Читать книгу 📗 "Избранное. Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Симмонс Дэн"

– У меня в Сент-Луисе есть друг, который показывал мне, как стрелять. Надо прицелиться и нажать спуск. Ничего сложного.

– А именно с этим пистолетом вы умеете обращаться?

Натали покачала головой:

– Папа купил его уже после того, как я уехала учиться. Не думаю, чтобы он когда-либо пользовался им. Трудно представить, чтобы он выстрелил в человека.

Джентри поднял брови и взял в руку пистолет, осторожно держа его за предохранительную скобу:

– Он заряжен?

– Нет, – сказала Натали. – Я извлекла все патроны вчера, перед тем как выйти из дому.

Теперь настала очередь Сола удивленно поднять брови.

Джентри кивнул и вытащил обойму. Он протянул ее Ласки, показывая, что она пуста.

– Тридцать второй калибр? – спросил Сол.

– Тридцать второй, «лама» с укороченной рукояткой, – подтвердил шериф. – Милый пистолетик. Мистер Престон заплатил за него долларов триста, если покупал новым. Миз Престон, никто не любит, когда лезут с советами, но мне все же хотелось бы дать вам один совет, можно?

Натали коротко кивнула.

– Во-первых, никогда не цельтесь в человека из огнестрельного оружия, если вы не готовы им воспользоваться. Во-вторых, никогда не цельтесь из незаряженного пистолета. И в-третьих, если вам нужен незаряженный пистолет, убедитесь, что он действительно не заряжен. – Джентри ткнул пальцем в сторону оружия. – Видите вот этот маленький индикатор, мэм? Это называется индикатором зарядов, и красный огонек здесь не просто так. – Джентри оттянул затвор, из патронника вылетел патрон и со стуком упал на стол.

Натали побледнела. Теперь ее кожа приняла цвет мертвой золы.

– Это невозможно, – слабым голосом сказала она. – Я сосчитала патроны, когда вытащила. Их было семь.

– Ваш отец, должно быть, вогнал еще один патрон в патронник, а потом опустил курок, – пояснил Джентри. – Некоторые носят оружие именно в таком виде. Так можно иметь в пистолете восемь зарядов вместо обычных семи. – Шериф снова вогнал в рукоятку обойму и щелкнул курком.

Натали слегка вздрогнула, услышав сухой щелчок. Она глянула на то, что шериф назвал «индикатором зарядов», – красной точки больше не было видно. Она вспомнила, как вчера направила пистолет на Сола, будучи уверенной, что он не заряжен, и ей стало нехорошо.

– А что вы хотите сказать на этот раз, шериф? – спросил Сол.

Джентри пожал плечами и положил пистолет на стол:

– Я думаю, если мы решили охотиться за этими убийцами, тогда хоть кому-то надо знать, как обращаться с оружием.

– Но поймите наконец, что оружие против таких людей бесполезно. Они могут заставить вас направить его на себя. Они могут превратить вас в оружие. Если мы вместе станем охотиться за оберстом или за Фуллер, мы никогда не будем уверены друг в друге.

– Я все это понимаю, – сказал Джентри. – Но я понимаю и то, что, если мы найдем их, они окажутся уязвимыми. Они опасны главным образом потому, что никто не знает об их существовании. А мы знаем.

– Но нам не известно, где они скрываются сейчас, – возразил Сол. – Я думал, что подобрался к ним так близко. Я действительно был близок…

– У Бордена есть какой-то фон, окружение, – сказал Джентри. – У него есть его легенда, киностудия, друзья, коллеги. С этого можно и начать.

Сол печально покачал головой:

– Я считал, что Фрэнсису Харрингтону ничто не угрожает. Ему требовалось лишь навести несколько справок. Меня оберст мог бы узнать, но я полагал, что Фрэнсис будет в безопасности, а теперь он наверняка мертв. Нет, я не хочу, чтобы еще кто-то оказался напрямую связан со всем этим.

– Но мы уже связаны, – отрезал Джентри. – Мы влезли по уши во все это.

– Он прав, – заметила Натали.

Мужчины повернулись к ней. В голосе ее уже не было слабости.

– Если вы не сумасшедший, Сол, – сказала она, – то эти выродки убили моего отца просто так, ни за что. Мне очень хочется разыскать этих убийц и найти способ воздать им по справедливости.

