за ним охотится. Этот гаденыш мог банально испугаться и запаниковать, а все остальное за него уже сделал страх. Именно страх заставил Белкина пренебречь всеми протоколами безопасности и не полететь в Новосибирск. Вероятно, он решил, что сможет обмануть всех вокруг, обмануть саму судьбу. И в целом план был хорош — Вера отдавала должное находчивости этого гада. Все, включая информатора, полагали сейчас, что Белкина в Москве нет. И, что еще более важно, все думали, что и Вера отправилась за ним следом.
А может, не стоит драматизировать, подумалось Вере. Может, правильнее будет просто действовать? В конце концов, этот жирный боров уже обречен. Она убьет его при любом раскладе. Окажись она сейчас перед Белкиным в своем прежнем состоянии инвалидки-колясочницы, то, скорее всего, не задумываясь бы вцепилась этому уроду в горло и не ослабила своей хватки, пока ее враг не перестал бы подавать признаков жизни. Куда там, она бы и в тюрьму после этого села без малейшего сожаления. Сейчас же, когда она представляла собой идеальную машину для убийства, остановить которую мог разве что ядерный взрыв, она вообще не понимала своей нерешительности. Что-то тут было неладно, что-то Веру смущало.
— А ну его к черту! — чуть слышно прошептала Горина и занесла свою руку над горлом Белкина. — Мама, папа, за вас!
«За вас, за нас и за спецназ!» — тут же пронеслась в ее голове чья-то чужая мысль.
Ее реакции можно было только позавидовать. Василий даже не понял, как именно сестре его хозяина удалось оказаться за его спиной так быстро. Даже его способностей было явно недостаточно, чтобы отследить ее стремительный рывок.
— Ты? — только и смогла протянуть Вера, вовремя узнав кота. На самом деле она действовала исключительно на рефлексах и уже была готова раздавить его голову в кровавый блин. — Что ты тут делаешь?
«Может, для начала опустишь меня на землю?»
С ужасом осознавая степень опасности, которой себя подвергал, Василий вывернулся и легко приземлился на все четыре немного дрожащие лапы. Вера разжала пальцы и не стала ему препятствовать. Сейчас ее больше интересовал другой вопрос.
— Как ты со мной разговариваешь? Почему я тебя слышу?
«Ооо, — протянул кот, — еще одна… Ты если б училась вурдалачьему мастерству, как следует, давно бы постигла все премудрости ментального общения».
— Тебя не спросила, блохастый.
«Ну вот, теперь я еще и блохастый. А буквально полгода назад был „милым котиком“. Не забыла еще? Ты сама меня приютила тогда».
— Тогда я думала, что ты нормальный.
«Ну да, кот размером с пони — это вполне себе нормально, — язвительно отозвался Василий, но тут же осекся. С Верой нужно было быть предельно осторожным в выражениях. Особенно сейчас, когда вурдалачка готова была осушить свою жертву — это же как мозговую косточку у сторожевого пса пытаться отнять. — Так и сейчас ничего не изменилось, — проворчал он, — как был котом, так им и остался».
— Я изменилась, — сухо отозвалась Вера, возвращаясь к постели, где по-прежнему валялся обдолбанный замминистра Белкин. — И вижу куда больше, чем прежде.
«Что же ты видишь?»
— Вижу, что и ты тогда мне мозги пудрил, — злобно бросила коту Вера. — Если бы не ваши с Гришей игры, я могла бы…
«Ты была бы уже мертва, если бы не наши игры — это во-первых. А во-вторых, Григорий не виноват в том, что произошло, уж поверь моему слову…»
— Это с какого же перепугу я должна верить коту-пустобреху?
«А с такого, что я свидетель всего, что с братом твоим приключилось. Свидетель и непосредственный участник».
— Участник? И в качестве кого ты участвовал во всей этой брехне?
