Читать книгу 📗 "Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция (СИ) - Стивенсон Нил Таун"

Утром по дороге на аэродром он завернул в контору и забрал пятиколесный жилой прицеп, в котором, как предполагалось, поселятся Тордис, Кармелита и Нимрод, пока для них не найдется жилье получше. Теперь, когда приблизились горы и дорога стала хуже, прицеп с грохотом подпрыгивал на ухабах позади грузовика. Руфус держался на первой передаче, пока впереди не показался Мраморный карьер и навстречу не выбежал Билдад посмотреть, что это там за грохот. Тут у дам наконец нашлась тема для разговора! Тордис, как оказалось, обожала лошадей. В Исландии, должно быть, они нечасто встречаются! Так что, когда Билдад просунул морду в кузов в поисках сена и задел ящик с Нимродом, вся процессия затормозила. Кармелита хотела немедленно пойти убедиться, что с Нимродом все в порядке; для этого Тордис пришлось выйти первой и ее выпустить — так были устроены здесь кресла и двери. Сама Тордис не могла отвести глаз от Билдада. После некоторой задержки оставшуюся часть пути они проделали в таком порядке: Тордис рядом со своим новым четвероногим другом, за ними на некотором расстоянии Кармелита с Нимродом на руке (для этого она надела специальную перчатку) и, наконец Руфус в грузовике с прицепом на самой малой скорости. Таким манером он отконвоировал гостий на заранее подобранное место, в тени и достаточно далеко от собственного трейлера, чтобы своим присутствием не смущать дам. Он заметил, как чуть раньше они громко радовались друг другу, но, заметив Руфуса, сразу умолкли и посмотрели на него с опаской. То, что Руфус обращался с ними как с Билдадом, казалось, действовало на них ободряюще. Все бы хорошо, вот только и самому Руфусу толика ободрения сейчас не помешала бы: переселяясь в Мраморный карьер, от людей подальше, он никак не ожидал, что его уединение нарушит сперва конь — это бы еще ладно, — а потом две девушки и орел!

Найти ровную площадку для прицепа, как следует его закрепить и так далее — на эти задачи ушла большая часть дня. Когда стало попрохладнее, Руфус показал девушкам, как, пройдя пару сотен ярдов пешком, выйти на дорогу, а затем свернуть на тропу, идущую круто вверх, к верхушке горы, нависающей над входом в карьер. Ремонтники, приезжающие сюда время от времени проверить работу сотовой вышки или солнечной батареи, преодолевали эту часть пути на внедорожниках. Тордис поехала на Билдаде: он ступал по горной тропе так уверенно, как и следовало ожидать от лошади, большая часть жизни которой прошла на воле. Руфус и Кармелита тащились позади, взвалив на себя ящик с Нимродом: несли его вдвоем на шесте, продетом сквозь ручку на крышке ящика. Когда впереди показалась вершина горы, Тордис пустила Билдада вскачь, и Руфус ощутил укол ревности — словно конь ему изменил.

— А сколько весит старина Нимрод? — поинтересовался он, поправляя шест на плече.

— Шесть килограммов пятьсот восемьдесят граммов, — послышался ответ с другого конца шеста.

Еще несколько часов назад такая точность изумила бы Руфуса, но он уже насмотрелся достаточно и понимал: когда речь идет о выноске ловчих птиц, ничему удивляться не стоит. Мысленно он перевел шесть с половиной килограммов в фунты — в армии научился делать это автоматически. Вышло что-то побольше четырнадцати фунтов.

Руфус покачал головой. Даже, пожалуй, присвистнул бы, если бы не пересохли губы.

— Вроде не слишком много. Но долго носить такой вес на одной руке… — И рискнул бросить на Кармелиту прямой взгляд.

Та, усмехнувшись, молча продемонстрировала бицепс. Сейчас, под яркими солнечными лучами, Руфус заметил, что сквозь темные «кирпичи» у нее на руках просвечивают замазанные старые татуировки. Может, спросит, что у нее там было, недели через три… если она еще будет здесь. Теперь же он просто постарался выказать должное восхищение ее физподготовкой, без фамильярности и без излишнего энтузиазма.

— Ее лучше держать ближе к телу, так лучше распределяется вес, — объяснила Кармелита.

— Ее? Так Нимрод — самка?

— Ага. Самки примерно вдвое больше самцов.

