Читать книгу 📗 "Темная душа (ЛП) - Ньютон Ив"
— Так и должно быть, — наконец говорит она.
— Так почему же этого не происходит?
— Я не знаю, — она протягивает мне руку, и я немедленно подхожу к ней, направляясь в душ вместе с ней и чувствуя, как вода увлажняет мою кожу. — Это место особенное.
— В душе? — спрашиваю я с улыбкой.
Она кивает и тянется к моей руке. Она сжимает её, и я удивлённо хмыкаю.
Она прижимает её к груди, и я с тихим стоном ущипываю её за сосок.
— Как? Почему здесь?
— Магия воды, — тихо говорит она. — Она всё заглушает, ослабляет защиту, позволяя нам получить доступ к определённым вратам.
— И откуда ты знаешь?
— Ты не единственный, у кого есть академический опыт.
— Хватит разговоров, — бормочу я и придвигаюсь ближе, прижимаясь губами к её губам и чувствуя, как она отвечает.
Её губы нежно прижимаются к моим, горячие, влажные и настоящие. Я прижимаюсь ближе, моё призрачное тело трепещет от ощущений, которых я не испытывал сто лет. Вода накрывает нас, словно занавес, отделяющий нас в этот невозможный момент. Её рука сжимает мою, направляя её по своей гладкой коже, вниз по животу, к промежности.
— Прикоснись ко мне, Уильям, — шепчет она мне в губы хриплым от желания голосом.
Я без колебаний погружаюсь в её девственное тепло, осторожно, чтобы не сломать её. Она задыхается, её тело выгибается навстречу моему. Её жар, её влажность — чудо, безумие, нарушение всех законов жизни и смерти.
Её бедра двигаются в медленном, плавном ритме, который заставляет моё сердце биться так, как я не ощущал уже сто лет. Она произносит моё имя, и этот звук отзывается в самом моём существе. Я целую её крепче, глубже, стараясь впитать каждое ощущение, каждую вспышку удовольствия, которая отражается на её лице, на случай если это больше никогда не повторится.
Это нечто большее, чем просто физическое соприкосновение. Это единение душ, слияние жизни и смерти таким образом, который не должен быть возможен. Магия воды, о которой она говорила, усиливает что-то между нами, срывая завесу, разделяющую наши реальности.
— С тобой так хорошо, — выдыхает она, её пальцы запутываются в моих волосах, дёргают, заставляя меня почувствовать острую боль.
Я просовываю пальцы глубже, чувствуя, как она сжимается вокруг меня. Наслаждение ошеломляет, приливная волна угрожает разрушить мою хрупкую связь с этой непостижимой телесностью. Я снова жив, хотя бы на этот мимолетный миг, растворяясь в её тепле и влажности.
Душ, вода — канал, временный мост между моим миром и её миром, и в этот момент меня не волнует, как и почему. Меня волнуют только ощущения от неё, её вкус, то, как она выкрикивает моё имя, когда её захлёстывает оргазм.
— Уильям, — мурлычет она, заставляя мой член становиться твёрдым.
— Чёрт, Изольда, — застонал я, когда её рука прижимается ко мне, а затем исчезает.
В одно мгновение мой мир рушится вокруг меня, когда она продвигается вперёд с потрясённым выражением на лице.
— Нет!
Связь обрывается. Я снова становлюсь бесплотным, ощущение её кожи, тепла её тела исчезает. Вода, которая несколько мгновений назад казалась тёплыми объятиями, теперь ничто по сравнению с моим призрачным обликом.
— Что случилось? — сердито спрашиваю я, мой голос срывается от потери и замешательства.
Изольда качает головой, её глаза расширяются от ужаса и зарождающегося понимания.
— Вода, это ловушка…
— Ловушка? Для чего?
— Для меня, — шепчет она, прижимая руку к груди, где под кожей светится слабый, почти невидимый знак. — Ты. Выйди. Это отнимает у тебя жизненную силу, усиливает нашу связь за твой счёт.
Я в ужасе смотрю на символ. Это сложный, переплетённый узор из линий и изгибов, который я не узнаю, но его злобный замысел очевиден безошибочно.
— Он когда-нибудь появлялся раньше?
Она качает головой, спотыкаясь о стенку душа.
— Убирайся, Уильям, пока это не поглотило тебя.
