Читать книгу 📗 "Четыре подвала (СИ) - Прокофьев Андрей Александрович "Прокоп""
— А придется. Очень скоро это случится. У меня предчувствие.
— Ну тебя, я одной частью мозга верю во всё это, а другая не принимает.
— Бывает, конечно, только прямо сейчас посмотри налево, между 38/1 и 38/2, на дорожке к остановке, за третьим фонарем — тихо сказал Петр Васильевич.
Сергей Павлович повернул голову в обозначенную сторону. Случилась совсем небольшая пауза.
— Вижу, но это окончательная наглость — прошептал Кречетов, видя человека и собаку, которые спокойно находились на некотором отделении, которые наблюдали затем, что происходит во дворе.
Собака была огромной, виделась чем-то нереальным. Точно что таких собак в природе не существует. Такие собаки могут обитать лишь в кошмарных снах, лишь в пределах призрачной границы между будущим и прошлым, только сумеречная зона пристанище подобным чудовищам.
Собака опустила голову ниже. И черт побери, если она не ощущала прямо сейчас, что о ней в эти мгновения думают эти жалкие людишки, которым может быть уготована одна участь — это смерть.
— Он становится сильнее и сильнее с каждым часом. Он очень близко к своей цели — сказал Петр Васильевич.
— Ладно, и в чем его цель? — не сводя глаз с явления убийцы и собаки, при этом не двигаясь с места, внешне оставаясь спокойным, спросил Сергей Павлович.
— Ему нужно вернуться домой. Он заменит собой ныне существующего мальчика Андрея. Никакая экспертиза не сможет установить подмену, потому что это один и тот же человек. Ну, а затем, затем я сказать затрудняюсь. Но можно предположить, ведь субстанция, явившаяся из будущего, которая есть воплощение вселенского зла, вкупе с чудовищной собакой, никуда не денется. Она останется с нами, здесь в нашем времени. Как тебе, Сергей Павлович, такой расклад.
— Невозможно, невозможно всё то, о чем ты говоришь. Я сплю, мать его, и мне снится сон, кошмарный сон. Вот только так я могу отреагировать на твои слова.
Собака же и её хозяин подошли ближе. Они практически достигли прохода между домами 38/1 и 38/2. Слава богу, что никого не было в этом месте сейчас, никто не двигался со стороны остановки. Только об этом подумал Сергей Павлович, как увидел, что появились двое человек, парень и девушка, которые шли в этом направлении. И что было самым странным, так это то, что они никак не реагировали, ничто их не испугало. Они как будто ничего не видели. Для них как бы не существовало собаки чудовищных размеров, не было и её хозяина, который даже на расстоянии выглядел ненормально, как явный опасный психопат, что-то в этом роде и никак не иначе.
— Это что массовая галлюцинация. Я как-то не могу взять в толк — произнес Кречетов, видя, что парочка молодых людей спокойно миновали собаку и её хозяина.
— Вероятно, что что-то в этом роде — сказал Петр Васильевич, который сам с нескрываемым удивлением наблюдал за происходящим.
— Может нам всем нужно посетить заведение в Сосновом бору, куда ты хотел отправить ту нервную училку, а она посмотрела на тебя, как на врага народа — с улыбкой на лице произнес Сергей Павлович.
— Возможно, и иногда мне кажется, что это было бы куда лучшим вариантом развития событий. Но всё же нет, никуда нельзя деть убитых людей, они умерли на самом деле, им ничего этого не привиделось.
Собака и её хозяин пропали из обозрения. Скрылись в сумрачном тумане. И ведь нельзя было так сказать. Было это неправильно. Потому что темно, потому что время серой сумрачности миновало. Но было, — серым по черному. Влажным неестественным туманом, пришедшим сюда издалека, из другого времени. Где в темноте раскинулось огромное болото. Где ужас пробирает до основания, когда слышишь ужасный собачий вой, зовущий к себе, напоминающий о том, что ничего никуда не исчезло, что всё по-прежнему на своих местах. И ждёт тебя, где бы ты ни был — оно ждёт тебя. Оно пришло за тобой, потому что ты забыл, потому что изначально не верил в то, что всё это существует на самом деле. Никакой не вымысел, никому ничего не приснилось. Ни много лет назад, ни сейчас, ни в будущем.
