Читать книгу 📗 "Духовное Древо (ЛП) - Саммерс Элла"

Коннер вытащил мусор из моих волос, с капюшона толстовки и даже со шнурков на ботинках.

— Ух ты, сколько хлама, — сказала я, уставившись на груду проводков и металлических обломков, которые он сложил на кухонном столе.

— Ну, взрывов было много, — отметил он.

Я съёжилась при этом напоминании. У меня задрожали руки.

— Эй, ты в порядке? — он озабоченно нахмурился.

— Это так странно. Когда мы были там, в эпицентре той битвы, я… ну, конечно, я была напугана, но в голове у меня также была ясность, понимаешь? Но теперь, когда я вспоминаю это… — я посмотрела на свои трясущиеся руки. — …например, стоя здесь, я знаю, что сейчас я в безопасности, но когда я вспоминаю ту битву, мне почему-то становится намного хуже, намного страшнее, чем когда я переживала её. И это заставляет меня чувствовать… из-за этого я чувствую себя такой потерянной и одинокой, — я подавила смешок. — Полагаю, в этом нет никакого смысла, да?

— В этом есть смысл, — ответил он. — Когда ты была там, твой разум был занят поисками выхода из опасности. У тебя не было времени по-настоящему осознать опасность. А теперь ты это осознаёшь. Это нормально, Красная Шапочка. Все Рыцари чувствовали это. Все Рыцари боятся.

Я цеплялась за его слова, радуясь, что он не считает меня сумасшедшей или полной трусихой.

— Правда?

— Да. Даже такой супер крутой Рыцарь, как я, — сказал он. — Бояться — это нормально. И показывать это тоже нормально.

— Но разве Рыцари не должны всегда быть храбрыми и бесстрашными?

— Генерал скажет тебе, что все Рыцари должны стремиться стать бесчувственными роботами, — Коннер сжал мои руки и встретился со мной взглядом. — Не слушай его, Красная Шапочка. Мы не роботы, и у нас есть чувства. И это абсолютно нормально.

— Коннер, я… — я прочистила горло, даже не уверенная, что хочу ему сказать. Я отпустила его руки и перевела взгляд на груду металлических обрезков на прилавке. — Думаю, мне следует выбросить весь этот хлам.

— Подожди.

Коннер начал напевать, сначала тихо, но постепенно это становилось всё громче и громче, пока его прекрасная песня без слов не заполнила всю комнату. Стойка гудела от каждой низкой ноты. Стены звенели от каждой высокой. И воздух потрескивал от магии, которая связывала всё это воедино.

— Как ты это делаешь? — я ахнула, когда металлические обломки поднялись со стола и запрыгали между нами.

Кусочки переплетались и поворачивались, сдвигались и растягивались, сливаясь и плавясь друг с другом, пока не превратились во что-то совершенно иное. Что-то волшебное и невероятное.

— Магия — это не только взрывы и разрушения, — Коннер взял меня за руку и положил на мою раскрытую ладонь ожерелье, которое он сам сделал. — Это нечто гораздо большее.

Я провела кончиком пальца по замысловатым, изящным линиям орхидей, затем провела им вниз по тонкому стеблю, который образовал цепочку ожерелья.

— Это так красиво.

— Это твоё, — сказал он мне, обхватив ожерелье моей рукой. — Ты не потеряна, Красная Шапочка. И ты не одинока. Если я тебе когда-нибудь понадоблюсь, просто шепни орхидеям, и я приду. В любое время. По любой причине. Хорошо?

Улыбнувшись, я кивнула.

— Обязательно, — я повесила его прекрасный, магический подарок себе на шею. — И спасибо тебе.

— В любое время, Красная Шапочка, — он нежно сжал мою руку. — В любое время.

Никто из нас не знал, что сказать после этого, поэтому мы вообще ничего не говорили. Мы просто стояли, глядя друг на друга, пока голос Марлоу не прорезал долгое, тягучее молчание.

— Я не хочу вас прерывать или что-то в этом роде, но должен ли я чувствовать себя так, словно кто-то поднёс спичку к моему телу?

Коннер поспешно отпустил мою руку и бросился в другую комнату.

— Такое иногда случается. Это всё часть процесса заживления, — сказал он, опускаясь на колени рядом с диваном и осматривая раны Марлоу. — Сейчас я нанесу на твои раны ещё один слой исцеляющих заклинаний, и боль скоро утихнет.

