Читать книгу 📗 "Паргелион (СИ) - Тормент Аня"

Келер отпрянул, отпустив Гессу, и остановился позади. Его лицо побледнело. Дара увидела белое свечение, будто сквозь пелену сна заметила, как врываются в зал остальные. Казалось, они движутся медленно и неестественно, их фигуры расплывчаты, эфемерны и совершенно нереальны. Реальна только сила. Но, чувствуя, что вот-вот потеряет контроль, Дара крикнула, не уверенная, что они поймут:

— Помогите мне! Помогите, я не выдерживаю!

Алис и Тео в смятении переглянулись, не понимая, что делать, но Лиза поняла. Она подбежала прямо к одному из потоков и протянула к нему руки, принимая силу и отдавая её.

Остальные, сообразив, стали подходить, беря на себя энергию портала. Дара видела их. Видела, как все они становились кругом, поддерживая портал. Алис и Тео, и дракайны, и мантикоры, и все остальные, кто был здесь, соединялись в едином потоке. Стало легче, и Дара встретилась взглядом с Айвисом, который встал прямо за Гессой. Он обнял её за плечи, но смотрел на Дару, а потом покачал головой. Однако Дара не послушала его.

Вот оно. Она почувствовала, как раскрывается самая огромная, самая великолепная воронка из тех, которые ей пришлось наблюдать. Дара стала искать, как в неё войти, как распахнуть её. Она ощутила привычное поле вокруг себя и, позабыв обо всем, медленно двинулась вперёд. И вот она уже внутри открывшегося пути. В самом центре, в нулевой точке отсчёта, в бесконечной потенции, в вечном движении и одновременно всяком его отсутствии.

Девочка вдохнула поглубже и заметила, как раскрылось перед ней волнообразное гало, чуть вытянутое, похожее на мазок кисти.

Она обернулась и увидела их всех, стоящих вокруг Паргелиона, увидела их лица, увидела Гессу. «Постарайся, — постучалась в голову мысль, — постарайся, если сможешь, найти их. Верни их оттуда». Дара поняла и кивнула в ответ. Она видела лицо Айвиса и мысленно сказала ему: «Простите меня, но я должна». И отвернулась.

А Айвис, который стоял на пороге бездны, увидел, как медленно оседает Гесса, и подхватил её, обнял и бережно опустил на пол. Взял её лицо в ладони и погладил лоб. Она прошептала что-то. Он наклонился, чтобы расслышать.

— Отпусти меня, — снова прохрипела Гесса, и магик увидел её окровавленные зубы. — Отпусти. Я… хочу уйти.

— Нет, нет, не надо, — заговорил он, пытаясь обнять ослабевшее тело.

— Отпусти меня, Айвис. Мне лучше уйти. Есть много миров, кроме этого.

Магик смотрел на неё, долго и обречённо, а потом сказал:

— Иди.

Лицо Гессы успокоилось, напряжение спало. Магик, прижав её к себе, поднял голову и увидел, как исчезает Дара в глубине портала.

Глава двадцать четвёртая. По ту сторону

Миры, от которых нас отделяет время и пространство…

Я глубоко убеждён, что когда-нибудь станут

возможны путешествия к этим иным мирам,

в эти иные времена и пространства.

Да, наверняка когда-нибудь такое станет возможным.

Отыщется способ. Но для этого потребуется

совершенно новый образ мыслей, новая животворящая идея,

разорвущая сдерживающий её ныне жёсткий корсет,

именуемый рациональным познанием…

А. Сапковский «Владычица озера»

Я сделала шаг, другой, третий. Я не думала ни о чём, ни о ком. Ни о тех, кто остался, ни о тех, кого мне нужно найти. В голове было пусто. Поток не думает, сила не думает. А я стала потоком, стала силой.

Что я ожидала увидеть по ту сторону? Я много раз представляла себе, что там. Видела это во снах и грезила об этом наяву. Только не могла вообразить, как всё будет на самом деле. Я оказалась во тьме.

Кругом тьма и только тьма. Ощущений нет, звуков нет, нет ничего.

Вдруг что-то схватило за правую ногу. Я принялась инстинктивно отбиваться, но это было бесполезно. Тьма обволакивала меня.

Я умерла?

Не знаю, сколько я парила во тьме, задыхалась в ней, дышала в ней. Может, только миг, может, тысячу лет.

Следующее, что я увидела, был красный цвет. Он проступил из темноты. Сначала лишь слегка забрезжил, но тут же разгорелся.

Тьма отступила.

