Читать книгу 📗 "Темная душа (ЛП) - Ньютон Ив"

Я опускаюсь ниже, кружа над ней. Её защитная магия мерцает в воздухе вокруг неё. Это энергетическое поле удивительно мощное для такой юной особы. Она особенная, эта вампирша. Я понял это в тот момент, когда её поселили в этой комнате. В моей комнате.

В течение века я посещал эту комнату, наблюдая, как приходят и уходят студенты. Большинство из них остаются на один-два семестра, прежде чем попросить о переводе, их нервирует холод, перешёптывания, а иногда и книга, которая летит через всю комнату, когда моё разочарование берёт верх. Ни одному из них и в голову не пришло сотворить заклинание обнаружения или выяснить, что происходит вокруг. Они были так сосредоточены на своей маленькой жизни, что моя, мёртвая, не приносила им ничего, кроме неудобств или чего-то, чего стоило опасаться. Но Изольда — другое дело. В ней есть что-то, что резонирует с моей призрачное частотой, связь, которую я не ощущал с тех пор… ну, с тех пор, как я был жив.

— Пожалуйста, сработай, — шепчет она.

Жаль, что я не могу сказать ей, что ей не нужно меня бояться. Что она мне просто любопытна. Вампирша, которая так внезапно появилась в моих владениях. Что за сотню лет наблюдения за живыми она первая, кто по-настоящему привлёк моё внимание.

Изольда всматривается в книгу и сосредотачивается, чтобы начать читать заклинание. Древний язык слетает с её языка с удивительной беглостью.

Воздух в комнате становится тяжёлым, насыщенным магией. Я чувствую, как она проходит сквозь мою призрачную форму, словно статическое электричество. Это не вызывает дискомфорта, но определённо странно. Заклинание работает, оно распространяется, отыскивая скрытое, утаённое, невидимое.

В поиске меня.

Я подхожу ближе, замирая в предвкушении, которое пытаюсь подавить. Она превосходно справилась с этим заклинанием, особенно для человека, у кого нет практического опыта. Возможно, она действительно в опасности, хотя и не от меня. Серебряные Врата всегда притягивали тьму, злых и властолюбивых людей. На протяжении десятилетий я был свидетелем бесчисленных заговоров, разворачивавшихся в этих стенах.

Например, мужчина, который подглядывает за ней через зеркало. Хотя я сомневаюсь, что она боится именно его. Но я вижу по его действиям, что его собственническое отношение к Изольде граничит с одержимостью.

— Разорвав завесу и выжигая тени, покажи то, чего не могут разглядеть глаза, — нараспев произносит Изольда на латыни, и её голос звучит почти как приказ. — Кровью отрёкшегося, добровольно отданной, покажи, что омрачает то место, где я живу.

Магия вспыхивает ярким светом, на мгновение ослепляя. Когда сияние спадает, Изольда берёт смесь и наносит её на веки.

Я жду, всё моё внимание сосредоточено на её лице. Сработает ли? Увидит ли она меня? Сто лет — долгий срок для того, чтобы быть невидимым, неслышимым, за исключением зашифрованных посланий и полуоформленных проявлений.

Она быстро моргает, её глаза привыкают к изменениям, которые заклинание внесло в её зрение. Её взгляд обводит комнату, задерживаясь на мне раз, другой…

Затем она замирает.

Её глаза расширяются, когда она смотрит на меня.

— Привет, — говорю я, и это слово странно звучит на губах, которые уже сто лет не могли произнести ни слова как следует. — Вижу, заклинание сработало.

Она кричит, отползая назад, пока не натыкается на стену. Её рука взлетает ко рту, заглушая звук, но её глаза, обезумевшие от страха, по-прежнему устремлены на меня.

— Пожалуйста, не пугайся, — продолжаю я, держась на расстоянии, чтобы не напугать её ещё больше. — Я Уильям. Уильям Харрингтон. Бывший студент, а ныне местный призрак, и, уверяю, я не представляю угрозы.

Она медленно опускает руку, её первоначальный ужас уступает место осторожному любопытству.

— Ты… ты написал угрозы на моём окне, — шипит она.

Я качаю головой, изображая, как я надеюсь, ободряющую улыбку.

— Это не угроза, а краткое сообщение. Я пытался донести до тебя, что я был убит. УИЛЛ УМЕР. Прости мне отсутствие усилий. Спустя сто лет я стал самодовольным.

