Читать книгу 📗 "Не возвращайся (СИ) - Гауф Юлия"

Лика держит меня за руку, она напряглась. Тоже застыла, как и я.

— Ой, доброе утро, — блондинка чуть отодвинулась от Паши, руку с его плеча сняла, но за запястье Пашу продолжила поглаживать.

— Пап, тут мама пришла, — голос у Лики и печальный, и жалобный, но фразу она закончила на восходящей, с ноткой возмущения.

— Пришла. Паш, не помешала? Доброе утро… Инна, — а у меня голос мёртвый.

Это всё — безумие.

— А вы Анастасия. Или можно — Ася?

— Не стоит, лучше Анастасия.

— Вы проходите, мы позавтракали, но еда осталась, могу организовать вам перекус. Мы с Ликой готовили, у вас чудесная девочка, такая хозяйственная. Да, малыш? Проходите, Ася, то есть Анастасия, не стесняйтесь… ой, что это я. Вы простите, волнуюсь. Паш? — она снова погладила мужа по плечу.

И это прикосновение — я глаза отвела, чтобы перестать видеть происходящее.

Слишком много чувств в касании, в голосе.

Слишком интимно.

Инна… нет, не влюблена. Она любит.

Дьявол, она любит моего мужа! Любит!!!

Меня стошнит сейчас!

— Мам, — Лика прижалась ко мне, — ты проходи, да? Ты же точно останешься? Инна, спасибо что помогли, но можно мы с мамой и папой останемся? Не обижайтесь, пожалуйста.

— Да, конечно, малыш, сейчас соберусь. Паш, — Инна снова наклонилась над Пашей…

У него ладонь в кулак сжата. Не оборачивается, не здоровается. Стыдно? Хочет, чтобы я ушла?

Как унизительно. Я снова теряю себя, и дочь… да, есть выбор, но я не могу оставить её с отцом. Я приехала поговорить, попросить, не давить. Но сейчас, если надо, я надавлю, заберу Лику — нечего ей делать в этой квартире.

— Лика, пойдём-ка на минуту выйдем, — я развернулась, руку дочки не выпустила, подтолкнула её к выходу.

Может, даже силой потащила, не знаю. Все силы сосредоточила на том, чтобы не закричать. Даже лицо плывёт, чувствую, что маска на нём не держится, оно перекошено.

— Ася, — прохрипел Паша вслед. — Ась.

Пошел ты!

— Мам. Ну, мам.

— Лика, ты должна уехать со мной! Ты же понимаешь. Можешь обижаться на меня, но мы прямо сейчас поедем домой. А папа пусть приезжает и навещает тебя, — последнюю фразу я сказала громче, чтобы перебить воркование из кухни, которое я слышать не хочу.

— Мам, ты что? Я думала, ты останешься.

— Мы обе не останемся! Лика, не заставляй меня всё озвучивать, — взмолилась я. — Пожалуйста, давай уедем, родная.

Достаточно с меня. Ну достаточно же! Я растоптана!

— Ася, Лика… Инн, хватит, — услышала Пашин голос и скрип стула.

— Лика, идём, — потянула дочку к выходу.

— Мам, Инна — она же доктор. Папа болеет, она помогает, но она… мам, она, кажется, влюблена в папу, — Лика уперлась, ноги выпрямила, идти не желает, и шепчет, оглядываясь. — Мы должны быть с папой рядом. Я и ты. Ты должна!

Болеет. Доктор Инна. Совместный завтрак, прикосновения. Халатик из секс-шопа где валяется? Что за игрища в доктора и пациента?

Отвратительно!

— Папа поправится и без нас. Тётя доктор ему поможет. Лика, мне на руках тебя вынести? Я тебя здесь не оставлю, — повысила я голос.

Истерично и надрывно. Слишком истерично, но у меня душа кровоточит, я задыхаюсь, еще секунда — закричу, и остановиться не смогу, разум теряю, кажется.

— Ася, — Паша не вышел, а… вывалился из кухни. — Ты что творишь? Инна, — рявкнул он и пошатнулся, — уйди, пожалуйста. Извини, но уйди. Я в норме.

Лика вырвала свою ладонь из моей со слезами, к Паше кинулась, обняла его.

— Всё хорошо, принцесса, — хрипло произнес Паша.

А я… я оседаю по стене. Перед глазами лицо мужа — серое, еще более острое, чем позавчера.

Всё хорошо — так он сказал?

Нет. Всё плохо. Очень.

Господи… Паша!

Глава 33

— Анастасия, что с вами? Дурно? Паш, — услышала я женский голос, а затем и ноги увидела — изящные, с тонкими щиколотками и узкими ступнями, — твоей бывшей плохо, я могу помочь и…

— Я сам. Оставь нас, пожалуйста.