Багряное сияние заката полыхало над чёрной землёй. Я сидела на этой земле. Как и почему? Встала, осмотрелась. Тихо, никого нет. Почва твёрдая, кругом камни. Я пошла по долине, прямо к красному пламени впереди меня. Посмотрела на свои руки. Казалось, они сотканы из огня. Я соткана из сверкающих огненных звёзд, летящих в темноте.

Я бежала так быстро, как никогда. Не знала, куда мне бежать, где я и где мне надо быть. Красное марево звало меня. Казалось, я бегу, не касаясь земли. Сквозь мои пальцы летела огненная пыль.

Я приближалась к полыхающему мареву. Надо мной пролетали птицы. Я слышала шелест огромных исполинских крыльев. Слышала, как билось птичье сердце где-то наверху. Но я не подняла головы.

Пространство менялось. Теперь мне казалось, что оно закручивается, проваливается. Вращение становилось всё сильнее и сильнее, и я очутилась посреди огромной крутящейся воронки. Я бежала и бежала по окружности, стараясь не попасть близко к центру. Что там? Смерть? Чернота. Неизвестность.

Обессилев, я едва дышала. Но, казалось, останавливаться нельзя. Красные всполохи взрывались надо мной. Воронка начала вытягиваться, выправляться, и яма по центру исчезла. Когда горизонт выровнялся и вращение остановилось, я упала на землю и наконец посмотрела вверх. Но птицы не было.

Отлежавшись, я встала и побрела вперёд. Тело отяжелело, огненная лёгкость и яркость исчезли. Красное сияние побледнело, растворилось в сером тумане, который заполнил собой горизонт. Ноги налились свинцом. О чем я только думала? Как только у меня хватило ума перейти ворота? Стоило хотя бы подготовиться, взять с собой М3. Она бы разобралась, что делать. И как мне, о Эйо, вернуться?

— Срань! — заорала я во всё горло.

Мой крик пропал в сером тумане.

«Ладно, — подумала я. — Ладно. Я здесь. Я теперь знаю, что по другую сторону. Потому остаются только две проблемы. Первая. — Я проговаривала это сама с собой медленно, стараясь успокоиться, и глубоко неспешно дышала, как научила меня когда-то Гесса. — Как найти здесь Риена и остальных? Я же не могу бегать туда-сюда бесконечно, в надежде наткнуться на кого-то. И второе — как мне теперь снова открыть воронку и как быть уверенной, что она приведёт меня обратно?»

Я остановилась, закрыла глаза, стараясь не смотреть на пугающие чёрные камни, и пощупала пространство в поисках нити или хоть небольшой затяжки, чтобы можно было создать воронку. Что-то было, но очень неявное. Придётся поискать ещё. Нужно перемещаться или ждать, когда ткань пространства изменится.

Ощущение полёта, которое так захватило меня в начале, не возвращалось. Однообразный пейзаж, которому не было видно ни конца ни края, порядком надоел. Я стала вновь чувствовать своё тело, хотя не была уверена, что оно — всё ещё оно. Ощущение себя было странным, гипертрофированным, словно меня недавно разобрали на множество очень маленьких частей и собрали заново. И не было уверенности, что сборка оказалась прежней. Что-то во мне было по-другому. Как будто теперь я осталась без лица.

Вдруг очень захотелось пить. Кажется, я не пила целую вечность. Где же взять воды? О пунше говорить было вообще нечего. Жажда, а также подступающий голод освежили мне мозги. Как я могла пойти сюда без запасов питья, без еды, без оружия? Я скинула всё по пути, потому что так бежать казалось легче. Конечно, кто бы знал, на что я подписываюсь. На поясе висела фляжка, но она была пуста, вода кончилась ещё в старом городе. Может, я умру тут от жажды? Если уже не умерла.

Посреди этих мыслей, которые не добавляли оптимизма, я заметила, как изменился пейзаж. Стало светлее, серость сошла. И окружение сразу напомнило мне пустыню — только разница заключалась в том, что каменистых пород — как называл Айвис странные переливчатые валуны и скалы, чёрные или серебристые, — было тут намного больше. Точнее сказать, здесь всё состояло из них. Нет, гарпии меня раздери, это была самая настоящая пустыня, только намного круче. Да, охотники за артефактами много бы отдали, чтобы сюда попасть! Было бы неплохо набить карманы этим барахлом. Я слышала, что если продать подобное на чёрном рынке в Меркурии, то можно раздобыть кучу всего полезного. Новое оружие, одежду, оборудование. Но я всё-таки решила, что тут не за этим. Да и кто знает, не отравлюсь ли я, если буду собирать артефакты голыми руками. «Гарпии тебя дери, Дара, как ты могла отправится в такое путешествие неподготовленной!» Но я перестала ругать себя. Потому что знала — это был момент, это был случай. Это был вызов. И я приняла его.