Читать книгу 📗 "Вперед в прошлое 12 (СИ) - Ратманов Денис"

Меня-взрослого всегда поражало, как некоторые бесятся с жиру: покупают сумочки по сотне тысяч долларов, банан за фантастическую сумму… Зачем? Это же мусор.

Когда эта сумма могла бы спасти столько людей.

На реплику тети Лоры Эдуард Леонидович ответил:

— Лора, это же природа человеческая. Базовые инстинкты. Когда в прайд приходит новый вожак, изгнавший старого льва, он в первую очередь убивает детенышей. Львицы шипят, но особо не препятствуют.

— Но мы же люди! — повела плечами тетя Лора.

— Потому никто никого не убивает, — буднично проговорил Каретинков-старший. — Просто очищают пространство от чужого, порой даже бессознательно. Ну, простите! — Он развел руками.

— Похоже на то, — кивнул я. — Правильно я понял, что договориться не получится, пока пространство не очищено?

— Вот, я же сказал, что не виноват! — перебил меня Боря. — Он меня специально достает.

Леонид Эдуардович кивнул и добавил:

— Боря, незачем тебе ночевать в подвале. Вот, диван свободен. Оставайся.

— Ура! — воскликнул Ян и запрыгал по комнате. — Ура, ура, ура! Будешь со мной в шахматы?

— Ну, давай, — без энтузиазма проговорил Боря, готовый терпеть поражение — Яна не каждый взрослый мог обыграть.

Когда он ушел, Леонид Эдуардович положил руку мне на плечо и сказал:

— Ты всегда можешь переждать бурю у нас. Ты для нас все равно что сын.

Чуть не прослезился от его слов, кивнул.

— Спасибо. Я пока нахожу компромиссы с отчимом. И Наташа находит. Но мы знаем, что потом будет хуже, и ищем жилье.

— Молодец! — одобрил начинание Каретников-старший.

— Круто! — воскликнул Илья.

А вот тетя Лора включила наседку:

— Не дело это, чтобы дети из своего дома уходили! Пусть он сам уходит и тратит на аренду.

Я с ней не согласился:

— Если воевать, плохо будет всем, а так я не обеднею, и волки сыты, и овцы целы. Помните сказку Толстого про то, как к ужу в гости пришел ёж, поселился, и уж вынужден был уйти, потому что ему плохо? Нам будет хорошо. Так правда для всех лучше. Мама с ним счастлива, она просто летает.

— Мудрые слова, — оценил Леонид Эдуардович.

— Мне пора. — Я поднялся. — Спасибо, что вы есть. Завтра вставать чуть свет.

— Расскажи про дом! — Илья схватил меня за руку.

Пришлось задержаться допоздна. Вернулся я в начале одиннадцатого, и на меня налетела мать:

— Совсем обалдел? Еще ты нам будешь делать нервы?

— Борю устраивал, — сказал я, снимая ботинки. — Или лучше было бы, чтобы он на улице спал?

— Хамло он неблагодарное, — громогласно «гэкнул» отчим из кухни и очень громко хлебнул чай.

— И где он? — шепотом спросила мама.

— У Каретниковых, — ответил я, направляясь в душ.

Воду отключили, и мыться мне придется в тазике.

— Хорошо, — сказала мама и потеряла ко мне интерес.

Вот так, у попа была собака. Любимый сын по щелчку пальцев превратился в персону нон-грата.

Спать я лег последним, зашел к Наташке пожелать ей спокойной ночи. Она лежала на своем пропахшем едой продавленном диванчике.

— Я правильно поняла, что надо поторопиться с поиском жилья?

— Да. Боря у Ильи, но ты же понимаешь, это не может длиться вечно.

— Да у меня у самой терпение кончается. Завтра у меня театр в шесть, до шести я всех прозвоню.

— Давай возле театра и встретимся? Просмотры планируй после семи.

— Хорошо, — кивнула она.

Засыпая, я думал о прекрасном будущем, которое нас ждет. О просторной квартире, где будет спокойно, о моем доме со смотровой площадкой на крыше, о сети автомастерских — лучших мастерских в области! Фантазия понеслась дальше. Рано или поздно я стану миллионером. Обязательно построю детский дом и больницу, это точно повлияет на счетчик. Но прежде хотя бы клинику надо, а Гайде сорвалась. Реальность закрутилась калейдоскопом лиц, и я очутился в белой комнате.

