Читать книгу 📗 "Идеальный компаньон для принца-дракона (СИ) - Буланова Алиса"

— Ты и вправду решил сделать из той землянки постоянного компаньона? — на ходу спрашивает Соран, косясь на меня недоверчиво. — Не лучше ли выбрать кого-то посимпатичнее?

— А какая разница симпатичная она или нет? — я только развожу руками. — Я не собираюсь пересекать границу дозволенного. Всё, что мне нужно от неё, это её тепло.

— Но сейчас только середина лета… — начинает Соран.

Я бросаю на него строгий взгляд. Из-за нашей дружбы он иногда забывается, позволяет себе лишнего. Его глаза сужаются, но губы трогает снисходительная улыбка. Я догадываюсь, о чём он думает. Он считает, что мои слова расходятся с желаниями.

— Кстати, ты слышал, что твоя землянка сказала Эксулу? — будто меняя тему, спрашивает Соран.

— Нет, — качаю я головой. — Меня же там не было.

— Она сказала, что её отец — владелец экономической империи на Земле, и что на Девоне нет никого статусом выше, чем она, — друг растягивает губы в широкой улыбке.

— Что ж, похоже, мне принцесса досталась в компаньоны, — усмехаюсь я, вспоминая капризный характер Сони. — Мне остаётся лишь отнестись к ней с должным почтением.

— Эй, ты ведь несерьёзно⁈ — Соран хмурится.

— Кто знает… — отвечаю я и скрываюсь за дверью душевой.

Горячие струи воды стекают по моему телу, смывая пыль и пот после боя. Я закрываю глаза и позволяю себе несколько мгновений тишины. Мысли неизбежно возвращаются к Соне. Её образ вспыхивает в памяти, словно искра: мягкие рыжие волосы и глаза цвета янтаря, настороженные, иногда упрямые, острые линии плеч и выступающие позвонки, молочно-белая кожа…

Её взгляд всегда потерянный, словно у брошенного хозяином животного. Такой контраст с Амали, что никогда не унывала. Я размышляю: связано ли уныние Сони только с тем, что она оказалась на Девоне? Или же тут нечто большее? Обычно земные гости делятся на два типа: те, кто отчаянно сопротивляется, стремится вернуться на Землю любой ценой, и те, кто со временем смиряются и принимают свою новую судьбу. Первые держатся за прошлое, потому что на Земле они обладали властью, богатством или признанием. Вторые же, напротив, признаются спустя месяцы, что именно здесь, на Девоне, нашли то, чего никогда не имели на своей планете: уважение, статус, иногда даже новую семью.

Я не вру Соне, когда говорю, что ей повезло попасть на Девон. Наш народ чтит землян, мы не относимся к ним как к пленникам. Мы делаем их частью своей жизни. Соня пока этого не понимает, и её сердце сопротивляется. Но я уверен: когда зима опустится на Девон и холод станет нестерпимым, она поймёт. Мой капризный компаньон поймёт, как сильно нужна мне…

Я снова вспоминаю обо всём, что было после возвращения с приёма. Вспоминаю опасное желание обладать ею полностью. Я пытаюсь отогнать его, но чем сильнее сопротивляюсь, тем ярче оно вспыхивает.

Наваждение становится сильнее, когда память предательски подсовывает мне тот момент, когда я хотел подразнить Соню пальцами. Отчего-то сейчас та её реакция начала казаться мне крайне соблазнительной. Я замираю, ощущая, как это воспоминание обжигает меня. Тело мгновенно отзывается возбуждением. Я понимаю, что не могу этому противостоять. Похоть накрывает стремительно, безжалостно, и всё, что я могу — убеждать себя, что всего один раз, только здесь, в одиночестве, я имею право позволить себе слабость.

Я прикрываю глаза и представляю, как касаюсь впалых щёк Сони. Легонько царапая когтями, веду ладонью до подбородка, а после обхватываю его и, притянув к себе, целую её в губы. Касаясь себя, я представляю соблазнительный голос Сони. Представляю наши объятия, необходимые вовсе не для того, чтобы получить тепло. Я жажду увидеть на её лице то неповторимое выражение смущения. Это выражение манит меня сильнее любых слов.

Пар в душевой клубится, превращая стены в зыбкую дымку. Свет, пробивающийся сквозь решётку в потолке, кажется тусклым. Мир вокруг теряет чёткость. Я чувствую, что нахожусь в замкнутом пространстве, где нет никого, кроме меня и образа Сони. Я позволяю себе касаться её воображаемого тела, ощущать тепло её кожи, вторгаться в неё неистово, делать её грязной. Я растворяюсь в своих пошлых фантазиях, словно в запретном вине.

