Читать книгу 📗 "Развод. Ты ее копия (СИ) - Багирова Александра"

— Какая трогательная картина! — мы с Натой синхронно поворачиваемся на голос Анфисы, которая стоит в дверях.

Глава 24

Анфиса

Он написал, что будет поздно, а потом просто не пришел ночевать. Это означает только одно, Макс перестал в принципе со мной считаться. Решил, что и так я никуда не денусь. Правильно, беременная, зависимая от него, на что я способна?

Слезы катились на переставая всю ночь. Как же больно. Дико. Я физически ощущаю, как все во мне разрывается. Как расползается по телу предательство единственного, кому доверяла.

Он перестал скрываться. Потому что моя судьба решена. Все уже понятно. Но он уже не может вытерпеть даже до рождения ребенка, слишком не терпится насладиться своей Наточкой. И не украдкой как раньше, а до изнеможения всю ночь.

Он просто с ней, а мне даже не удосужился соврать. Два скупых слова. И хватит.

Я ж все равно буду ждать его дома. От меня он не ожидает никаких действий, потому как уверен, я на них и не способна.

Смотрю на стены нашей квартиры. Они хранят запах их хозяйки. Той, которую тут реально любили. А я… я всего лишь узница в них. Я тут чужая. Я всегда была копией, заменой.

Нельзя так себя изводить, а иначе я не могу.

Утром мне пишет Аким и спрашивает, как я себя чувствую. Сначала отвечаю, что все нормально. Он пишет: «Не похоже». И меня прорывает. Вываливаю на практически незнакомого человека все.

Мне не с кем поговорить, некому поделиться болью. А оно внутри уничтожает меня, доводит до агонии, адских мучений. Когда любишь, когда не можешь без человека, и тут же осознаешь, что тебя никогда не любили.

Аким читает все. Пишет, что чем дальше, тем сильнее я себя уничтожаю. Мне нужно думать о себе, о малыше. Он очень много правильных слов пишет. Потом перезванивает и мы долго общаемся по телефону.

Он больше слушает, я выговариваюсь.

Потом Аким предлагает встретиться в кафе, недалеко от нашего дома, потому как мне реально нужна поддержка. Живой человек рядом, иначе стены реально меня задушат.

Когда я вижу его ахаю.

— Что с тобой?

— Прости, — отодвигает для меня стул, помогая присесть, — Я так распереживался из-за твоей ситуации, что совсем забыл, в каком сейчас виде.

А вид у него действительно пугающий. Нос распух, под глазами жуткие синяки.

— У тебя проблемы? Что-то случилось?

— Нет того, с чем бы я не разобрался. Максим вчера набросился на меня.

— Из-за чего?

— Не хотел тебе говорить, — морщится. — Но раз уж ситуация такая… Увидел их вчера в ресторане с Наташей, как они зажимались, целовались, громко смеялись, нервы не выдержали, подошел, высказал ему все, что думаю о его поведении. А он вместо ответа пару раз зарядил мне. Я отвечать не стал, кулаки делу не помогут.

— Он реально обезумел от любви к ней, — говорю и тут за закусываю собственный кулак, чтобы заглушить новый приступ боли.

— Так, Анфиса, прекращаем. Не достоин он и одной твоей слезинки. Давай лучше обсудим, что ты можешь сделать в данной ситуации, — наклоняется, берет меня за руку, дружески сжимает ее.

— Аким, что я могу сделать… — всхлипываю. — Разве что, когда родится ребенок. Я же завишу от него сейчас, как ни постыдно это признавать.

— Ты доверилась мужу. Ты замужем. Ты же не знала, как все обернется. Прошу, не стоит винить себя. Если кто и виноват, так только Максим. И у меня есть план.

— Какой план?

— Ты только не пугайся. План нестандартный. Немного рисковый. Зато если все получится, ты будешь спасена, — его голос обволакивает, успокаивает.

Ощущаю, что не одна. А это сейчас мне очень нужно.

— Рассказывай.

И Аким говорит то, чего я явно не ожидала. Даже моя боль отходит на второй план, уступая место шоку.

— К таким поворотам я точно не была готова, — шепчу растерянно.

Потом быстро сворачиваю разговор. Аким проводит меня до подъезда.

— И все же, когда впервые слышишь, оно дико, да, согласен. Но ты подумай. Если что я всегда на связи.

