Читать книгу 📗 "Все различные оттенки синего (ЛП) - Джинджелл Вэнди"

— Что, ты используешь комп как своего рода интерфейс и просто подключаешь магию к заклинанию через него?

Я ответил:

— Что-то в этом роде, — я уже так часто удивлялся этому маленькому человечку, что не мог заставить себя поддаться любопытству и спросить её, откуда она знает принципы магии Между.

— Круто! — сказала Пэт, переводя восхищённый взгляд с меня на мой компьютер. — Ты действительно хакаешь магию! Интересно, знает ли Зеро об этом?

— Очень надеюсь, что нет, — пробормотал я себе под нос. Я не имел ни малейшего представления о том, кто такой Зеро, но и так было достаточно плохо, что он знал ещё одну вещь, которую беззащитному маленькому человечку знать не следовало. У меня не было ни малейшего желания делиться своими особыми навыками с другим человеком — или с кем-то ещё из Запредельных, если уж на то пошло. Не так уж много Запредельных знало о моих особых навыках, и я предпочёл бы, чтобы так оно и оставалось. У меня было достаточно работы, чтобы чувствовать себя комфортно, и достаточно анонимности, чтобы чувствовать себя в безопасности.

— Можешь остановить это, да?

— Это мой код и моя программа, — сказал я. — Ну разумеется.

— Угу, — пробормотала Пет, но её худое личико было недовольным. — Но я хочу знать, как ты преодолел защитное заклинание, и я думаю, Зеро тоже захочет это выяснить.

Кем бы ни был Зеро, подумал я, дважды щёлкнув по своей программе, он не собирался выяснять, есть ли у меня что сказать по этому поводу. Передо мной высветился экран ввода пароля, и я ввёл в окно несколько символов.

Передо мной замигало окно с ошибкой.

— Ну как? — эти глаза ясные, серого цвета смотрели на меня с неприятной проницательностью. — Что-то не так?

— Должно быть, я неправильно ввёл пароль, — сказал я, набирая его снова, на этот раз медленнее.

— Ну дааа, — сказала Пэт медленно. — Спорим, что это не так.

Окно с ошибкой снова мигнуло передо мной.

Я набрал пароль в третий раз, на этот раз отдельным нажатием клавиши для каждого символа, крепко сжав челюсти.

— Спорим, — сказала Пэт чересчур бодро, — спорим, что это не сработает.

В третий раз окно с ошибкой появилось на экране приветствия моей программы.

— Она не даёт мне войти, — сказал я. Я откинулся на спинку стула, в замешательстве уставившись на экран. Мы были в той же ловушке, как и все люди в кафе, и это не имело смысла, потому что я был Запредельным.

Волнение в животе разрасталось. Я был Запредельным, но я был Запредельным, которому ещё не заплатили полностью…

Пэт, всё ещё пристально глядя мне в лицо, спросила:

— Тебе уже заплатили?

Я рассмеялся, и смех прозвучал горько.

— Наполовину. Если они думают, что я позволю им уйти безнаказанными…

Не то чтобы я действительно мог это остановить, если бы не смог взломать свою собственную программу, которая так внезапно и загадочно обернулась против меня. Мне действительно следовало бы внимательнее изучить тот трек, который они мне дали, прежде чем вставлять его в мою программу…

И ещё была проблема времени — даже если бы я смог взломать программу, мне всё равно пришлось бы сделать это до того, как музыка добралась бы и до меня. Некому было хватиться меня, некому было прийти искать — некому, в отличие от людей из Тройки, отомстить за меня.

— Я уже слышала похожую музыку раньше, — сказала Пэт задумчиво. — Звучит странно, но знакомо.

— Я тоже, — сказал я. В моем желудке всё ещё ощущался страх, но вместе с ним появилось и другое чувство, которое я не мог сразу распознать. Во рту ощущалась некоторая сухость или, возможно, неприятный привкус, который не должен был остаться после того, как я выпил кофе.

До меня не сразу дошло, что я испытываю отвращение. Слабую, но явную грань отвращения.

На другой стороне стола сморщенный носик Пэт выражал такое же отвращение.

— Гоблины, — сказала она, сморщив носик ещё больше. — Почему они всегда хотят, чтобы все видели микки финна?

— Полагаю, ты тоже всё знаешь о гоблинах, — сказал я. Мой голос звучал так же смиренно, как я себя чувствовал.

— Не очень много, — заметила Пэт. — Просто каждый раз, когда я встречаю кого-то из них, он пытается накачать меня наркотиками или вырубить.