Я выскакиваю из душа, и она падает на пол. Я тоже чувствую себя опустошённым.
Тот, кто расставил ловушку, знал, что под воздействием потока я стал более плотным, и использовал это, чтобы высосать мою жизненную силу. Но кто и почему?
— Уильям, — произносит она едва слышным шёпотом. — Что это значит?
— Это значит, — выдавливаю я, ярость бурлит в моих призрачных венах, — что кто-то играет в очень опасную игру с нами обоими, и он об этом пожалеет.
— Твой убийца? — шепчет она.
Я не отвечаю ей. Я не могу. Я пытаюсь сохранить злую магию, которая раньше текла по моим венам. Однажды я напугал её, когда потерял контроль, и не хочу делать это снова.
Но уже слишком поздно.
Вода превращается в реки крови, и она кричит, выпрыгивая из воды, когда она обжигает её кожу, оставляя волдыри, когда злая воля сталкивается с её невинностью.
Отвернувшись от неё, я несусь по воздуху, через дверь спальни, в которой когда-то был заперт, и выхожу в ночь, оставляя за собой полосу разрушений, которая разбрасывает учеников и персонал, когда я слышу, как Изольда зовёт меня.
Глава 33. СИ-ДЖЕЙ
Моё отражение в зеркале в полный рост дробится и множится по мере того, как я теряю контроль. Тени вокруг меня удлиняются, реагируя на смятение, бушующее во мне, как лесной пожар. Драконья часть меня неспокойна, чешуя колышется под моей кожей волнами, которые я едва могу подавить.
События в тайной комнате Блэкриджа выбили меня из колеи больше, чем я хотел бы признать. Коллекционеры. Живые гримуары. Ужас Изольды, когда она поняла, что они хотели с ней сделать. На неё охотятся. Я понимаю эту часть больше, чем кто-либо другой.
Мой взгляд снова возвращается к зеркалу. Приложив минимум усилий, я мог бы изменить фокус и повернуть его так, чтобы оно показало мне комнату Изольды. Я мог бы проверить, в безопасности ли она, и убедиться, что призрачный ублюдок не воспользовался её уязвимостью.
Мои пальцы скользят по богато украшенной серебряной оправе, и от соприкосновения с ней исходит сила. Всего лишь шёпот воли, и я смогу увидеть её. Присматривать за ней. Защищать её.
Но я не могу. Пока что она закрыла на это глаза, но мы поговорим об этом, когда она будет готова противостоять моему вторжению в её личную жизнь.
Я падаю на кровать, уставившись в потолок. Дракон уже так близко к поверхности, что хочет всплыть, расправить крылья в этом царстве, где драконы — скорее миф, чем реальность. Давление за грудиной нарастает, боль, которая никогда полностью не утихает.
Какого чёрта я вообще здесь делаю?
Не здесь, в Серебряных вратах, а конкретно. Я знаю, почему я в этой странной академии монстров. Мои родители дали мне это совершенно ясно понять, когда протолкнули меня через межпространственный портал, едва успев собрать вещи.
Грёбаные Охотники. Я ненавижу их всеми фибрами души. Они схватили и пытали мою мать некоторое время назад, ещё до моего рождения. Убили её подопечную у неё на глазах, заставили её страдать так, что меня тошнит, и всё это время смеялись и шутили.
Иногда я ненавижу свою сестру за то, что она заставляет меня читать о жизни нашей матери.
За тысячу с лишним лет в мире было слишком много боли, слишком много мучений. Слишком много всего. Худший страх моих родителей воплотился в жизнь, они возродились. Наполовину вампиры, наполовину драконы. Я не первый в своём роде, вернувшийся в своё королевство, моя мать, в конце концов, одна из них, но они явно не усвоили урок, что никогда больше не прикасаться к Аквиле. Мой отец разорвал их на части, отправил в подполье на десятилетия.
И всё же.
Вот они, и мои родители не хотели рисковать. И вот я здесь. В мире, где никогда не бывает солнца, холодно, промозгло, не так роскошно, как я привык, и где полно существ, которые только и хотят, что драться.
Я сажусь прямо, разминаю плечи, чтобы снять напряжение от попыток не двигаться и не выдать себя. Это было бы в первый раз, и я слышал, что это неприятно, пока не привыкнешь. Кости ломаются, кожа трескается, мышцы растягиваются и восстанавливаются.