— Да, спасибо, — бреду в пустую квартиру.

И снова эти стены. Снова западня. Теперь еще и план Акима покоя мне не дает. А к вечеру я снова получаю сообщение от мужа. Он останется ночевать на работе…

Телефон выпадает из рук.

Я настолько ему опротивела, что он в квартире даже появляться не хочет. И от своей Наточки оторваться не в силах.

Хочется выть, рвать на себе волосы, меня накрывает диким, неконтролируемым отчаянием. Моя любовь на глазах трансформируется в уродливое поедающее меня живьем существо.

А потом пишет Аким и говорит, что Ната сейчас в офисе у Макса.

Принимаю решение мгновенно, нужно поехать и все увидеть собственными глазами. Больше так продолжаться не может.

Аким предлагает меня подвезти, я соглашаюсь. Мне его поддержка сейчас очень важна. Через пятнадцать минут он уже на пороге моей квартиры. Поддерживает меня. Помогает спуститься вниз. По дороге молчим. Слишком гнетущее состояние.

— Держись, Анфис, — ободряюще сжимает мое плечо у офиса мужа.

Не знаю, откуда берутся у меня силы, но расстояние до его офиса я преодолеваю очень быстро. Распахиваю дверь, а там она… на коленях перед ним. И надо видеть, как искрит, сколько в их глазах страсти. Словно они созданы друг для друга, и я лишний элемент в дверях.

Глава 25

— Какая трогательная картина! — восклицаю, глядя на эту гадкую сцену.

Они синхронно поворачивают головы.

— Это не измена, Наташ, — смотрит на меня, и при этом называет этим именем.

Он не оговорился, он намеренно цедит это, глядя мне в глаза. Потом помогает подняться с колен своей любовнице.

— Вообще-то стучаться надо, — бурчит она.

Поправляет свою откровенную кофточку, практически расстегнутую наполовину, проводит ладонями по выпуклостям тела, выгибается как кошка, губы приоткрыты, смотрит на меня взглядом победительницы.

— Вы отвратительны! — меня передергивает. — Не смей меня называть этим именем!

Максим отходит к окну. Руку сцепил сзади. Спина напряжена.

— Кстати, это имя у тебя в паспорте. Ты сама на него согласилась. Ты в принципе без вопросов соглашалась на все мои предложения. С чего такая покорность? А теперь еще я виноват, — его голос звучит глухо, скрывает потаенную ярость.

— Ты еще смеешь все перекручивать? — горло сдавливает спазмами от его вопиющей наглости.

— Кто тебя привез, — рявкает неожиданно громко.

Так, что даже его любовница делает шаг назад.

— Какая разница. Мы не обо мне сейчас говорим. А о твоем предательстве!

— О тебе в том числе, и о твоих выходках. Так кто? Аким?

— А если и Аким, то что? — огрызаюсь в ответ.

— И после этого, ты еще что-то мне предъявляешь? — издает глухой смешок. — Поистине наглость второе счастье.

Его любовница стоит молча. И лишь ее глаза триумфально блестят.

— Пусть она уйдет. Я не собираюсь говорить при ней!

— Стыдно? Хотя о каком стыде речь, — взъерошивает волосы на голове. — Таким как ты такие понятия неведомы. Но да, тактика верная, нападать, когда в свою защиту сказать нечего.

— Это ты сейчас свою тактику описываешь? Изменил ты, а виновата я.

— Еще раз повторяю с моей стороны — это не измена, — цедит не поворачиваясь, так и смотрит в окно.

— Ты с ней спал! Ты сделал ей ребенка! Как это еще назвать? — от его цинизма, меня накрывает волной бесконтрольной злости.

И я ей рада, потому что она заглушает боль.

— Торжество справедливости, — резко поворачивается, впивается в меня безразличным взглядом.

— А мы? — обхватываю рукой свой семимесячный живот. — Для нас это справедливо?

Пытаюсь найти в его глазах хоть что-то человеческое. Понять, как он может вот так жестоко. Неужели реально годы, проведенные вместе, для него ничего не значат?

— Более чем. Ты пользовалась всеми благами, жила в достатке. Теперь пришло время уступить место законной хозяйке этого дома, — говорит очень медленно, так чтобы каждое его слово попало точно в цель.