Читать книгу 📗 "Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция (СИ) - Стивенсон Нил Таун"

Из дневника Ребекки Ист-Ода

28 июня

Температура 70^о по Фаренгейту, затяжной дождь.

Рассада пока не взошла, но ей и рано. У азалий и пионов пик цветения миновал. Пряный огород зеленеет. Розы вроде бы прижились на новом месте, спасибо дождю.

В проекте возникли осложнения, а именно: на месте, где теперь стоит наш дом, внезапно появился фундамент фабрики. Тристан позвонил и попросил нас приехать для участия в мозговом штурме. Фрэнк занимался похожей на кипу вещью, которую я принесла с чердака. Мне не хотелось его отвлекать, и я сказала, чтобы они приехали к нам. Мы сели у Фрэнка в кабинете, и я для уюта затопила камин. За окном гремела летняя гроза, ливень бил в стекла.

Мелисанда была в отчаянии, Тристан — мрачен. Фрэнк, когда его ввели в курс дела, принялся с любопытством расспрашивать Эржебет, та старательно показывала, как ей это все надоело.

— Означает ли это, что существует параллельная вселенная, в которой нашего дома нет? — спросил Фрэнк.

— Не знаю, параллельная ли, я ее никогда не мерила, — буркнула Эржебет. — Но безусловно что-то такое. На вашем месте я бы не пыталась вернуться в тот мир.

— Тогда зачем вы меня туда вообще отправили? — сердито вопросила Мел. Она сидела ближе всех к камину и отогревала над огнем руки, все еще замерзшие после ОДЕКа. Пестрая кошка терлась о нее, прося почесать себя за ушком, но Мел как будто не замечала.

— Ты что, считаешь, я управляю вселенной? — сердито ответила Эржебет. — Будь это так, я с самого начала не позволила бы магии зачахнуть. Нет никакой уверенности. И никогда не бывает.

— Как нам избавиться от фабрики? Какие у вас есть варианты? — спросил Тристан.

Эржебет сказала:

— Избавиться от нее нельзя. Только рассоздать.

Дальше она объяснила, что обычный метод решения таких проблем — отправиться еще дальше в прошлое и устранить помеху, чуть-чуть (и многократно) меняя что-то перед нежелательным событием, дабы оно не произошло. При этих словах все в комнате сникли.

— А нельзя ли снова отправиться в тысяча шестьсот сороковой и повторить попытку? — спросила я. — Фабрика кленового сиропа была только в одной реальности, есть множество других, где она не существует. Может быть, удастся продолжить в другой Нити, где фабрики нет — так сказать, обойти затруднение.

— Попытаться можно, но очевидно, все склоняется к фабрике. Так что советую заняться ей.

Эржебет демонстративно зевнула, давая понять, насколько скучны подобные разговоры.

— Почему? — спросил Фрэнк, который, как обычно, злился на нее меньше всех. — Почему все склоняется к фабрике?

— Да, каков механизм? — подхватил Тристан, чуть не перебив Фрэнка.

— Нет никакого механизма, — фыркнула Эржебет. — Это магия. Магия не разговаривает вашим языком, мистер Военный Физик. Сколько бы вы ее ни изучали, что-нибудь все равно да ускользнет. Я дала вам самый дельный совет для нынешнего положения вещей.

Тристан (с преувеличенным спокойствием):

— Вы хотите сказать, нам надо попасть туда до постройки фабрики и сделать так, чтобы ее не построили.

— Несколько раз.

Тристан тихонько выругался.

— Вот поэтому-то путешествия во времени никогда не считались дельным применением магии: слишком много усилий ради непредсказуемого результата, — менторским тоном добавила Эржебет. — Я знала, как невероятно трудно на что-либо повлиять.

— Так почему вы этого не сказали, когда я излагал Фринку мой план?

— Проще было согласиться, чтобы меня взяли на жалованье. Это хоть какая-то возможность отправиться в Венгрию и плюнуть на могилы моих врагов. К тому же не все мои враги в Венгрии, — мрачно добавила она и покосилась на Мел, которая смотрела на свои руки над огнем и ничего не заметила.

Я попросила Эржебет помочь мне с чаем и, когда мы оказались вдвоем на кухне, задала вопрос: отчего она так посмотрела на Мел?

Эржебет забросила черную гриву за плечо.

— Я жива лишь из-за Мелисанды.

Она была настолько прекрасна, настолько естественна в своем молодом теле, что я должна была себе напоминать, сколько лет ей на самом деле.

— Разве ж это плохо?

— Мне никакой пользы от того, что я столько живу. Теперь со мной обходятся как с дрессированной собачкой Тристана Лионса. Его Активом. Если бы я умерла в положенный природой срок, то покоилась бы с миром. Это… — она указала в окно на мой перекопанный участок, — совсем не то возрождение магии, какое я воображала. И ради этого я претерпела полтора столетия немыслимой тоски и одиночества.

Я не могла винить Эржебет за ее обиду и не знала, что ответить.

— Посему, — продолжала она, указывая на свое облегающее платье и высокие каблуки, — теперь я собираюсь повеселиться, чтобы наверстать все те годы. И тем не менее, — она вновь помрачнела, — я лишь пытаюсь найти хорошие стороны в неприятном положении. И в этом положении я оказалась из-за Мелисанды Стоукс.

— Я уверена, она в любом случае не желала вам зла, — быстро вставила я.

— Как и первый фотограф, — бросила Эржебет и пошла в комнату.