Желание становится нестерпимым. Я жажду её прикосновений. Образы становятся всё отчётливее: её дыхание, тепло её рук на моём теле, едва слышные стоны. Я снова и снова пытаюсь убедить себя, что это всего лишь раз, что я позволяю себе слабость только здесь. Но с каждым мгновением ощущаю, как глубже погружаюсь в это наваждение.

Глава 16

Я возвращаюсь во дворец к ночи. Каменные своды коридоров встречают меня прохладой. Тело всё ещё ноет от поединка с Сораном. В плечах чувствуется усталость. Распахнув двери своей спальни, я вижу Соню. Она сидит в кресле. При моём появлении она поднимается, откладывая в сторону планшет, и спешит поклониться. Её движения лёгкие и небрежные.

— Ваше Высочество, как прошла тренировка? — спрашивает она улыбаясь. Эта улыбка обезоруживает меня. Заставляет моё сердце биться быстрее.

— Нормально, — отвечаю я и отвожу взгляд.

Мне стыдно смотреть ей в глаза после того, что я позволил себе в душе. Стыдно за каждую фантазию, за действия, которые я совершал, представляя её рядом. Но самое страшное, что, несмотря на то, что я снял напряжение, желание не ушло. И теперь сдерживать его становится ещё труднее.

— Хотите сыграть со мной в игру? — спрашивает Соня, кивая на планшет. — Я освоила сегодня парочку.

Её глаза сияют восторгом. Похоже, она ждала, чтобы поделиться со мной. И именно это делает больнее всего. Она не догадывается, что в моих мыслях я превращаю её в объект вожделения. Что борюсь с собой каждую секунду, стоя напротив неё.

— Соня, я… — слова застревают в горле.

Я смотрю на неё и чувствую отчаяние. Не понимаю, что со мной. Мне не могут нравиться землянки. Не может нравится мой компаньон. Я должен быть сильным и верным традициям Девона, должен хранить честь рода. Но тогда что это? Почему я жажду её прикосновения, её взглядов, её тела?

— В чём дело? — хмурится Соня.

Я едва не выдаю ей всё, но в последний момент останавливаю себя. Она не должна знать. Никто не должен.

— Я устал на тренировке и хочу лечь спать, — наконец говорю я.

Делаю шаг к кровати, стараясь отвлечься. Не стоит вываливать на бедную землянку поток своих мыслей. Я позже обдумаю всё и разберусь со всем. А пока…

Замечаю, как Соня сбрасывает одежду и раздевается донага и отправляется в купальню. Её движения уверенные, свободные, словно она не задумывается о том, какое воздействие это может оказать на меня. Она просто ведёт себя так, как уже привыкла. Как я сам научил её. Я замираю, чувствуя, как внутри снова вспыхивает пожар. Осознаю, что хочу её без остатка. Хочу воплотить в жизнь все те безумные фантазии о ней. Мне стоит огромных усилий совладать с зовом плоти.

— Пока… давай будем спать в одежде, — бросаю я ей в спину.

Пусть мои слова могут звучать грубо. Но по-другому нельзя. Если я продолжу смотреть на неё, если позволю себе ещё хоть миг, то потеряю контроль.

Я ложусь на край кровати и слышу, как она устраивается рядом. Между нами расстояние в несколько подушек, и этого расстояния мучительно мало. Ощущаю тепло её тела даже так, слышу её дыхание. Я зажмуриваюсь, пытаясь отгородиться от соблазна, но мысли снова и снова возвращаются к Соне. Чувствую, что эта ночь будет пыткой. Я хотел избавиться от желания, хотел заглушить его, но вместо этого сделал только хуже. Теперь оно ещё ярче, чем прежде.

Я стою в дверях своей спальни, глядя на спящую Соню. Она выглядит такой расслабленной сейчас, такой нежной и хрупкой. Этой ночью я так и не смог сомкнуть глаз. Я злюсь на себя и пытаюсь придумать, как поступить. Мне нужно улететь по делам. Но я понимаю, что не могу всё так оставить. В конце концов, я не нахожу ничего лучше, чем обратиться к наставнику Сони по этикету.

— Прочитайте ей лекцию об обязанностях компаньонов, а также напомните о правилах поведения, — говорю я, тщательно пряча свою неловкость за строгим тоном.