Читать книгу 📗 "Лев и Сокол (ЛП) - Лангле Ив"

Рёв заставил оглянуться, но она не смогла увидеть Нолана из-за толпы агентов на пути.

— Кларисса! — Нолан снова заорал. — Не смей больше от меня улетать, женщина. Нам нужно поговорить.

Прислонившись к стене, она ничего не ответила, просто ждала, и, конечно же, оттуда выскочил взъерошенный мужчина с дикими глазами, одетый только в боксеры, из которых в беспорядке торчали иглы. Она поморщилась при воспоминании о его пытках.

— Ты должен позволить врачу позаботиться об этом.

Опустив взгляд, Нолан заворчал, вытаскивая шприцы.

— Я врач. И со мной все в порядке. Или будет, как только мы с тобой кое-что выясним. Почему ты оставила меня?

— Там становилось тесно.

— Не сейчас. Раньше.

Она пожала плечами.

— Мой офис приказал вернуться.

— Значит, ты просто ушла, не попрощавшись?

— В тот момент это казалось лучшим решением.

— Лучшим решением? Всё то время, что мы провели вместе, то, что мы разделили, все чувства, и ты ушла, даже не поговорив со мной.

— Я оставила записку.

Нолан скрестил руки на груди, не выглядя впечатленным.

Заметив любопытные взгляды, устремленные на неё из-за двери, она неловко поежилась.

— Мы обязательно должны обсуждать это здесь?

— Да, обязательно. Видишь ли, не собираюсь рисковать, что ты снова улетишь. Не раньше, чем я выскажу своё мнение. — Он глубоко вздохнул, и она приготовилась к новой тираде. — Я люблю тебя, Кларисса.

Она изумленно уставилась на него. Он только что сказал то, что сказал?

— Что?

— Я сказал. Я. Люблю. Тебя. В смысле, я-хочу-чтобы-ты-провела-остаток-своей-жизни-со-мной, люблю тебя.

Её сердце бешено колотилось.

— Но ты же кот. Я птица.

— И что?

— Значит, твоя мать никогда этого не потерпит.

— Мне всё равно. Я тебя люблю. Я хочу, чтобы ты вернулась ко мне.

— Даже если твоя семья меня возненавидит?

— Они тебя не ненавидят.

— Тогда почему твоя кузина Янна продолжает присылать мне по электронной почте рецепты фаршированных птиц?

Он ухмыльнулся.

— Потому что ты продолжаешь посылать ей разные рекламные ролики с едой для кошек с этими дурацкими бубенчиками.

Губы Клариссы скривились в усмешке при этом напоминании.

— Я не обещаю, что буду сидеть дома как хорошая девочка. Я, вероятно, захочу работать агентом FUC.

— Меня это устраивает.

— Я не буду убирать твои грязные носки.

— Какое совпадение. Я тоже.

Она сердито посмотрела на него.

— Если мы собираемся быть вместе, то ты не можешь ожидать, что женщины из твоего прайда будут продолжать заботиться о тебе.

— Прекрасно. Я уберу за собой, если ты научишься готовить.

— Если подумать, кошачьи вредничают, когда проводят слишком много времени на лапах. Может быть, мы позволим им и дальше заниматься своими делами. Но я не позволю твоей маме совать свой нос в мои дела.

— Удачи. Я пытался в течение многих лет.

— Я также, возможно, все ещё поддаюсь желанию рассказывать плохие анекдоты о Гарфилде и покупать игрушки для кошек.

— И я с нетерпением жду, когда ты сможешь развлечь её, сводя с ума.

— Я не изменюсь.

— Никто об этом не просит. Единственное, чего я хочу это твоей любви. Ты сможешь любить меня, Кларисса?

Глядя на свои ноги, прекрасно осознавая, что зрители смотрят и слушают, Кларисса на самом деле хотела убежать, взмахнуть крыльями и улететь, всё еще боясь открыть своё сердце. Палец приподнял её подбородок, и она встретилась с пристальным взглядом Нолана.

— Я никогда не покину тебя, Кларисса. И не хочу, чтобы ты становилась не такой, какая ты есть. Доверься мне.

На глазах у неё выступили слезы, а горло по-дурацки сжалось, и она прошептала слова, которые никогда и ни для кого не произносила вслух.

— Я люблю тебя.

