Читать книгу 📗 "Туманы Замка Бро. Трилогия (СИ) - Ветер Морвейн "Lady Morvein""

– Я понимаю, о чём ты, – произнесла Милдрет негромко и склонила голову, – но я в самом деле опасаюсь, что это всего лишь обманный ход, и Элиоты ударят сюда. Честно говоря, даже часть войска отсылать на мой взгляд – не лучший выход, но я понимаю, насколько для тебя важна эта земля.

– Сейчас всё выглядит так, будто мы бросаем Корбена и Грюнвальда собственноручно защищать свой феод.

– Мы можем сделать наоборот – оставить их здесь, а сами отправимся туда. Разве это будет лучше?

– Нет. Я не хотел бы оставлять их в замке Бро без меня.

– Больше я не могу предложить ничего.

Грегори поджал губы.

– Хорошо. Ты отдашь приказ?

– Это же мой долг.

– Я могу сделать это за тебя.

Милдрет обернулась к нему и подняла бровь.

– Грегори, что бы я ни приказала, я останусь трусом и чужаком. Но думаю, если я не буду отдавать приказов вообще, они так никогда и не примут меня.

– Хорошо, – Грегори кивнул. – Заканчивай с делами. И после ужина я буду тебя ждать.

Глава 47

Милдрет оказалась права.

Несколько месяца в замке стояла тишина.

Милдрет, вопреки протестам сыновей сэра Джона, сама отобрала рыцарей для похода на север. И хотя армия выглядела равноценной той, что оставалась в замке Бро, в неё вошли почти все, кто выступал против неё.

Войско отбыло в направлении замка Лиддел, и Грегори собирался было снова расслабиться – с его точки зрения события развивались просто превосходно, однако Милдрет продолжала настаивать на том, что нужно готовиться к войне.

– Ты слишком беспокоишься об этом, – говорил Грегори, целуя её поздно вечером, когда приходил провести «военный совет».

– Я беспокоюсь за тебя, – отвечала Милдрет негромко и целовала его в ответ. – Я не так уж долго жила среди Элиотов, но достаточно успела познакомиться с Брайсом Элиотом. Он жаден и непредсказуем, легко отказывается от союзников и целей, если видит выгоду в другом месте.

Грегори смеялся.

– То же самое ты говорила о Ласе.

– И она ещё покажет себя.

Впрочем, Ласе действительно вела себя тише воды, ниже травы. К концу июля она вовсе перестала выходить из башни, но теперь уже не потому, что её охраняли. Ласе говорила, что ей тяжело передвигаться и ребёнок стал слишком тяжёл, но на деле верно было лишь то, что проблема её связана с животом – ей не хотелось, чтобы её видели располневшей и одетой в бесформенные рубахи, которые только и налезали на неё теперь.

Еду ей приносили служанки, которых снова стало три, и они же доставляли ей счета и ведомости, а затем разносили её приказы по местам. За прислугой вместо неё следила Пина, которую Ласе особенно выделяла среди других.

Немудрено было решить, что этот год пройдёт тихо и хорошо, и только когда начал созревать первый урожай, идиллию прервал голос боевого рога, раздавшийся со смотровой башни.

Милдрет первой оказалась на стене, а через некоторое время сэр Артур уже стоял рядом с ней.

– Кто бы мог подумать, что вы не ошибётесь, сэр Данстан, – заметил последний насмешливо. Он стоял, заложив руки за спину, и, прищурившись, смотрел на горизонт.

– Любой, у кого есть голова на плечах, – процедила Милдрет, не оборачиваясь к нему и так же вглядываясь в горизонт.

– Что происходит? – спросил Грегори, подошедший к ним с другой стороны.

– Шотландцы, – ответил сэр Артур за двоих, – судя по стягам, здесь только Элиоты.

– Значит, Армстронгов можно ждать с другой стороны, – заметила Милдрет.

Грегори поджал губы.

– Отлично, – сказал он и, отвернувшись от них, крикнул в сторону двора: – Закрыть ворота! Удвоить караулы! Всем быть готовыми к штурму! – он снова посмотрел на двух рыцарей, стоящих рядом с ним. – А вы – за мной.

Все трое спустились в зал советов, где их уже ждал Седерик – мрачный, как туча.