– Давайте считать, что мы все разумные люди, – сказал Джентри. – Доктор, а эта Нина Дрейтон поведала вам что-нибудь во время ваших консультаций… что-то такое, что могло бы нам помочь?

– Нет, практически ничего. – Ласки покачал головой. – Она все время упоминала лишь о своих снах и о смерти отца. Из этих разговоров я заключил, что она использовала свою Способность, чтобы убить его.

– А о Бордене или Мелани Фуллер?

– Она вскользь обмолвилась о своих друзьях в Вене в начале тридцатых. Судя по ее описанию, это вполне могли быть оберст и Фуллер.

– Есть что-нибудь полезное для нас в этих рассказах?

– Лишь намеки на ревность и соперничество. Вот и все.

– Мистер Ласки, оберст ведь использовал вас? – спросил шериф.

– Да.

– И однако, вы помните все до мельчайших подробностей. А разве вы не говорили, что Джек Руби и другие страдали чем-то вроде амнезии после того, как их использовали?

– Говорил, – подтвердил Сол. – Я думаю, эти люди помнят свои действия как нечто случившееся во сне, если они вообще их помнят.

– Примерно так же, как психически ненормальные – насильственные эпизоды?

– Иногда, – кивнул он. – В других случаях обычная жизнь страдающего психозом – всего лишь сон, а по-настоящему он живет, только когда причиняет боль кому-то либо убивает. Но люди, которых использовали оберст и остальные, не обязательно страдают психозом, они могут быть просто жертвами.

– Но ведь вы помните в точности, что ощущали, когда оберст… владел вашим сознанием, – сказал Джентри. – Почему?

Сол привычным жестом снял очки и протер их.

– Это особый случай. Тогда шла война. Я был всего лишь евреем из лагеря, и он не сомневался, что у меня нет шанса выжить в этой мясорубке. Ему не было необходимости тратить свою энергию и стирать что-либо в моей памяти. И потом, мне удалось бежать от оберста по собственной воле, когда я выстрелил себе в ногу и застал его врасплох…

– Я хотел вас еще расспросить об этом эпизоде, – произнес Джентри. – Вы сказали, что боль заставила оберста выпустить вас из-под его власти на пару минут…

– На несколько секунд, – поправил Сол.

– Хорошо, на несколько секунд. Но все эти люди, которых они использовали в Чарлстоне, испытывали боль, страшную боль. Хаупт – он же Торн, бывший вор, которого Мелани Фуллер держала при себе в качестве слуги, потерял глаз и все равно продолжал действовать. Девочку Кэтлин забили до смерти. Баррет Крамер скатилась по лестнице, к тому же в нее стреляли. Мистера Престона… Ну, вы понимаете, о чем я говорю…

– Да, – кивнул Сол. – Я много думал об этом. Так получилось, что, когда оберст был… когда он был в моем мозгу – иначе это не передашь, – я мельком ловил кое-какие его мысли…

– Нечто вроде телепатии? – спросила Натали.

– Не совсем. Во всяком случае, это не то, что обычно описывается в литературе. Это больше похоже на попытку вспомнить утром обрывки сна. Но я уловил кое-что из мыслей оберста, когда он использовал меня для убийства того der Alte… старого эсэсовца… Достаточно, чтобы понять, что в его слиянии со мной в тот момент было нечто необычное. Он хотел прочувствовать все, что происходит, садистски просмотреть каждый оттенок чувственного восприятия. У меня сложилось впечатление, что обычно он использовал людей так, чтобы между ним и той болью, какую испытывала жертва, был какой-то барьер.

– Вроде того, как люди смотрят телевизор с выключенным звуком? – уточнил Джентри.

– Возможно. Только в этом случае сохраняется вся информация, убирается лишь болевой шок. Я чувствовал, как оберст наслаждается болью не только тех, кого убивал, но и тех, кого он использовал для убийства…

– Как вы считаете, такие воспоминания можно стереть, уничтожить?

– В мозгу тех, кого он использовал?

Джентри кивнул.

– Нет. Скорее всего, они тонут – примерно так же, как жертва какой-нибудь ужасной психической травмы топит свои переживания глубоко в подсознании.

Широко улыбаясь, шериф встал и хлопнул Сола по плечу.