— Приятно слышать.

— Правда, когда держишь близко к телу, она все время лупит тебя по лицу.

— Лупит по лицу?

— Ну да, крыльями.

— Что ж, наверное, во всякой работе есть свои неприятные стороны.

— Руфус, а что неприятного в вашей работе?

— Моя задача — сидеть и ждать, когда упадет второй ботинок.

На вершину он поднимался всего пару раз — и теперь, глядя свежими глазами вместе с Тордис и Кармелитой, должен был признать, что вид отсюда потрясающий. С горы было видно почти все ранчо, но лучший вид открывался на юг, через Рио-Гранде и дальше в Мексику. Заходящее солнце окрасило все красно-оранжевым. Говорят, одним из эффектов Пина2бо станут невероятно красивые закаты по всему миру — может быть, уже началось? Как бы там ни было, заходящее солнце бросало на берега Рио-Гранде какие-то невероятные отсветы; и то, что эта земля была почти лишена растительности, делало картину только краше.

— Мамочки! — восторженно ахнула Тордис.

Глядя ее глазами, Руфус понимал, как похоже это на вестерн — и не какой-нибудь низкобюджетный спагетти-вестерн, а настоящий блокбастер для широких экранов.

— Класс! — чуть более сдержанно высказалась Кармелита.

Она возилась с ящиком, выпуская Нимрод. Даже Руфус, ничего не понимающий в ловчих птицах, не сомневался, что для орла здесь место идеальное. Тордис спешилась и подошла помочь, и скоро они вдвоем извлекли Нимрод из ее временного пристанища.

Поначалу ее голова была закрыта колпачком. Но, закончив подготовку к полету и развернув несколько ломтиков сырого мяса (очевидно, своего рода поощрение), сокольницы сняли колпачок с орлиной головы, и немигающий взгляд орлицы устремился на юг.

Когда Т. Р. упомянул, что на ранчо появится орел, Руфус вообразил себе привычного белоголового орлана. Однако Нимрод оказалась беркутом с коричневым оперением, которое солнце подсвечивало золотом. Ярко-желтая каемка, очерчивающая клюв: «губы», подумал Руфус. Золотистые глаза. Желтая чешуйчатая, словно у динозавра, кожа на ногах. Длинные серые когти. Каждый палец с когтем вместе — длиной с палец Руфуса.

На «лице» Нимрод, как ему показалось, отражался глубокий интерес. Хотя, возможно, у орлов всегда такие лица. Она расправила крылья, мазнув Кармелиту по лицу; миг — и уже летела, почти сразу нашла восходящий поток и теперь, раскинув крылья, парила к югу.

— Если посмотрите в ту сторону, — сказал Руфус, вытянув руку в том же направлении, — увидите, как парашюты опускаются на землю и попадают в сети.

С такого расстояния парашюты казались не больше мошек в солнечном луче; но, сфокусировав взгляд, легко было отличить их по аккуратному, упорядоченному движению по спирали вниз.

Тордис и Кармелита не ответили. Бросив на них взгляд, Руфус обнаружил, что они полностью поглощены друг другом, и деликатно отвернулся. За последние несколько минут у него несколько раз пищал мобильник, и теперь выдалась удобная минута его проверить.

От Аластера. У него сейчас глубокая ночь. К сообщению Аластер приложил ссылку, ведущую на какой-то научного вида сайт. Здесь Руфус обнаружил карту моря между Британией и западным побережьем Европы — не разноцветную карту для простых смертных, а простую и строгую, наводящую на мысль о военной документации. По карте разбросаны пронумерованные точки. Прокрутив страницу вниз, Руфус обнаружил таблицы с номерами — и больше ничего.

В ответ Аластер прислал пятизначный номер. Он соответствовал одной из точек в Северном море, между Англией и Норвегией. Руфус увеличил масштаб и кликнул на точку. В ответ перед глазами снова развернулась таблица. Будь Руфус в тени и напротив большого экрана, наверное, он скоро разобрался бы сам — но на экране размером в ладонь и когда солнце бьет в глаза, не так-то легко понять, что видишь. Он потыкался туда, сюда, наткнулся на какой-то график. В левой части экрана кривая шла волнообразно, но в целом двигалась вверх; в правой части, ближе к концу, вдруг взлетала стрелой, а затем превращалась в прямую линию.