Читать книгу 📗 "Пациентка по межзвездной переписке (СИ) - Лунёва Мария"
Кусая губы, я чувствовала на зубах противный вкус крови. Готовая разреветься, всё смотрела на мужа в надежде, что он скажет: «Всё закончено».
Убеждала себя, что еще минутка. Еще одна. Чуточку потерпеть. Еще какое-то время...
Нум развернул экран. Красных пятен хоть и стало меньше, но ненамного. Я готова была взвыть от ужаса. Меня затрясло от боли. Уже и ноги были не нужны. Лишь бы всё завершилось.
— Нум, — Мити не сводил взгляда с мониторов. — Она не выдержит. Слышишь?
— Я всё вижу, — голос моего любимого орша звучал ровно.
— Прекращаем? — Сакали обернулся к нему. — Она не справляется...
— Нет, — муж резко оборвал его. — Общий наркоз...
— Нум? — голос Мити дрогнул. — Сердце...
— Подключай искусственную поддержку.
— Нум... Послушай, она не выдержит...
— Делай, что я сказал, и не паникуй. Вводи Лилю в глубокий сон тремя этапами. Подключай полную систему жизнеобеспечения.
Меня мелко трясло. Мелькнула мысль, что если я сейчас усну, то уже всё... И так жить захотелось. Да и пусть без ног, но...
— Нум, — мой голос звучал жалко...
— Я тебя вытащу, любимая, — он поймал мой взгляд и улыбнулся одними губами. — Ничего не бойся, я тебя вытащу.
Я хотела ответить, но меня накрыло странное головокружение, над головой что-то противно запищало...
— Нум, — через вязкую тошнотворную пелену, застилающую сознание, я различила дрожащий голос отца. — Что происходит, сынок?
— Агония, Эван... То, что должно было случиться много лет назад, когда Лилю заразили. Вирус вырвался, и организм пытается его подавить.
— Но у нее иммунитет, — папин голос упал до шепота.
— Да, и это замечательно... А ещё есть я. Мне нужна будет кровь, Роза. С ребёнком ничего не случится, но вам придётся у меня задержаться...
— Хоть всю забери, только спаси нашу девочку...
Это последнее, что я расслышала, уплывая в тяжелое марево...
***
... Пелена, тёмная, почти осязаемая. Изредка я различала в нёй нечеткие образы, но они растворялись. Стены, коридор, мой швейный стол... Окно... Через него я видела людей... Они двигались с бешеной скоростью подавляя. И вдруг всё исчезло. Вокруг подернулся туман...
Я словно плыла по кругу в небытие. Не понимая, ни где я, ни что со мной. Ничего не чувствовала и не могла удержать мелькающие мысли. Виток за витком. Ничего не менялось... Какая-то серость и безнадежность... Не было ни страха, ни ощущения времени.
...Звук работающей швейной машинки. Но не рядом, а будто за барьером. Где-то там... Ритм любимой маминой музыки...
Сигнал вызова на моем планшете...
Прямо передо мной появился Нум... Он улыбался и разглядывал меня...
«Я жду... очнись, Лиля».
Встрепенувшись, я осознала, что что-то не так. Мысли стали чётче... Мне не должно здесь быть... А где... куда мне...
Паника... Я заметалась...
И вдруг впереди послышались звонкие детские голоса...
— ... Лиля, чего ты здесь стоишь? Побежали, — кто-то схватил меня за руку и выдернул из плотного марева.
Развернувшись, я увидела смеющуюся Астру. За её спиной наш прежний дом. Крыльцо, открытая дверь. В окне кухни маячили фигуры родителей.
— Лиля! Не отставай от меня, — Астра побежала вперед, увлекая меня за собой.
Её косички забавно разлетались в разные стороны. Подол детского платья едва закрывал коленки. Я помнила его. Чёрное в белый горох.
— Так нечестно! — за нами еле поспевала запыхавшаяся Ками. — Это поддавки!
— Ничего подобного, — из-за угла выглянула довольная Пети и показала двойняшке язык. — Ты просто не любишь быть водой.
Они хохотали, пытаясь увернуться.
Я же...
Я вдруг увидела себя со стороны. Такую маленькую, неуклюжую. Ками не составляло труда меня поймать, но она старательно промахивалась. Астра же специально бежала медленно, следя, чтобы я не запнулась и не упала.
— Водишь! — вскрикнула Ками, ловя Петунию за плечо. — Теперь ты вода!
Девчонки снова захохотали, разбежавшись по нашему маленькому дворику. Я же осталась стоять посередине, наблюдая за ними. Мы были так счастливы. Открыто смотрели в будущее без страха и оглядки. Всегда друг за друга горой...
На крыльце дома стояла мама и неотрывно следила за мной. Поняв, что я смотрю на нее, она позвала меня жестом и выставила перед собой леденец... Я не двигалась, не соображая, что происходит. Мимо снова пробежали девчонки и вдруг растаяли, как дымка. Во дворе стало тихо. Осталась только мама.
— Лиля... — её губы двигались, но голос словно доносился из ниоткуда. — Вернись к нам, моя девочка. Возвращайся.
Вздрогнув, я сделала шаг к ней и заметила за ее спиной отца. Он покачал головой и указал в обратную сторону.
— Не сюда, милая. Возвращайся, — шептала мама.
В ее руках больше не было сладости.
Наш дом медленно исчезал. Все вокруг снова заволокло странным маревом. А в голове возникла тяжелая пульсирующая боль...
...Сделав глубокий вдох, я услышала над собой знакомый ритмичный звук. Мое сердцебиение.
Сбоку что-то противно трещало. Я попробовала разлепить веки. Это движение далось мне с большим трудом. Вокруг царил полумрак. Горела подсветка медицинской капсулы. Мигали сенсорные клавиши. Монитор. На нем мое тело черно-белым силуэтом. Красные точки. Их стало значительно меньше и все ниже колена.
— Лиля, — раздалось рядом. — Не пугай меня, милая. Я прошу тебя, возвращайся к нам.
— Мама, — прошептала, пытаясь повернуть голову.
Но шея словно одеревенела. Тело не двигалось. Ног и вовсе не чувствовала. Руки ломило и выкручивало.
— Милая, — послышались легкие шорохи, и мама поднялась, нависая сверху. — Ты очнулась.
Склонившись, она поцеловала меня в волосы.
— Как же я боялась. Как же боялась...
Мама показалась мне слишком бледной. Под глазами черные круги.
— Как ты? — вопрос вырвался сам собой.
— Как я? — она удивилась. — Нормально. У твоего мужа не забалуешь. Режим и покой. И только возрази. Он же с того света достать способен, родная моя. Я уж думала, все... Я даже той ночью так не боялась. Столько мыслей в голове... Нехороших мыслей, Лиля... Но твой муж... Он... Он тебя даже смерти не отдаст, милая. Он тебя никому не отдаст, — прошептала она немного бессвязно.
А после, пригладив мои волосы, кивнула в сторону.
Я скосила взгляд. В кресле за своими мониторами сидел мой орш и, кажется, дремал, откинувшись на спинку.
— Два дня держался, — тихо сдала его мама. — Мити во второй каюте. Тоже еле выпроводила... Эван...
Она оглянулась, и я поняла, что отец где-то здесь.
— Папа... отдыхает, — она снова нависла надо мной, приглаживая волосы. — Ты прости меня, Лиля, за те слова... Прости, милая... Я очень тебя люблю. Ты же моя самая младшая девочка. Я все поверить не могла, что вот так быстро ты упорхнешь. Что я даже понять ничего не успею. Но Нум... такого зятя нужно беречь...
Я улыбнулась...
— И будить, да, Роза? — раздался громко любимый, но недовольный голос. — Сразу же, правда?
Глава 42
Услышав моего любимого орша, я улыбнулась и тут же застонала, ощутив боль в затылке. — Тихо-тихо, — надо мной появился Нум. — Сейчас я тебе помогу. Он завел ладони мне за шею и что‑то сделал. Послышался механический щелчок. Мою шею освободило, и только сейчас я сообразила, что до сих пор была зафиксирована. Это слегка напугало. Взгляд невольно метнулся на монитор. Да, красные точки все ещё были там. Их расположение настораживало. Я не понимала, что именно мне не нравится, но живот сводило. — Оно никуда не делось, да, Нум? — шепнула я. — Эта зараза. Ноги придётся ампутировать? И только я произнесла это, как в душе похолодело. Я сообразила, что мне так не нравится. Очаги остались ниже коленного сустава. Словно… — Нум… - я заметалась, чувствуя, как затылок прожигает боль. — Лиля, — мама схватила меня за руку. А через мгновение я оказалась в тесных объятиях мужа. – Успокойся, милая, что ты… Нечего пока бояться. Все хорошо. Ты справилась, выдержала операцию. Теперь у нас есть время. У нас оно есть. Он сжал меня сильнее и принялся укачивать, как ребёнка. А у меня сил не было даже обнять его в ответ. Все, что могла, — тихо цепляться за него от страха. — Я люблю тебя, — шептал Нум. — Я все сделаю, чтобы ты была здоровой, Лиля. Все сделаю, слышишь?! Просто верь в меня, и я тебя поставлю на ноги. И все у нас с тобой будет. И свадьба эта с платьем, цветами и чем‑то там ещё, о которой мне твоя мама часа два вчера жужжала. Она у тебя совсем не умолкает, когда волнуется. — Он нервно засмеялся. — И какое-то там путешествие сладкое. — Медовый месяц, — выдохнула, немного успокоившись. — Оно самое… Успокаивайся, милая, я не хочу пичкать тебя препаратами сверх необходимого. А в этот сладкий месяц повезу тебя на планету сакали. Будем с тобой гулять по