Читать книгу 📗 "Безумная погоня - Джеймс Элоиза"

Секунду спустя этот факт получил подтверждение из уст самой Беаты.

– Он велел мне пойти вымыть лицо, – сообщила она радостно. – Уверена, этот мистер Наиважнейший Член Парламента не одобрил мой внешний вид, хотя румяна и помаду мне доставили прямо из Парижа.

Хелен почувствовала себя спокойнее. Она за всю жизнь ни разу не пользовалась румянами и не могла представить, что когда-либо прибегнет к их помощи. Возможно, она и Стивен в конце концов и правда подходят друг другу.

– Мне нужно выглядеть… выглядеть… Как именно?

– Словно хотите с ним переспать, – подсказала Беата.

– Хорошо, я попытаюсь, – пробормотала Хелен.

На самом деле ей вовсе не хотелось делить с кем-либо свою постель; более того, она не могла поверить, что на свете есть хоть одна женщина, желающая делать это добровольно.

– В конце концов, вы можете просто сказать ему об этом, – предложила Беата с шаловливой улыбкой.

– Ни за что!

– У меня есть идея! Стихи! Мы используем поэзию. – Беата, казалось, была в восторге от своей идеи.

– Что ты имеешь в виду? – полюбопытствовала Эсме.

– Если помнишь, в пятницу мы собирались читать вслух любимые стихи. Если Хелен выберет соответствующее стихотворение и, читая его, будет смотреть на Фэрфакса-Лейси, это наверняка сработает! В таком случае вы не поставите себя в неловкое положение. – Она повернулась к Хелен. – За вас все сделают поэтические строки. Я гарантирую, что он наведается к вам сегодня же ночью.

– В самом деле отличная идея. – Эсме захлопала в ладоши.

– Но я не знаю любовных стихов. – Хелен потупилась. – Кроме, разумеется, Шекспира.

– Вот и хорошо. – Беата вдруг стала серьезной. – Любовные стихи – это глупо! Только не забудьте, что дружба с мистером Фэрфаксом-Лейси должна заставить вашего мужа проглотить собственную печенку…

– Уж, конечно, я об этом не забуду! – Хелен почувствовала, что понемногу начинает ощущать себя настоящей куртизанкой. Иначе как бы она могла решиться на столь аморальный поступок!

– Запомни, что должна смотреть на Стивена, пока будешь декламировать, – посоветовала Эсме. – Я посажу вас за ужином вместе, чтобы ты поучилась посылать ему томные взгляды, а сама буду поблизости. Арабелла имеет намерение меня к нему просватать, не забывай об этом.

– Я согласна с Арабеллой. – Хелен поспешно ухватилась за эту мысль. – Из него наверняка получится хороший муж. Я как раз думала, что хотела бы выйти за человека такого, как он, а не Рис.

– Но он не для меня, – возразила Эсме, пожимая плечами.

– И не для меня, – заметила Беата, зевая. – Этот красавчик целиком и полностью ваш, Хелен. Если вы в состоянии переварить всю эту добродетель и напыщенность, бог с вами, забирайте его себе.

– Он вовсе не напыщенный! – возразила Хелен и тут же поняла, что подруги над ней смеются.

– Не напыщенный, разумеется. Так мы посовещаемся насчет поэзии завтра, идет? – предложила Беата.

– А может, не надо? – Хелен в отчаянии кусала губы. – Если мне придется читать нечто шокирующее… – Она подозрительно взглянула на Беату. – У меня такое чувство… Вы ведь непременно выберете что-то именно в таком духе, поэтому я предпочла бы не знать о худшем заранее, до наступления решающего момента.

Эсме дружелюбно обняла ее за плечи:

– Я буду с тобой, так что тебе совершенно нечего бояться.

– И я тоже, – подхватила Беата весело.

Хелен снова посмотрела на Фэрфакса-Лейси. Он стоял, облокотившись о каминную полку, увлеченный беседой с дородной леди из соседнего поместья – воплощенной элегантностью, не ведающей бега времени. Подобная элегантность ее мужу и не снилась. Рис никогда не задумывался, какой сюртук надеть утром, и уж тем более никогда в жизни не завязывал галстук в таком изысканном стиле. Слуги у него долго не задерживались, и, уж конечно, не было такого, который способен создать соответствующий галстучный шедевр. Зато Стивен Фэрфакс-Лейси абсолютно отвечал ее запросам: полная противоположность презренному мужу, антипод, да и только. Пальцы Хелен невольно сжались в кулаки. Она это сделает. А потом скажет Рису, что сделала, и пусть он корчится от ревности…

Улыбка на лице леди Годуин стала отражением чисто женского ликования.