— Сто лет? — выдыхает она. — Ты мне не угрожал?

— Если бы я хотел причинить тебе вред, у меня было достаточно возможностей за последние день и ночь, — я обвожу рукой комнату. — Это место было моим пристанищем на протяжении столетия. На самом деле, я скорее оберегаю его. Я и раньше неплохо проводил здесь время… — я делаю рубящее движение по шее.

Её глаза ещё больше расширяются от ужаса.

— Кто-то перерезал тебе горло?

Я моргаю.

— Ну, нет. Меня столкнули с Колокольни. Прости меня. Я слишком драматизировал ситуацию.

Изольда с трудом сглатывает, напряжение спадает с её плеч.

— Призрак. Значит, ты призрак.

— Похоже на то.

Она почти улыбается, что я расцениваю как прогресс.

— Почему ты бродишь именно по моей комнате?

— Когда-то она была моей, — объясняю я, придвигаясь немного ближе, чтобы она не закричала снова. — Когда я был здесь студентом. Перед моей печальной кончиной.

— Кто-то столкнул тебя с Колокольни? — спрашивает она, глядя в окно на зловещее сооружение, которое находится на виду у всех. По иронии судьбы, это зрелище не даёт мне покоя.

— Точно.

— И ты не знаешь, кто?

— Нет.

— Или почему?

Я смеюсь.

— У меня есть свои подозрения. Здешние существа не совсем невинны.

— Кем ты был? До того, как стал призраком?

— Так я тебе и сказал.

— Но разве это не важно для рассказа?

— Умная маленькая белочка, не так ли? — бормочу я. — Это определённо судьба.

— Каким образом?

— Ты первый человек за сто лет, который понял, как ко мне относиться.

— Правда? — она морщит нос. — Мне трудно в это поверить.

— Я могу быть кем угодно, Изольда, но лжецом я не являюсь.

Она бросает на меня скептический взгляд.

— Ты думаешь, я здесь для того, чтобы помочь тебе раскрыть убийство?

— Я слишком долго ждал, чтобы думать иначе.

— Я… — начинает она, затем замечает, что моя фигура исчезает. — Что происходит?

— Похоже, твоё заклинание недостаточно сильное, чтобы дать тебе постоянный доступ ко мне, белочка. Работай усерднее.

— Подожди! — кричит она, протягивая руку, как будто хочет схватить меня, её рука проходит сквозь мою становящуюся всё более призрачной фигуру. — Ты не можешь просто уйти! У меня есть вопросы!

— Посмотри на восточную стену, — ухитряюсь я, когда видимость уменьшается почти до нуля. — Третий камень от пола, четвёртый от угла. Там есть незакреплённый…

А потом я исчезаю, по крайней мере, в её представлении. Я всё ещё здесь, конечно. Всегда здесь. Наблюдающий. Ожидающий. Но я снова стал невидим для живых, втянутый обратно в полусуществование, которое было моей судьбой эти сто лет.

Я стою рядом с ней, а она с разочарованным видом смотрит на то место, где я исчез. Она направляется к восточной стене, проводя пальцами по камням и что-то бормоча себе под нос.

— Третий от пола, четвёртый от угла, — бормочет она, прижимаясь к указанному камню.

Он слегка прогибается под её прикосновением, и я улыбаюсь, видя, как её глаза расширяются от удивления. Сто лет этот камень оставался моим самым надёжным укрытием.

Пока она вытаскивает камень, открывая маленькую полость за ним, я подхожу ближе, заглядывая ей через плечо. Внутри лежит дневник в кожаном переплёте, его страницы пожелтели от времени, но сохранились благодаря заклинанию, которое я наложил на него много лет назад.

Мой дневник. Моя история. И, возможно, начало её понимания.

Она осторожно вынимает его, пробегая пальцами по тиснёным инициалам на обложке: У.Х.

— Уильям Харрингтон, — шепчет она, и, услышав своё имя на её губах после столетия молчания, я испытываю странный трепет в своём призрачном облике.

Она открывает дневник, и я наблюдаю за выражением её лица, пока она читает первую страницу, мой почерк всё ещё чёткий, несмотря на прошедшее время:

Собственность Уильяма Харрингтона, академия Серебряные Врата, 1925 год.