Читать книгу 📗 "Падение, или Додж в Аду. Книга вторая - Стивенсон Нил Таун"

Теперь Прим видела, что левой руки у него нет вообще. Вернее, ладонь, запястье и рука до того участка, где он порезался мечом Элошлема, были на месте, но целиком состояли из ауры. Пальцы стали призрачными, и Прим видела через ладонь Марда, как через стекло. Она чуть не завопила и сдержалась даже не из страха, что услышат копалы. Остановил ее взгляд Марда, ровный и спокойный. Он, разумеется, знал, что у него с рукой, и прятал ее под плащом.

У Прим возникла куча вопросов насчет того, что будет с Мардом дальше, но сейчас определенно было не время и не место их задавать. Все, как обычно, устроились на земле потеснее, однако на сей раз Прим легла рядом с Мардом, чтобы согревать друг друга своим теплом.

Когда окончательно стемнело, начали подъем.

– Я пойду последней, – сказала Эдда, – поскольку могу вызвать камнепад.

Хотя днем все постарались запомнить приметы местности, без Маб они бы заблудились. Корвус вновь принял человеческий облик. Редкие молнии озаряли склон ярко, как днем, но глаз не успевал отыскать и запомнить вход в пещеру. После вспышки все заранее втягивали голову в плечи в ожидании раската грома – он раздавался через долю мгновения.

Они шли уже примерно час, когда Хвощ вдруг воскликнула:

– Аура Делатора!

Прим, смотревшая только под ноги, подняла голову. Каменные глыбы вокруг были охвачены зеленым пламенем. Она не успела ужаснуться или восхититься, потому что Хвощ крикнула: «Ложись!» Прим попыталась это сделать и обнаружила, что на таком нагромождении камней особо не ляжешь. Молния ударила очень близко, вспышка и грохот проникли в мозг одновременно. Кверк завопила. Прим вытянула шею и глянула вперед. По склону быстрее мысли струились реки зеленого огня. Что-то исключительно яркое светилось высоко наверху, будто подвешенное к небу. Оно слепило, как молния, но не полыхнуло и угасло, а горело ровно, как ангельский меч Бурра. И при этом двигалось, словно живое – то на всех четырех, то вздымаясь на задние лапы.

То был медведь. Молниевый медведь на хребте высоко над ними, куда они и не думали лезть, однако он увидел их и злился, что они проникли в его горы.

Скоро в темноте загрохотали катящиеся камни. Один летел прямо на нее; Прим не успела бы увернуться, но он столкнулся с другим и отлетел в сторону.

Все было как под Взбросом, когда ульдармы скатывали на них камни. Прим не сомневалась – сейчас камни сбрасывают копалы. Возможно, их известили о появлении чужаков дозорные-медведи.

Вышло солнце и озарило весь склон. Прим видела вблизи кувыркающиеся глыбы, а выше, на расстоянии полета стрелы, – вход в пещеру. А еще выше – бледные приземистые фигуры с характерной асимметрией ульдармов. Их было около десятка. Внезапный свет застиг их за выворачиванием камней из склона, и они замерли, ослепленные. То было не солнце, а свет ангельского меча – Бурр целиком вытащил его из ножен. Видя теперь и противника, и цель, Бурр с ревом бросился вперед. Остальные бежали за ним. Прим закрыла глаза рукой от яркого света, чтобы смотреть под ноги. Раз или два она оглядывалась и мельком видела спутников – они размахивали руками, силясь удержать равновесие на зыбком обледенелом склоне. Хвощ и Лин, обнажив клинки, взбирались почти бегом. Ангельский меч качнулся. Ударила молния. Сверху раздалось гневное рычание: медведи. Склон стал более пологим. Перед Прим было черное отверстие. Она вбежала внутрь скорее по инерции, чем по собственному желанию. Остальные ввалились следом, загородив выход. Прим думала вернуться и принять участие в схватке, но не успела – склон вновь погрузился во тьму. Это Бурр спрятал меч в ножны. Грохотали катящиеся сверху камни. Вспыхнула молния, очертив силуэты Бурра, Лина и Хвощ. Они входили в пещеру.

Участники Подвига преодолели Область Бурь и вступили в недра Узла.

54

– Лом, – сказал Корвус, – нам надо запечатать вход.

– Ты вроде бы говорил, копалы сюда за нами не последуют, – заметил Лин.

– Они не последуют, – загадочно ответил Корвус. – Лом? Отзовись! Кто-нибудь может посветить?

