Читать книгу 📗 "Багрянец - Нэвилл Адам"
Однако самую важную роль сыграла любовь матери к своему ребенку; если бы Хелен верила в подобные вещи (а она почти готова была поверить), то решила бы, что умереть той ночью ей оказалось не суждено – из-за Вальды.
Когда Хелен поделилась своей историей в больнице, рыбаки еще сильнее удивились тому, сколько бедная женщина, должно быть, проплыла, чем когда услышали ее голос у камней, на которых стояли и готовились закинуть удочки.
Выловил ее сорокашестилетний Йэн; прежде чем зайти в море, он разделся до нижнего белья, чтобы накрыть теплой одеждой холодное тело, когда вернется из воды. Не задумываясь о собственной безопасности, Йэн зашел в воду по плечи, постепенно привыкая к воде, чтобы не получить шок от холода. Затем он проплыл еще несколько метров и, поддерживая рукой подбородок Хелен, дотащил ее до берега, а сам плыл на боку, делая ногами ножницы, чтобы придать себе ускорение.
Как позже говорил Йэн, на то, чтобы просто дотащить ее до скал, ушли почти все силы, но (добавлял он) мысли о том, что эта женщина перенесла и чего в одиночку достигла посреди открытой дикой воды, любая усталость казалась не важной. Хелен на больничной койке с трудом улыбнулась и сказала:
– Просто привыкла.
Когда Ларри и Йэн вытащили ее из воды, она едва помнила себя и была готова потерять сознание окончательно. Если бы это произошло и Хелен переохладилась еще сильнее, чем до сих пор, рыбакам потребовалось бы делать ей искусственное дыхание на скалах, прямо посреди своих снастей, до тех пор, пока не приедет скорая. Но за время, необходимое скорой, чтобы доехать до той части берега и отвезти Хелен в специальный отдел диллмутской больницы, она бы уже лишилась сознания и признаков жизни.
И даже если бы Хелен доставили в больницу живой, скорее всего, по словам доктора, ей пришлось бы делать сердечно-легочное шунтирование: взять кровь, согреть и перелить. Доктор назвал это «экстракорпоральной мембранной оксигенацией».
Но этого поворота событий, как и последующих недель в интенсивной терапии, Хелен едва-едва удалось избежать, потому что рыбаки действовали очень быстро – не говоря уже о том, что они вообще чудом услышали ее зов о помощи во тьме за берегом.
Йэн и Ларри сорвали с нее мокрую одежду, вытерли одеялом, надели запасную шерстяную куртку и вторые рыбацкие холщовые штаны и усадили возле походной печки.
Ларри сказал, чтобы она покашляла, и влил ей в рот горячего кофе. Сама не зная почему, Хелен его послушалась и покашляла – Ларри потом объяснил, что проверял, может ли она глотать, перед тем как давать ей кофе. Услышав слабый кашель, он немедленно дал ей фляжку с горячим напитком, и в груди Хелен разлилось тепло, словно от свежей крови.
Рыбаки затем надели ей на голову две шапки, а на ноги, похожие на мрамор, – две пары носков; поверх шерстяной куртки Йэн надел свою куртку для экстремальных погодных условий и застегнул под самый дрожащий подбородок, и поверх всего этого рыбаки набросили второе одеяло.
Благодаря этим быстрым действиям тепло постепенно начало возвращаться в тело Хелен. Рыбакам удалось предотвратить кому, в которую она вот-вот погрузилась бы.
Поддерживая ее локтями, точно раненого спортсмена, Йэн и Ларри по очереди несли Хелен вверх по склону холма, вдоль двух грунтовых троп до своего пикапа.
– Тяжелая.
– Про леди так не говорят.
– В смысле, высокая. – Такими краткими диалогами перемежалось тяжелое дыхание рыбаков, с трудом поднимавших Хелен по холму.
Наконец, перехватив ее за руки и ноги, они добрались до «Мицубиси», принадлежавшей Ларри.
Ни тот ни другой не проверяли, в сознании ли она, и не говорили ей оставаться в сознании; когда Ларри дошел до машины, ему пришлось присесть – тащить Хелен на такое расстояние было для него утомительно: рыбаку исполнило почти шестьдесят три. Даже в темноте Хелен заметила болезненную бледность его лица.
Прежде чем они успели уехать на пикапе, к компании подъехала скорая.