Упс… И снова непонятно, что я сделал особенного. Или это эффект от месячной деятельности суммировался, благодаря какому-то действию?

На экране были помехи, я подошел к клавиатуре, понажимал кнопки, поводил мышью по коврику, надеясь на отклик — ну не просто так же они тут лежат! Я все надеялся, что, когда отодвину дату катастрофы до какого-то важного числа, мне откроется доступ к системе, но нет. Или я пока не дошел до нужной черты?

Экран посветлел, и в ответ на мои манипуляции побежали картинки, сменяя друг друга. Неужели у меня появился доступ… Я подвигал мышью и мысленно выругался. Показалось.

Потом взгляд перекочевал на таймер, где пока было невозможно что-либо разобрать. 'Только не в минус, только не в минус, только не…

В плюс! На таймере застыли цифры 29. 05. 2032. Да! Плюс почти полгода!

Незнакомый южный город, курортный, но бедненький. Начало сезона. Кафе открыты не все, людей на, видимо, центральной аллее мало. Ничего примечательного, кроме сюрреалистичных кованых фонарей-музыкантов, у одного барабан, у другого контрабас, у третьего балалайка, и у всех вместо голов — круглые шары фонарей. Чем-то эти инсталляции напомнили клип группы «Пикник».

Девочка-подросток с мороженным раскачивает совсем детскую качельку на пружинах. Наглая ворона бочком подбирается к коту, уснувшему возле рассыпанного рядом сухого корма. Полная девушка позирует в розовых кустах.

Секунды вытекали кровью из раны. Безумно захотелось очутиться в этом южном городе, который…

Цифры на таймере замерли. Ну вот и все. Мгновение — знакомый из прошлой жизни инверсионный след, вспышка…

И я просыпаюсь в пустой комнате. Я это видел множество раз, и каждый раз сердце колотится, словно меня убили во сне.

На часах было два ночи. Из маминой комнаты доносились неприличные охи-вздохи, аж уши захотелось заткнуть. Вот зачем мне знать, что у тихони-мамы буйный темперамент? Так я и сделал, на одну подушку положил голову, второй накрылся, но крики усиливались по нарастающей.

Когда наконец процесс завершился, началось хождение на цыпочках в ванную.

Уснул я, только когда взрослые утихомирились. Надо предложить, чтобы они к себе телик забрали… Впрочем, теперь без разницы, мы все равно съезжаем.

Во сне тоже покоя не было. Я оказался в комнате с таинственным подростком, больным лимфомой. В этот раз он больше напоминал парня. Скрестив ноги, он сидел на полу своей ретро-комнаты, мастерил журавликов из бумаги. Вскинул голову, когда я появился, улыбнулся.

— Привет. Спасибо, ты мне здорово помог.

— Кто ты такой? — прямо спросил я. — Чем помог?

— Я не знаю, кто я, — пожал плечами он/она. — Я просто есть, и вы есть. Но я есть всегда, а вы приходите и уходите, хорошие, плохие, никакие, вредные. Те, из-за которых я болею. Такие, как ты — очень редко.

— Ты сам не знаешь, кто ты? — разочарованно воскликнул я, надежда получить ответы на вопросы рухнула.

Кое-какая догадка все-таки появилась, и я ее озвучил:

— Люди, из-за которых ты болеешь — гнилушки?

— Не понимаю, о чем ты…

— Вонючие люди. Один такой недавно умер, мой двоюродный брат.

Подросток помотал головой.

— Не понимаю. Эти люди приходят и уходят, как все, но они… вредные. От них плохо. Не знаю, почему они такие.

— То есть если их не будет, ты выздоровеешь? — уточнил я.

— Наверное. Но их все больше. Такие, как ты, их уравновешивают.

— Хм… А… ты парень или девушка? Как мне тебя воспринимать?

— Наверное, я — как ангел, — пожала плечами он/она. — Но я не ангел, ты не подумай. Я не знаю, кто я. Мне тут грустно. Никто не приходит, только ты. Приходи почаще, с тобой интересно, ты мне нравишься.

Я совершенно растерялся. Что это за существо? Не ангел. Не божество. Не демон какой, те себя должны осознавать. Причем это существо древнее, раз люди уходят и приходят, а оно остается.

— Не бросай меня, — повторила сущность. — Но я понимаю, что тебе некогда, ты делаешь так, чтобы я не болел.

Вот это поворот! Выходит, мы — партнеры, его болезнь и ядерная война как-то связаны.