Маб зажглась ярче. Они стояли в нескольких шагах от входа в пещеру: Бурр ближе всего к отверстию, Хвощ и Лин у него за спиной. Дальше застыла Эдда, недвижная, как гора, ее обледенелый плащ поблескивал в полутьме. Рядом рыдала Кверк. Мард, Прим и Корвус зашли в пещеру дальше всех, но Корвус теперь двигался обратно, а Маб порхала туда-сюда, словно что-то потеряла.

– Где Лом? – спросил Корвус. – Надо выслать поисковый отряд.

Он шагнул к устью с намерением выглянуть наружу.

Эдда остановила его, вытащив из-под плаща что-то маленькое и блестящее. Прим не видела, что это, пока Маб не подлетела поближе. В ее свете стало видно, что это рукоять Ломовой трости. Птичья голова сильно оплавилась и смотрела пустыми глазницами на месте выпавших линз. Оттуда, где крепилась деревянная часть, торчал обугленный обломок.

То был редчайший случай, когда Корвус узнал что-то позже других. А поскольку он был в человечьем обличье и ярко озарен Маб, Прим – знавшая Корвуса с тех пор, как тот новой душой появился на Земле, – увидела на его лице чувства, каких не видела прежде. Он был совершенно ошеломлен – до той степени, когда первый порыв – рассмеяться, пусть даже абсолютно некстати. И он действительно хохотнул срывающимся нервным смехом, потом стал серьезным и задумчивым.

Кверк была совершенно уничтожена горем и потрясена тем, что произошло у нее на глазах. Прим вспомнила, как Кверк закричала после удара молнии, и поняла – Лом погиб. Понял это и Корвус.

– Что ж! – сказал он. – Это, безусловно, кое-что меняет. Мы не сможем завершить Подвиг без литопласта.

Несколько мгновений все молча переваривали его слова, потом разом поглядели на Кверк.

Они отошли подальше в глубь пещеры на случай, если копалы все же отважатся их преследовать. Запечатать вход литопластикой, как рассчитывал Корвус, они не могли. Однако это была естественная пещера, с поворотами и сужениями, которые удалось завалить. Ангельский меч Бурра резал камень, а Эдде хватало сил двигать большие глыбы. Так что они основательно затруднили задачу тому, кто захочет преследовать их в недрах Узла.

И себе, если захотят вернуться. Впрочем, было очевидно, что пещера – из тех, что Плутон создал для удобства перемещений, а значит, они выйдут где-то в другом месте.

Сама необходимость действовать – уходить вглубь, преодолевать подъемы и спуски, помогать друг другу протискиваться в сужения – успокаивала Кверк по мере того, как ужас, которому она стала свидетельницей, оставался позади.

Добрались до места, где спускаться было опасно. Корвус сделался осторожным, затем раздражительным и, наконец, совершенно несносным, на каждом шагу донимая их требованием смотреть, куда ставят ногу. Судя по эху впереди – то есть внизу – лаз дальше значительно расширялся. На влажных стенах появились отблески света – не от Маб. Прим знала, чего ждать, и вскоре это увидела.

Крутой лаз вывел их к огромному залу, весь пол которого занимал хаос. Пещера здесь имела форму дыни, поставленной вертикально. Устье лаза располагалось примерно посередине между сводом и хаосом. Теперь стало ясно, почему Корвус так их донимал: всякий, кто сорвался бы в узком лазе, кубарем покатился бы вниз и вылетел прямо в озеро хаоса. Однако они спустились осторожно и смогли немного отдохнуть на карнизе, который устроил в конце лаза какой-то древний литопласт – возможно, сам Плутон. Все туда не поместились. Корвус, Прим, Кверк и Мард стояли на карнизе, а Эдда, Лин, Хвощ и Бурр тянули шею, заглядывая друг другу через плечо. Маб упоенно летала в пустом пространстве над хаосом, озаряя слои и прожилки каменных стен. Зрелище это пьянило, однако было опасно – Прим почувствовала, что теряет равновесие, и торопливо отвела взгляд.

Маб начала летать петлями примерно на середине высоты между ними и хаосом. Поверхность эта была не равномерная, а в пятнах, которые то возникали, то пропадали. Иногда они были большие и медленные, как будто что-то протискивается с глубины, иногда мелькали так быстро, что глаз не успевал за ними уследить. Иногда Прим казалось, будто она вот-вот различит, что там такое, – ощущение, как если чешется в носу, а чихнуть не получается или мучительно вспоминаешь слово, которое вертится на языке. Маб, по-видимому, тоже высматривала в пятнах что-то осмысленное. Возможно, она, в отличие от Прим, умела собирать разбросанные клочки видений в единый образ.