В этих местах люди знали, что делать, выловив человека из воды. Хелен решила, что не все местные такие уж плохие. Да, трое незнакомцев вывезли ее в море и выбросили за борт, но другие два незнакомца выловили ее и спасли ей жизнь. С девушками, решившими провести выходные вдали от дома, наверняка случались и более странные вещи, но с Хелен такого еще не бывало.
38
Когда Льюис вышел из дома неровным шагом, Кэт показалось, что его тошнит. Красивое лицо детектива приняло пепельно-серый цвет, и он схватился за столбик на крыльце под светом декоративного фонарика. Кэт шагнула из темноты.
Льюис вздрогнул, будто от электрического тока, словно испугался ее. Кэт еще никто никогда не боялся, но она чувствовала, что детективу трудно связать кровавое зрелище в доме с рыдающей женщиной, увиденной в офисе Шейлы.
– Что ты с ними сделала, мать твою? – спросил он.
Кэт не ответила, и Льюис указал на открытую дверь, словно это ускорило бы получение ответа. На нем был модный костюм от «Хьюго Босс» – Кэт узнала покрой: когда она писала заметку для «Девон Лайф энд Стайл», ей прислали образец, но для Стива он оказался мал.
– По-моему, это справедливый ответ.
– Что?
– Они держали меня в заключении четыре дня. Здесь. В моем доме. Хотели меня убить.
Льюис продолжал молчать, внимательно изучая ее лицо. Понимание сдавалось перед шоком.
– Ты вызвал скорую? – спросила Кэт и сама удивилась неестественному спокойствию своего голоса. Детектив кивнул.
– Где остальные?
– Кто?
– Полиция.
Она словно напомнила Льюису о его роли, и он наконец выпрямился и приосанился:
– Едут.
– Мне нужно дать показания. Я знаю, что случилось с моим бойфрендом Стивом. Они, – Кэт кивнула на дом, – убили его. Я сама видела. Они хотели изобразить мое самоубийство, но ждали.
Льюис наконец вышел из-под навеса над крыльцом с утомленным, нездоровым видом; его веко дергалось. Детектив был молод – должно быть, мало видел серьезных преступлений.
– Боюсь, детектив, тебе теперь работы хватит – по крайней мере на следующие несколько лет. Думаю…
– Думаю, что ты слишком много думаешь.
И тут рука Кэт оказалась за ее спиной. Детектив стремительно приблизился, развернул ее и вдавил большой палец в ладонь так, что боль парализовала Кэт.
– А-а-а!
Левая рука тут же присоединилась к правой.
Кэт попыталась пнуть голень детектива пяткой, но он только вдавил большой палец еще глубже в ладонь. Из руки прямо в мозг выстрелила молния мучительной боли, и Кэт закричала, лишаясь сил. Мускулистые руки прижимали запястья Кэт к спине, и Льюис толкнул ее лицом вниз на асфальт, окутав запахом лосьона для бритья.
Ребра Кэт столкнулись с безжалостной поверхностью дороги; в последний момент она успела повернуть голову и издать едва слышный крик.
Ударив ее между лопаток широким коленом, Льюис выбил воздух из легких и обхватил запястья пластиковым жгутом. Он щелкнул и затянулся, врезаясь в кожу.
Затем детектив поднял колено, сунул руку за воротник худи и вздернул ее на ноги. Ткань стянулась вокруг шеи словно петля, но Кэт все же удалось крикнуть:
– Ты что, сволочь?!
– Заткнись! – с ненавистью прошипел он, обжигая ухо дыханием и зажимая рот рукой. Льюис развернул Кэт и потащил за собой затылком вперед к машине; ее ноги волоклись по дороге.
Он крепко держал ее поперек тела, но заднюю дверь кто-то открыл изнутри: пружины сиденья скрипнули под тем, кто станет попутчиком Кэт.
Дверь открылась и в машине включился внутренний свет. Когда Кэт снова развернули на 180 градусов, ее встретила ухмылка существа в автомобиле Льюиса: оно словно вылезло из адовой пасти и село в частную машину.
Безумные белые глаза посреди лица, алого, как кровь, выпущенная из жил, горели садистской радостью; два ряда бледных зубов рассекали рожу цвета ржавчины.
– Нет! – Кэт ринулась назад, отталкивая Льюиса. Он подобрал ее с земли и сунул головой вперед на заднее сиденье – прямо на колени существу, протянувшему красные лапы навстречу новой пассажирке.