Родители мальчишек оставались на улице. Они старались говорить о чем-то, что не касается того, почему они все вместе сейчас на улице. Получалось плохо, это было слышно по интонации голосов, бывших приглушёнными.
Петр Васильевич и Сергей Павлович сидели на лавочке возле пятого подъезда. Совсем неподалеку от них располагалось вентиляционное отверстие, за которым всё это время было совершено тихо. Но одной секундой изменилось, — Петр Васильевич услышал уже хорошо знакомое сдавленное рычание. От этого тут же мурашки пробежали по коже.
— А вот теперь не галлюцинация. Собачка явилась к себе домой — произнес следователь.
— Слышу — отреагировал Кречетов — Что будем делать? — добавил он.
— Пока что ничего. Нужно дождаться наших путешественников во времени. Я уверен, что Олег Олегович не оставит их одних.
Глава двенадцатая
— Думаешь, что он решится на то, чтобы побывать в прошлом? — как бы в дополнении спросил Сергей Павлович.
— Уверен в этом. Я бы не отказался, ни за что на свете не отказался бы.
— Но он — это не ты.
— Ты у Олега Андреевича спроси: отказался бы он? Речь ведь о его сыне идёт.
— Ладно, что будет, то и будет — завершил эту тему Кречетов.
А собака их слушала. Она была рядом. Она даже не пыталась скрыть своего присутствия.
— Я совсем недавно и подумать бы не посмел о том, что вот так просто буду сидеть на лавочке, слышать и понимать, что рядом со мной настоящее чудовище, убившее не одного человека, но при этом ничего не делать. А только слушать, как эта тварь рычит, совершенно не боясь нас — произнес Сергей Павлович, закуривая сигарету.
— Ты всё же меняешься. Ты становишься более гибким и восприимчивым — засмеялся Петр Васильевич.
— Прямо таки, ты скажешь. Я ведь уже не один раз встречался с этим исчадием ада — отреагировал на слова Петра Васильевича Кречетов.
Рядом с ними раздался какой-то негромкий, но вполне ощутимый звук, шлепок, какой-то предмет свалился на бетонную отмостку. Петр Васильевич тут же повернул голову на звук. Рядом с вентиляционным отверстием лежала дамская сумочка, бывшая бежевого цвета, бывшая уделанная кровавыми разводами.
— Интересно — прошептал Петр Васильевич, поднимаясь на ноги.
Сумочка лежала возле вентиляционного окошка, прямо под ним, и не могло возникнуть никакой иной мысли, кроме той, что этот предмет специально был предоставлен преступником на обозрение сотрудникам милиции. К тому же сумочка вся была в крови, которая успела высохнуть, но это сути дела не меняло.
Очень осторожно Петр Васильевич взял сумочку в руки. Сердце тут же забилось быстрее. Происходящее вновь касалось убийства. Третьего по счету в один календарный день. Следователь открыл сумочку. Ничего особенного там не было, обычные дамские принадлежности, никакого послания от преступника. И ведь об этом, черт побери, подумал. Вместе с тем, что убийца и его собака перешли всё возможные границы, что они чувствуют себя хозяевами положения. А значит времени осталось мало, совсем мало. Затем же случится то, чего не в состоянии предположить никто. Нет этому никаких примеров. Возможно, что всё стихнет, прекратится так, как будто ничего никогда и не было. Возможно, что продолжится. И какую форму обретёт преступник, какие возможности, помимо внешнего облика самого же себя в детстве. Но он не будет ребенком. Ребенок умрет, исчезнет, поменяется с преступником местами. А этот нет, этот всего лишь будет делать вид, изображать из себя одиннадцати летнего мальчишку, оставаясь при этом жестоким убийцей. Ещё собака. Что с собакой? Для которой пистолетные пули — пустое место. Что будет с этой собакой?
Поток неприятных мыслей промелькнул какой-то минутой, пока Петр Васильевич осматривал содержимое сумочки. К нему подошёл Кречетов, и пока что молчал, изредка поглядывая на дырку в стене. Не понимая, как сумочка оказалась снаружи, ведь так называемое вентиляционное отверстие было заколочены досками, лишь небольшие щели.