— Гоблины такие, — согласился я. Возможно, именно поэтому, подумал я, глядя на Порабощенных людей, я внезапно почувствовал такое отвращение к Запредельным. Другой причины и быть не могло: Запредельные, в конце концов, были созданы для того, чтобы охотиться на людей. В этом не было ничего необычного или даже совершенно неправильного — если только вы не попали в руки Тройки.

— Что мы можем с этим сделать? Я немного привита от подобных вещей, но она прекратит действовать, если я пробуду здесь в ловушке достаточно долго.

Я отложил на потом вопрос о том, как именно человека прививают от музыки Запредельных, и сказал:

— Стаканы.

— Такие, например… — Пэт указала подбородком на кучу стеклянных стаканов с водой на кофейном прилавке. — как те?

— Да. С водой.

— Хорошо, — сказала Пет, поднимаясь на ноги с готовностью, которая была приятна, — но почему?

Какое-то время я наслаждался этим чувством, этим странно удивительным ощущением знания чего-то, чего не знала она.

— Мы можем ослабить воздействие музыки с помощью воды.

— Круто, — снова сказала Пет, с еще большим энтузиазмом, чем в прошлый раз. Она крикнула через всё кафе, — это из-за того, что фейри пьют воду, или из-за вибраций и всего такого?

Я не смог удержаться от смеха, и это заставило её тоже рассмеяться — звонкий, жизнерадостный звук.

— Да, — сказала она. — Я разбираюсь в странных вещах. Ничего не могу с собой поделать, я просто продолжаю замечать их то тут, то там.

— Здесь и там, как в здесь и там? — крикнул я, бросив на неё удивленный взгляд. Если бы она сказала «да», я бы почти поверил ей. Даже при том, что ни один Запредельный в здравом уме не стал бы пробираться через Между и За с человеком на буксире; даже при том, что ни один человек не смог бы пройти через Между в За без посторонней помощи. Я всё равно почти поверил бы в это, потому что она не хвасталась и не дразнила — она просто знала то, чего ей знать не следовало.

— Этого хватит? — спросила Пэт, прерывая мои размышления. Она поставила на поднос недопитые стаканы с водой и, пошатываясь, направилась ко мне через кафе.

— Да, — поспешно ответил я, рефлекторно отводя голову, когда поднос пронесли слишком близко от меня. Я совершенно не возражал, чтобы меня облили водой, но, если музыка всё-таки подействует на нас, лучше не терять времени даром. Однако от моего внимания не ускользнуло, что она снова уклонилась от ответа на мой вопрос.

— Расставь их по периметру кабинки, — сказал я ей. — И по периметру моего инвалидного кресла тоже, я не могу постоянно слышать музыку, и она может подкрасться незаметно.

— Довольно удобно, не? — отметила Пэт, расставляя стаканы полукругом. — Всё это барахло оказалось под рукой и только и ждёт, чтобы им воспользовались. Думаешь, они хотели, чтобы ты попытался выбраться?

Я нахмурился.

— Не думаю. Даже если бы им не удалось застать меня врасплох, они бы предположили, что я попытаюсь взломать себе путь наружу, не слишком беспокоясь о гоблинской музыке.

— Ага, но ты не слышишь её должным образом, — сказала Пэт. — Кажется, ты бы тоже решил, что сможешь найти выход, прежде чем она проникла бы в твой разум? По-моему, надежда продержаться достаточно долго, чтобы найти выход, была бы хорошим способом отвлечь тебя на достаточное время, чтобы музыка захватила тебя.

— Я всё равно не знаю, смогу ли я выбраться отсюда, — раздражённо сказал я. — А если и смогу, то только с трудом. Всё это, — я махнул рукой в сторону порабощенных постояльцев кафе, — должно остаться как есть. Возможно, я смогу помочь нам двоим выбраться отсюда, но я не могу спасти их. Гоблины будут довольны и этим.

Удивлённая, Пэт спросила:

— В смысле?

— Они уже потеряны, — сказал я. Я не хотел объяснять этому большеглазому человеку, что, как только мы сбежим из кафе, каждый из этих людей будет полностью потерян для мира людей. Единственное, что не давало музыке полностью завладеть нами, — это последние нити защитного заклинания, которые слишком поздно осознали опасность, исходящую от этой несущей нагрузку магии. К сожалению, теперь они тоже удерживали нас в кафе. Я мог бы снять заклинание, которое изначально не давало Пэт уйти, но защитные заклинания, как правило, основаны на том, что после того, как случилось худшее, сдерживание является единственной безопасной процедурой. Я уже мог видеть его слои вокруг кафе, теперь, когда оно распознало чужеродную, опасную магию, которая окутывала его самого; оно притягивало к себе, усиливая свою власть над кафе.