Я задержалась в дверях, наблюдая, как Коннер чертит руками ещё несколько светящихся рун. Марлоу вздохнул с облегчением. То же самое сделала и Волчица.

— Не волнуйся, Красная Шапочка, — Коннер украдкой взглянул на меня через плечо. — С твоим другом всё будет в порядке. Я обо всем позабочусь.

Марлоу включил телевизор. На экране был виден Сад. Изображение менялось в четырёх ракурсах.

— Похоже на запись с камеры наблюдения, — прокомментировала я, подходя ближе к телевизору.

— Так и есть, — Коннер тоже смотрел. — Записи с камер наблюдения. Я видел именно эти видеозаписи.

— Это снято в день нападения, — поняла я, когда ворота Сада открылись и внутрь въехал чёрный внедорожник. — Как СМИ получили эти кадры?

Коннер покачал головой.

— Я не знаю. Мне даже было нелегко достать их, а я могу становиться невидимым.

На экране все ученики в Саду повернулись и уставились на чёрный внедорожник. Взрослые тоже. Мисс Пирана даже разгладила складки на своей юбке, как будто ожидала, что кто-то важный выйдет из машины и вознаградит её за то, что она была таким жестоким руководителем программы. Все выглядели такими любопытными. Они понятия не имели, что сейчас произойдёт.

Я едва могла смотреть. Я не хотела видеть, как Проклятые выпрыгивают из того внедорожника. Я не хотела слышать крики.

— Это ещё хуже, чем я помню, — прокомментировал Коннер, когда толпа в Саду с громкими криками бросилась врассыпную. — Этим людям действительно нужно потратить несколько часов на перечитывание Руководства.

Като сказал то же самое. Эти двое похожи друг на друга сильнее, чем думал Коннер.

— Единственный человек, который не бегал вокруг с криками — это ты, Красная Шапочка.

Я наблюдала, как люди кричали и носились по Саду. В момент нападения я знала, что дела плохи. Но на камере всё выглядело намного хуже.

Видео переключилось на женщину с пышными, роскошными волосами, уютно сидящую в безопасности гостиной. Или, может, это был замок. В комнате имелись высокие, покрытые позолотой колонны и окна от пола до потолка, обрамлённые пышными, роскошными малиновыми шторами. Лицо женщины было прекрасно освещено; должно быть, сразу за пределами поля зрения камеры горел студийный свет.

— Гайя хочет, чтобы мы поверили, будто они готовы присоединиться ко Двору, но как они могут участвовать в будущем Множества Миров, если они даже свой дом не привели порядок? — на видео появился мужчина с длинными, гладкими, светло-русыми волосами. На нём был очень строгий чёрный пиджак, украшенный серебряной нитью. Он выглядел как нечто среднее между королевским камзолом и парадной формой.

— Я видела его раньше! — сказала я. — Я встретила его в Эмпориуме на третий день моего пребывания в городе.

— Это Фенрис, — Коннер нахмурился, глядя на мужчину на экране. — Сын Королевы Серианы. Наследный принц вампиров. Он неприятный тип.

— Да, я поняла это, когда он врезался в меня, а затем попытался обвинить в этом меня.

— Это и есть ваш официальный ответ? — спросила женщина у принца вампиров. — Что ваше королевство будет голосовать против присоединения Гайи к Двору?

— В данный момент я не могу комментировать наш голос, — ответил принц. — Но я призываю Гайю внимательно рассмотреть свою ситуацию. Проклятие обрушилось на их мир шестнадцать лет назад, уничтожив население. И могут ли они честно сказать, что за всё это время добились хоть какого-то прогресса?

— Они обладают магией, — отметила женщина, бравшая у него интервью.

— Да, конечно, — лёгкая улыбка тронула его губы. — Четыре года назад, когда от Гайи почти ничего не осталось, духи сжалились над людьми. Каждый год они благословляют небольшое число своих детей магией. И теперь эти одарённые магией подростки сражаются, чтобы защитить свой мир. Однако правительство Гайи само ничего не сделало, кроме как воспользовалось даром духов и растратило его впустую. Послали ли они своих Рыцарей убить Проклятых и вернуть свои потерянные земли? Пытались ли они вообще что-нибудь исправить? Нет! Они прячутся в своём раю, охраняемые солдатами и Рыцарями, едят сладости и купаются в пенных ваннах, безучастно наблюдая, как горит их мир.