Мне бы подняться, а я сидеть у стены продолжаю — ноги не держат, я их не чувствую даже.

Перед глазами Пашино лицо. Заострившееся, бледное. Вернее, красок много, но они нехорошие: синева под глазами и под скулами, неприятная желтизна излишне обострившихся скул, а губы… когда я в старших классах училась, было модно тональником их мазать вместо помады, и сейчас Пашины губы именно так и выглядят — будто плотным тональным кремом покрыты, тем который еще и сушит. А его фигура… Боже.

Боже мой!

Я не слышала, как Инна вышла. Не знаю, ушла ли она вообще, но мимо меня проходила точно. Только Пашу вижу, и Лику, всхлипывающую, к отцу прижимающуюся, на меня как на врага смотрящую.

— Лика, родная, не плачь, — схватилась за стену, и с трудом, но смогла подняться. — Паша… Паш… что с тобой?

Он не ответил. Лике что-то успокаивающее нашептывает, гладит её, Лика кивает, но продолжает всхлипывать. Паша всё шепчет ей что-то, шепчет, и… пошатывается. Вижу — еле стоит.

Болеет. Да, Лика говорила что-то о том, что Паша болеет, а Инна — врач. А я-то решила, что это стандартная отмазка для ребёнка, заставшего незнакомую женщину в квартире отца.

— Лика… Паш, Паша! Ты в аварию попал? Вирус подхватил? Что с тобой? Лика, маленькая, не плачь, я не стану тебя силой увозить. Прости, моя хорошая, не плачь.

Лика перестала всхлипывать, и, наконец, посмотрела прямо на меня. Как и Паша.

У него капилляры полопались, глаза красные…

— Авария, вирус? Ты серьёзно, Ась?

— Мам, ты что такое говоришь? Вот что ты говоришь? — закричала вдруг дочка, а я головой замотала, то ли отряхиваясь, то ли безмолвно говоря: «Нет».

Мне страшно. Необъяснимо страшно сейчас. Тело немеет, меня к земле притягивает словно пьяную.

— Доча, иди к себе. Оставь нас с мамой наедине.

— Почему мама так говорит? Она же знает! Я не понимаю, пап…

— Всё хорошо будет, родная. Иди к себе. Пожалуйста, дай нам поговорить. Закройся, включи музыку, успокойся. Мы позовём тебя позже. Иди.

Паша отстранился от дочки, Лика постояла пару секунд, и медленно пошла вглубь квартиры. А Паша — ко мне. И пока он подходил — медленно, я снова на пол оседала — тоже медленно.

— Ась, я всё могу понять, но не этого актёрствования, и не сейчас. Хочешь в глазах Лики выглядеть святой? Ты прости, но дети в курсе, что ты знаешь о моём диагнозе. Я и подумать не мог, что нужно тебя выставлять непроинформированной, — Паша сел прямо на пол рядом со мной. — Я поговорю с детьми. Постараюсь им всё объяснить, только пока не знаю, как. Но ты, Ась, прекращай уже играть.

Играть… выставлять непроинформированной… диагноз…

Диагноз?!

Худоба, особо заметная сейчас, бледность, круги под глазами, капилляры, синяки, кровотечения. Не авария, не вирус — болезнь. Диагноз.

— Паш, какой диагноз? Что с тобой?

— Может, хватит?

— Паша, просто ответь. Прошу тебя, — накрыла свой рот ладонью, чтобы не… не знаю, чтобы не заплакать? Не закричать? Страшнее мне в жизни не было.

— Рак, Ася, — ответил муж, закрыл глаза и откинулся к стене, голову чуть запрокинул, дыша часто, поверхностно. — Рак крови. Лейкоз.

Как я не заорала в голос, не знаю. Ни звука не издала, даже не шелохнулась. Возможно, дышать перестала на миг — сердце билось и оборвалось.

Рак. У мужа онкология. У моего Паши, всегда здорового, крепкого, полного сил, энергии — рак. Он же молодой еще! Кажется, совсем недавно Паша подошел ко мне чтобы познакомиться, такой юный, дерзкий… И только родившегося Глеба впервые на руки взял тоже недавно — счастливым был, гордым, взволнованным, что больно сыну сделает… И первые большие деньги мы праздновали будто вчера… И Лику Паша укачивал недавно, а ведь десяток лет прошел, но кажется, что не годы, а дни. Зато последние недели не мчались, а тянулись неохотно и мучительно, и финалом — это. Рак.

Яркие эпизоды из прошлого кинохроникой мелькнули в памяти и испугали еще сильнее – какого черта? Я что, хороню Пашу, прощаюсь с ним, невольно вспоминая былое?