– Опять вытопчут поля, – ответил он на немой вопрос Грегори, обращённый к нему. – Люди недовольны постоянными войнами, сэр Грегори. И значит, осенью снова будет бунт.

– До осени ещё нужно дожить, – отрезал Грегори, занимая своё место за столом. – Итак… крепость мы отстоим? – он посмотрел на Милдрет.

– Само собой. У нас хватит людей. А что с продовольствием – надо спросить у леди Ласе.

– Она не может сейчас нас посетить. Но насколько я знаю, мы ещё не собрали урожай.

– Значит, шотландцы соберут его за нас, – при слове «шотландцы» сэр Артур одарил Милдрет таким взглядом, как будто Элиотов позвала она.

– Я предупреждал, – напомнила та.

– Пшенице ваши предупреждения безразличны. Она созревает тогда, когда хочет созревать.

– Хватит! – рявкнул Грегори. – Исходим из того, что есть. Долгую осаду нам не выдержать. Значит, посылаем гонца к сэру Джону.

– Они сами в осаде до сих пор, – перебила его Милдрет.

Грегори замолк, мрачно глядя на карту, расстеленную на столе.

– Узнаем, кто из соседних замков мог бы нас поддержать, – негромко сказал он. – Разошлём гонцов, но… Я бы не рассчитывал на это особо. Гонцы могут и не успеть. Сложно сказать, поддержит ли кто-то нас теперь.

Седерик, как наиболее сведущий в делах прежних лордов Вьепон, предложил взять на себя подготовку писем и снаряжение гонцов. Сэр Артур, в свою очередь, предложил обратиться к его родне, живущей на востоке.

Приняв такое решение, все трое разошлись по своим делам, а через полчаса Грегори постучал в двери комнаты Милдрет на втором этаже рыцарской башни, и едва дверь закрылась за его спиной, стиснул Милдрет в объятиях.

Милдрет обняла его в ответ и утонула в поцелуе, который плавно превратился из одного поцелуя во множество – губы Грегори скользили по её шее, то и дело он легко покусывал уши Милдрет, а руки его уже норовили забраться под тунику.

– Я люблю тебя, – прошептала Милдрет. Перехватив инициативу, она прижала самого Грегори к стене и принялась так же беспорядочно целовать, а затем замерла, обнимая его и мягко поглаживая по спине. – Ты слишком волнуешься, – сказала она.

Грегори покачал головой.

– Я спокоен. Ты же со мной.

– Всё будет хорошо.

Войско Элиотов окружило замок ночью, и наутро, поднявшись на смотровую башню, уже можно было увидеть, как Элиоты готовят к штурму тараны и катапульты. Впрочем, наблюдать за ними ни у кого не было времени – все члены военного совета были заняты подготовкой к грядущей битве.

Штурм начался ближе к полудню, из чего можно было сделать вывод, что противник торопится – но в чём причина спешки – не знал никто.

Три дня продолжался бой, утихавший лишь по ночам, но противник так и не добрался до ворот. Ответ ни от кого из возможных союзников так и не пришёл, когда на четвёртый день, оттянув внимание обороняющихся на северный фронт, Эллиоты перекинули через ров на востоке самодельный мост и прогнали по нему таран. Оставалось только гадать, как конструкция не рухнула под весом тяжеленной махины, но уже к вечеру стена поддалась, и осыпавшие их стрелами защитники замка сами посыпались в ров.

Ещё через два дня стена оказалась пробита, но войти в замок шотландцы так и не смогли – едва пролом стал достаточно широк, топча копытами простых солдат на противника рванулась конница, состоявшая из десяти рыцарей, во главе с Милдрет, а ополченцы шли по их следам, добивая упавших.

Завязался бой, который длился несколько часов. Элиотов было больше, но заметную часть их войска составляла пехота, и многие были без доспеха, в то время как пробить защиту рыцарей из замка Бро было почти невозможно. Только двое из них оказались сбиты с коней, однако ближе к вечеру затрубили боевые рога, и вдали замаячили стяги – никто ещё не мог разобрать, кому они принадлежат, а когда Милдрет разглядела меч и круг, такие же точно, как и сама носила на груди – оставалось только отдать команду к отступлению.

Сама она шла последней, прикрывая отход, как приличествовало, по её мнению, любому командиру, и именно поэтому последней осталась стоять на берегу, когда сзади раздался приказ Артура: