Читать книгу 📗 "Обрести себя часть вторая (СИ) - Андреева Наталья Вячеславовна"

Наконец, мне удалось подцепить магические потоки этих магов и взять их под контроль. К этому времени Этаниаэль снял с мечников подчиняющие браслеты и связал их.

- Этан, надень подчиняющие браслеты на этих магов и свяжи. Я долго их не удержу, - попросила я.

Через десять минут всё было кончено. Вдруг один из наших боевых магов, который сражался с мечниками, покачнулся. Его лицо побелело, а глаза закатились. Он тихо стал оседать на землю.

- Мариз! – воскликнул его друг.

Этаниаэль только покачал головой. Всем стало понятно, что этот человек умер. Темный эльф подошёл ближе и стал осматривать его тело.

- После таких ран не выживают. У него даже сердце пробито, но он всё равно сражался. Иногда я поражаюсь силе воли людей, которые, по сути, будучи уже мёртвыми продолжают сражаться за то, что им дорого, - тихо произнёс он.

Мы сложили трупы врагов, которые я сожгла магическим огнём. Тела наших погибших товарищей мы сложили в стороне, а Этаниаэль наложил заклятье стазиса, потому что следовало продолжить работу. Нас стало меньше на девять человек, но мы постарались работать в том же темпе. К вечеру прошли ещё пять километров. Вернулись к месту боя, забрали тела наших друзей, двух пленных магов и отправились в лагерь. У второй группы нападений не было, и они вернулись в полном составе. За день они прошли десять километров.

К закату солнца было устроено девять погребальных костров. Своих друзей мы решили похоронить по старинному магическому обряду. Только когда вспыхнули тела, на меня обрушилось понимание произошедшего. Весь день я держалась на адреналине, полученном в бою, а сейчас в относительной безопасности ко мне пришло осознание той опасности, в которой мы оказались. Меня накрыло волной боли и ощущение большой утраты. Глаза перестали видеть. Я моргнула и почувствовала, как по щекам потекли слёзы. Руки затряслись. Я ощущала запах сгоревшего дерева и плоти.

Вдруг почувствовала, как чьи-то руки обнимают меня и прижимают к своей груди. У меня началась истерика. Мне девятнадцать лет, но столько смертей я увидела только в этом мире. На Земле я никогда не подвергалась такой опасности, как здесь, но с другой стороны, я уже не хочу туда, потому что привыкла чувствовать магию в себе. Хотелось кричать. Об меня потерлась Вета. В голове возникла картинка боя и то, как к нам направляется группа из десяти человек. Они заходили с тыла. Картинка сменилась, и теперь я видела, как они падают окровавленные от когтей Веты. Моя девочка защищала наши тылы, и с этой задачей справилась.

Дед шептал успокаивающие слова, говорил, что мы молодцы, что нужно быть сильными, ведь защита своей страны иногда требует от нас наших жизней. Только к ночи мне удалось успокоиться и уснуть. Всю ночь во сне я сражалась с магами и солдатами, смотрела на смерть боевых магов. Проснулась не отдохнувшая и злая. Немного приведя себя в порядок, приказала успокоиться и сделать свое дело хорошо. Это помогло не сильно, но заставило сконцентрироваться на работе.

Сегодня мы пошли на строительство остатков стены все вместе. Нам осталось двенадцать километров. Теперь мы выстраивались только по одну сторону, соблюдая режим боевой готовности.

За час мы проходили один километр. К вечеру стена была завершена. Со стороны Савойи угрозы больше не было. Вечером все вспоминали погибших, рассказывая случаи из жизни.

Утром следующего дня мы свернули лагерь и отправились обратно в школу. Пленных солдат вели связанными. Мне стало любопытно, почему к нам в школу не стремятся маги для повышения уровня знаний.

- Дед, скажи, почему к нам приезжает так мало магов для повышения своего уровня квалификации?

- Молодые маги учатся в академии. Мы не можем принять всех желающих. А старые не хотят что-либо менять. Обучаются только те, кто преподает. Это люди науки, им интересно все новое. Если маг не будет постоянно совершенствоваться и искать новое, то он просто перестает быть хорошим магом. Мы развивались, просто тыкались, как слепые щенки. Ты же судишь нас по своим представлениям о развитии. На Земле, как я понял, тоже не всегда были высокообразованные люди. У них тоже был толчок в развитии. Этот период сейчас начался и у нас.

- Да. На Земле до семнадцатого века тоже все было довольно грустно. Но там все тормозила церковь. Они сжигали ученых, объявляя их колдунами. За магию преследовали, - задумчиво согласилась я.

- Жуть какая, - нахмурился дед.

- В стране, где родилась и выросла я, такого не было, - улыбнулась я.

- Я слышал много рассказов о вашей стране и русских людях, но они такие противоречивые, - сконфуженно произнес деда.

- Это так. Понять русского человека может только другой русский человек. Мы очень добрые и гостеприимные, долго терпим, если нас обижают, но если рассердимся, то пощады ждать не стоит. Один царь говорил: «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет». Мы никогда не нападаем первыми в войнах, но в случае войны, на защиту встает вся страна, а она самая большая в мире. Когда на одном конце страны начинается утро, на другом наступает вечер. Но в тоже время русский человек трудолюбив и ленив одновременно. Я не знаю, как это объяснить. Есть поговорка: русский мужик долго запрягает, но очень быстро едет.

- Да уж. Сложно понять эту страну, - хмыкнул дед.

- Один русский поэт писал: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить. В ней особенная стать. В Россию можно только верить», - улыбнулась я.

- Ты настоящая русская. Иногда мне очень сложно понять тебя, но в то же время я верю в тебя, - задумчиво проговорил он.

Я только пожала плечами. А что тут скажешь?

Глава 27

Елена ар Андрес

С третьего месяца лета мы уже изучали учебники седьмого курса. По моим подсчетам к концу весны наше обучение в школе закончится. Все же удастся изучить программу за два года, а не за три, как решили изначально. Лично меня это очень радовало. Эрнан писал каждый день. Я сама стремилась поскорее окончить школу, чтобы быть ближе к любимому. Илье исполнится уже тринадцать лет, когда я уеду в столицу. Мы договорились, что на летние каникулы в академии, я буду приезжать в замок ар Андрес. Страшно оставлять его одного. Мой мальчик сильно повзрослел в этом мире. Его характер стал жестким и непримиримым. Часто, наблюдая за группой сына, отмечаю, что он стал лидером, авторитет которого непререкаем.

Когда Эльвира уехала с группой магов на границу, у меня в душе поселилась тревога. Все время казалось, что должно произойти что-то страшное и непоправимое. За две декады я чуть не сошла с ума.

В конце месяца их отряд вернулся не в полном составе. Эмоциональное состояние каждого я почувствовала сразу и поняла, что произошла беда. Дочь спешилась с лошади и подошла ко мне. Крепко обняв свою девочку, сразу прочла ее воспоминания. Она сама показывала их мне.

Вот они приехали в лес и обустроили лагерь, потом возводят стену на границе. Следующее воспоминание о споре просмотрела быстро. Картину нападения смотреть было очень тяжело, так как прочувствовала все эмоции дочери. Погибло девять магов, которые сражались, защищая наших детей. По моим щекам покатились слезы.

Об ноги потерлись Вета и Соня, стремясь забрать боль. Кьяр Эльвиры тоже сражалась в тот день. Теперь я понимала, что поговорка о сердце матери не просто слова. Мать чувствует опасность, грозящую ее ребенку. Ласково погладила кошек, благодаря их за заботу.

- Эля, все будет хорошо. Эти люди умерли не напрасно. Они герои! Я сделаю все, чтобы память о них жила долго, - искренне пообещала я.

- Знаю. Просто нас застали врасплох. Мы учли эти ошибки. Здесь двое пленных магов и солдаты. Они ярые сторонники Райзи, поэтому пусть их судит Анги, - глухо отозвалась Эльвира.

- Ты права. Иди отдыхать с дороги, - ободряюще улыбнулась я.

Вечером Анги с помощью Мерка и команды Ильи допрашивала пленных магов. Эти люди были сыновьями подхалимов Райзи. Верили, что тот король. Покойную королевскую семью они ненавидели из-за строгих запретов на насилие девушек. Им казалось, что бедные люди не достойны какого-либо уважения. Разве можно уважать скот? Ребята после допроса были очень злы. Мальчики на полигоне выплескивали ярость в поединках. Они решили таким образом растратить негодование, скопившееся в их душах. Мы не мешали.