Я искренне ей сочувствую, но сомневаюсь, что на нее можно полагаться. И это очень тревожит, поскольку из всех участников она — единственная незаменимая.

Из дневника Ребекки Ист-Ода

Температура 83^о по Фаренгейту, ветер слабый юго-западный. Барометр стоит.

Капуста и латук в контейнерах на парадном крыльце проклюнулись. Чайные розы хорошо прижились на новом месте. Азалии почти отцвели.

Решено: Тристан отправится в ренессансный Лондон. Тут, по счастью, мое участие не требуется, поскольку я ничем практическим помочь не могу. Много и долго обсуждали, как заранее вычислить ведьму в данном ВиМНе, но, разумеется, угадать это невозможно.

Тогда Тристан предложил, раз уж мы не знаем конкретного адреса, отправить его в район потенциальной дислокации ведьм. Эржебет слушала и, как мне показалось, посмеивалась про себя. Я совсем не уверена, что ее заботит успех нашей затеи.

Чтобы понять, какое место будет потенциально привлекательным для ведьмы, надо составить ее обобщенный психологический портрет. Одной Эржебет и недолгого знакомства с матушкой Фитч для представительной выборки явно мало, однако кроме этого у нас есть только воспоминания Эржебет о других ведьмах. Воспоминания эти куда больше говорят о самой Эржебет, чем о ее матери, наставнице и так далее. Однако общая картина у нас получается такая.

Ведьма предпочитает говорить всем правду в глаза, не особо интересуется чужим мнением и старается сама управлять своей судьбой, даже если эпоха этому не способствует (а так, заметила Эржебет, было на протяжении почти всей человеческой истории). Судя по Эржебет и ее рассказам о матери, ведьмы охотно помыкали мужчинами, которым кружили голову своей красотой, однако ответных чувств к ним не испытывали.

Мы сидели у Фрэнка в кабинете (если не требуется ОДЕК или какая-нибудь офисная техника, я предпочитаю собирать всех здесь) и вчетвером размышляли над этим набором черт. Эржебет наблюдала за нами, а обе кошки терлись Фрэнку о ноги.

— При всем уважении, — заметил Тристан, — то же самое входит в психологический портрет многих проституток.

Эржебет рассмеялась.

— Без обид, — сказал Тристан.

— Забавно, что вы столько часов добирались до этого вывода.

— То есть вы знали? Вы могли сказать раньше и сэкономить нам кучу времени.

— Да, — с удовольствием ответила Эржебет.

— А почему не сказали?

— Вы меня испытывали много дней, проверяя, что я могу. Я решила посмотреть, каково быть на вашем месте. Мне понравилось.

Мгновение Тристан молча скрипел зубами.

— Так вы подтверждаете, что надо искать проституток.

— Не любых. Но ведь это логично, не так ли? Один из способов завести детей, не обременяя себя замужеством.

— Не верю, — вмешалась Мелисанда. — Это абсолютно романтизированное представление о работницах секс-индустрии. Они обычно нищие и бесправные. Ни одна ведьма не выберет такую жизнь для себя и своих детей. В документах, которые я переводила, ведьмы — всегда женщины влиятельные. Их боялись, но уважали и ценили.

— Это не значит, что они были замужем, — возразила Эржебет. — Чтобы добиться влияния, мужья не нужны.

— Так это было нормой для ведьм? — недоверчиво спросила Мел. — Роль гетеры или по крайней мере чьей-то содержанки?

Эржебет раздраженно глянула в ее сторону:

— Я всего лишь одна ведьма и жила лишь в одном сообществе ведьм лишь в одну историческую эпоху. Ты из своих переводов знаешь гораздо больше. Но да, в кругу маминых подруг о таком между делом упоминали. Если ведьма хотела завести детей, она всегда могла найти состоятельного мужчину, который будет хорошо с ней обращаться и поддерживать незаконного отпрыска материально, не афишируя свое отцовство.

Мне пришла в голову неприятная мысль.

— А вы? — спросила я. — У вас были дети?

Эржебет посмотрела на меня так, будто хотела уничтожить взглядом.

— Нет, конечно, — ответила она после паузы. — Мне невыносимо было думать, что они будут стариться, дряхлеть и умирать у меня на глазах, а я их всех переживу и должна буду хоронить.

Наступило тягостное молчание. Мел смотрела в пол и как-то даже съежилась.

Тристан кашлянул.

— Так нам надо искать… э… куртизанок? Дам полусвета или как там это называется?

— Я бы сказала, да, — величаво проговорила Эржебет.

Мел внезапно подняла глаза.

— Погодите. Этот ВиМН — самый конец царствования Елизаветы, верно? Не знаю, сколько независимых, красивых и влиятельных женщин потерпели бы в придворных кругах. Если не ошибаюсь, Елизавета с годами становилась все более ревнивой и подозрительной. Так что, может быть, все-таки заурядные проститутки.

— Нет, — ответила Эржебет. — Мы не бываем заурядными.

— В таком случае это, наверно, может быть незаурядная проститутка, у которой есть свои причины держаться подальше от двора, — предположила Мел.

— Много борделей было в Саутуарке, где располагались театры, — заметила я. — Помню, я читала об этом в программке «Генриха IV», когда его ставил Бостонский шекспировский театр.

— Как на ваш взгляд, подойдет нам Саутуарк? — спросил Тристан у Эржебет.

— Впервые слышу про такое место, — фыркнула она. — Но если там много неуправляемых женщин, то можете попытать счастья.