Когда Рис скорчится от ревности и проглотит собственную печенку, она рассмеется и уйдет.

Глава 6

До чего доводит любовь

Маркиза Боннингтон не привыкла к противодействию со стороны мужского пола; она успешно руководила двумя мужьями и четырнадцатью комнатными собачками мужского пола и всех их пережила. Для нее никогда не стоял вопрос, с какой из двух групп приятнее проводить время. А что до логики… на примере собственного сына она имела возможность видеть преимущества комнатных собачек перед людьми.

– Правильно ли я расслышала тебя, Боннингтон, что ты живешь в садовом домике, а?

Себастьян кивнул. Маркиза даже не предложила ему сесть, поскольку воспринимала родственников как подчиненных и никто из них не мог подняться в ее мнении выше уровня дворецкого. Маркиза еще больше укрепилась в этом мнении, когда до нее дошли слухи, что ее единственный сын Себастьян ухаживает за герцогиней Гертон и уговаривает добиться признания брака, в котором она состояла, недействительным.

Разумеется, это закончилось катастрофой, как она и ожидала. В результате Себастьяна сослали в Европу, вычеркнув из списка женихов и заклеймив как лгуна и обманщика. Только почерпнутое из жизненного опыта знание, что грехи молодых и очень богатых мужчин имеют тенденцию быстро рассасываться, служило ей поддержкой эти последние восемь месяцев. Летом маркиза собиралась вызвать сына в Англию и реабилитировать в глазах общества, женив на честной молодой женщине, которая, возможно, напоминала бы ее в молодые годы.

– Могу я поинтересоваться, почему ты выбрал для проживания столь неблагоприятное для здоровья место? – осведомилась маркиза Боннингтон, аккуратно складывая руки на набалдашнике тяжелой трости.

– Напротив, в садовом домике, где я сейчас живу, мне совсем неплохо. – Себастьян ухмыльнулся как ни в чем не бывало, словно он был крестьянином, а не маркизом. – Само имение принадлежит…

Маркиза раздраженно подняла руку:

– Не желаю даже слышать ее имя.

– В поместье леди Ролингс, матушка, – женщины, на которой я женюсь.

Маркиза чуть не задохнулась. Из всех возможных выходок ее сына после учиненного им скандала это была наихудшей.

– Как это понимать, скажи на милость? – Ее брови насупились, она с грозным неодобрением выделяла каждое слово. – В прошлом году ты ухаживал за герцогиней Гертон, респектабельной женщиной, отлично подходящей на роль маркизы, если не считать некоторых злосчастных моментов. Тогда с твоим желанием вступить в брак еще как-то можно было примириться, но взять в жены Эсме Ролингс – это выше моего разумения. Когда эта женщина меняла любовников под носом собственного мужа, весь Лондон судачил о ее выходках, и даже ее мать публично выразила негодование по поводу ее поведения. Но еще больше меня поразило то, что леди Ролингс и мужа ублажала все в той же постели, в которой, Господь не даст соврать, перебывал весь Лондон.

– Если ты повторишь это еще раз, то никогда больше меня не увидишь. – Голос Себастьяна звучал внешне спокойно, но бушевавшую где-то в глубине ярость трудно было не заметить.

Леди Боннингтон прищурилась.

– Не будь идиотом! – резко сказала она. – По моей оценке, сплетни и наполовину не отражают того, что она вытворяла. Я точно знаю…

Внезапно глаза маркизы расширились; только сейчас до нее дошел весь ужас ситуации.

– Так ты женишься на ней? Ты, человек, убивший ее мужа!

– Я этого не делал, – спокойно возразил Себастьян. – Сердце Ролингса не выдержало, когда я внезапно вошел в комнату, это верно, но…

– Ты убил ее мужа, – повторила маркиза. – Явился в комнату в поисках кровати своей герцогини… О, только не неси чушь насчет фальшивого брачного свидетельства! Я не верю вульгарным сплетням. Ты спал с ней, но забрался в чужую спальню, где наткнулся на мужа. И это, по-твоему, не убийство? В мое время, – объявила леди Боннингтон с мрачным триумфом, – прежде чем войти в дверь, мужчина сначала убеждался, туда ли он идет.