магазинам и изучать моду разных рас. Это я тебе обещаю… Всё, девочка моя. Всё. Разжав руки, он осторожно уложил меня на матрас. Выдохнув, я действительно успокоилась. — Вчера? — пробормотала. — Ты сказал: «Вчера». Сколько я сплю? — Три дня! — за Нума ответил растрёпанный Мити, появившийся из каюты. Потянувшись, он широко зевнул. — Ну, совести у тебя, малышка, ни на каплю. Три дня возле тебя танцуем, а ты сладко спишь и просыпаться не торопишься. Ты на мужа взгляни, он же поседел от переживаний. Мне действительно стало совестно. С трудом подняв руку, я поймала прядку, выбившуюся из растрёпанной косы мужа. Нет, белых волосков не обнаружилось. — Ты, парень, краски не сгущай. Он таким блондином и до нашей Лили был, — повернув голову, я нашла взглядом папу. Он сидел на кресле. Как и остальные мужчины — помятый и нечесаный. Волосы торчком, под глазами черно от недосыпа. — Недоказуемо, — Мити счастливо ощерился. — Нам еще после памятного первого вашего звонка от какого-то там майора, или кто он там, было запрещено под угрозой смерти смотреть в сторону младшенькой. А то вашим зятем был бы я, ну или братец мой… Дупел. М-м-м… — Так, — мама соскочила со стула. — Вы, молодой сакали, на выход. Лиля пришла в себя, дальше её муж сам справится. Эван, вы идите… идите. Я следом… С Лилей все хорошо. Пора всем отдохнуть. Ничего не понимая, я таращилась на родителей. Мама уверенно выталкивала Мити в коридор, при этом папа ей активно помогал. С учётом того, что двери в отсек были приличной ширины, а сакали все не выдворялся, смотрелось это забавно. — Они все эти дни тесно общались, — шепнул Нум, массируя мне легонько затылок. — В результате я признан лучшей партией для тебя. И держу пари, теперь Роза будет зорко следить, чтобы ни один сакали не появлялся возле Ками и Пети. Не вынесла она простоты их характеров. Не сошлись, так сказать, на бытовой почве. — Это как? — схватив его за свободную руку, я прижала её к груди. Мне всё ещё было плохо, но уже не настолько, чтобы стонать от боли. Отпускало понемногу. — Сакали весьма специфичны, — продолжил мой орш. — Культура, обычаи. У них бытовые обязанности за мужчинами. Муж стирает, убирает, готовит… — А женщина что делает? — я приподняла бровь, наблюдая за удаляющимся Мити. — А женщина рожает детей и занимается их воспитанием. Сакали помешаны на своём потомстве. Они вкладывают в каждого душу. В нашей семье был лишь один случай, когда ребёнка потеряли, потому что мать пошла по наклонной, а отца просто не оказалось. Это Далам. Его нашли родственники уже подростком. Мити и Дупел же у нас двойняшки, как и твои сестры. Одного было решено отправить в медицину, второго — определить в военные. Это тоже традиция: первую профессию ребенку выбирают родители, и ослушаться права они не имеют. Вторую же специальность выбирают они сами… Но я отвлекся. - Нум, рассказывая все это, незаметно выводил какие-то графики на мониторах. Казалось, он меня просто забалтывает. В общем, тут сошлись две силы — женщина-человек и мужчина-сакали. И главное, спор-то был о том, как лучше кормить тебя после операции. Диеты и прочие… А потом твоя мама озвучила рецепт супа, а Мити заявил, что так не готовят. Уж он-то лучше знает, потому что женщине вообще у плиты не место… Одно хорошо: меня со свадьбой в покое оставили. - Нум замолчал, вывел новые графики и выдохнул. - Все хорошо, показатели в норме.Не пугай меня так больше никогда, родная. На мгновение я сам поверил, что потеряю тебя. Но бой еще не выигран, это только одна битва. Зараза на месте, и её ничего не берет. — Ампутация? — я проговорила, пробивая возникший в горле ком. — Самый крайний случай, а пока — мне нужно найти чёрные клиники, в которых лечат чистокровных хронов. Не все из них подонки; есть и вполне достойные ребята. Вот они мне и нужны. Должны знать, как их яд устранить из организма. Они просто обязаны это знать. Склонившись, он прижался лбом к моему лбу. — Устал? — спросила, заглядывая в его такие необычные для человека глаза. — Безумно, — сознался он. — Сейчас я отнесу тебя в постель. Потом заблокирую дверь в отсек и, обняв любимую жену, наконец засну. — Прекрасный план, — согласилась я. — Только обнимай крепче. — Обещаю, милая. Не выпущу из своих рук.