Она едва расслышала радостные возгласы, когда его губы приникли к её в обжигающем поцелуе. Она цеплялась за своего льва — да, моего льва — и удивлялась, как она вообще могла уйти. Как она могла не заметить признаков его любви?

Она могла бы целовать его вечно, но хлопки по спине и поздравления стали слишком навязчивыми, и они неохотно отдалились. Хотя они не могли продолжать целоваться или уйти, Нолан отказался покидать её. Его пальцы все время были переплетены с её, пока они отвечали на вопросы, и она изо всех сил старалась не краснеть, когда он одаривал интимной улыбкой.

В какой-то момент она выпустила его из рук, когда его мать протиснулась мимо агентов и заключила в крепкие объятия. Кларисса закатила глаза, когда Бренда принялась разглагольствовать о том, какой вред был причинен её бедному малышу.

Когда дело дошло до того, что она начала говорить о том, что вот-вот подоспеет время обеда, Кларисса прервала.

— Сильвестр, я понимаю, что ты привязан к маме, но не хочешь ли ты разрезать завязки на фартуке, чтобы мы могли пойти домой, или предпочитаешь ещё немного пососать титьку и заставить меня ждать?

Нолан поперхнулся. Мейсон согнулся пополам. У всех отвисли челюсти, и несколько прохожих отступили на несколько шагов, освобождая место.

Кларисса ухмыльнулась Бренде, ожидая взрыва.

— Я уже говорила, как сильно люблю эту девушку? — Его мать просияла. На неё. — Ты будешь замечательной женой для моего сына. Мы планируем свадьбу весной.

Прошу прощения? Что только что произошло?

— Что ты сказала?

— Ну, ты же не можешь ожидать, что мой мальчик будет жить во грехе. Мы объявим об этом к выходным, как только я смогу опубликовать объявление в «Шифтер таймс».

— Вы не сделаете ничего подобного, — проворчала Кларисса.

Бренда продолжала, как ни в чем не бывало.

— Я подумываю о пастельных тонах. Много розового. Что скажешь, дочка?

— Никто ничего не говорил о свадьбе. — Кларисса, должно быть, собралась бежать, потому что рука Нолана крепко сжала её, удерживая на месте.

Бренда улыбнулась злобной, ехидной улыбкой.

— Ну-ну, Твити. Не забивай свою красивую птичью голову чепухой. Мама обо всем позаботится.

О да, это тяжелое дыхание было вызвано её учащенным сердцебиением.

— Ты что, не слышала меня? Я сказала «нет». Нолан, сделай что-нибудь. Я не собираюсь выходить замуж. Почему мы не можем просто жить вместе? Я не против переехать.

— Я знаю, но, любя меня, придётся мириться с моей матерью. Поздравляю. Добро пожаловать в мой мир. Теперь ты часть прайда. Тебе будет приятно узнать, что здесь подают домашнее печенье.

— Она не может этого сделать.

Нолан похлопал по руке.

— Просто плыви по течению. Так проще. И, кстати, если она планирует свадьбу, то, по крайней мере, не будет приставать к нам с просьбами завести ребенка.

Она побледнела.

— О, голубиное дерьмо. Я даже не подумала об этом.

— Дети? Кто-то сказал «дети»?

Прежде чем Кларисса смогла отбиться от всепоглощающего внимания свекрови, стремившейся превратить её в дочь, которой у неё никогда не было, они сбежали, угнав машину, которая была не такой красивой, как его «Ауди», и меньше. Не то чтобы Нолана это волновало. Ему удалось свернуться калачиком на боку и положить голову ей на колени. Он также закрыл глаза.

— Только не говори мне, что ты собираешься сейчас вздремнуть.

Он лениво приоткрыл один глаз.

— Ты здесь. Мы в безопасности. Я возбужден. И как только мы доберемся до моего дома, я не дам тебе уснуть, пока мы оба не кончим, по крайней мере, полдюжины раз.

Руководствуясь такой логикой, она напевала ему колыбельную, поглаживая его взлохмаченную гриву. Она также нарушила несколько скоростных режимов, когда они возвращались в квартиру, где он с пользой для себя вздремнул, как только она пообещала никогда больше его не покидать. И любить его вечно.

Пугающе или нет, она не только влюбилась в льва, но теперь у неё была семья. Проклятая шерсть в воздухе.

Эпилог