Читать книгу 📗 "Привкус мака в темноте (СИ) - Дубовицкая Анастасия "Аватара""
Но как бы ни хотел юноша кончить, он не смог. Уретральная стимуляция перекрыла канал, резиновое кольцо по-прежнему сжимало член. Поэтому через минуту мучительное удовольствие превратилось в тяжёлую пытку, а когда Август выключил ток, чувство неудовлётворённости и желание продолжения заставили парня проклясть самого себя.
— Готов быть хорошим мальчиком?
Ян, занятый самобичеванием и раздираемый душевными терзаниями, перемешавшимися с физическим неудовлетворением, даже не заметил, как итальянец приблизился, вынимая кляп изо рта юноши. Всё, что смог сделать парень в ответ — это плаксиво застонать, стискивая зубы, и наградить маньяка взглядом, в котором чередовалось презрение, ненависть и похоть.
Следующим освобождению подвергся член жертвы. Стержень из него извлекли аккуратно и умело. Последнее, что вытащил итальянец, это туннель, позволяя измученному анусу ненадолго сжаться.
— Не беспокойся, сейчас всё будет, — мужчина не торопясь расстегнул свои брюки.
Возбуждение, вызванное сильной стимуляцией, настолько мучительно завладело парнем, что он, ненавидя себя не меньше, чем итальянца, сам почти хотел нормального продолжения с логичным завершением. Поэтому, когда в только успевшее сомкнуться колечко бесцеремонно ворвался чужой орган, с губ Яна слетел стон, ставший последствием не столько боли, сколько наслаждения. А стоило Августу обхватить ладонью пенис юноши, как тот, теряя самоконтроль, толкнулся бёдрами и снова застонал, сжав губы. Похоть застилала ему глаза. Жёстко трахающий его мужчина воспринимался как должное, а скользившая ладонь по члену казалась наградой за послушание.
Ян кончил бурно. С громким криком, обильно изливаясь в руку маньяку. Усталое блаженство от испытанного неземного удовольствия после получения долгожданной разрядки растеклось по телу юноши, на мгновение лишив его всех ощущений. Он даже не почувствовал ещё несколько толчков Августа и его окончание. Исчезнувшие верёвки, удерживающие его на кресле, Ян проигнорировал. Он был настолько измучен, что не мог пошевелиться. Возвращающиеся чувства не радовали совершенно. Внутри члена жутко жгло. Попа горела огнём. В кишках тоже неприятно щипало. На душе было необычайно мерзко, прежде всего, от самого себя.
Изнурение настолько сильное, что оказавшийся рядом итальянец не вызвал у него прежнего ужаса. Скорее, нервозную обречённость. Август выглядел как всегда свежо и аккуратно. Руки были идеально чистыми, все следы семени с них пропали. Ярко-зелёные глаза с довольной насмешкой снисходительно взирали на жертву.
— Как тебе такой опыт? — он нежно провёл пальцем по груди юноши, намерено задевая соски.
Ян не ответил. Слишком много сил надо приложить, чтобы разлепить губы, а у него их не было. Такое поведение мужчине не понравилось.
— Мне залечить твою рану? Или перенести её в реальный мир? Хочешь покрасоваться разорванной попкой перед проктологом?
Вопрос мгновенно напомнил парню, где он и с кем разговаривает. Последние остатки оргазма, приглушающие страх, испарились. Юноша сжался и еле выговорил.
— Пожалуйста, залечите…
— Тогда не смей игнорировать меня.
— Я не хочу такой боли снова… — Ян поспешил ответить на первоначальный вопрос и, не сдержав горечи, снова заплакал. Слёз было немного, но все они скатились по щекам. Одна даже попала в уголок рта, увлажняя пересохшие губы солёной каплей.
— Не провоцируй меня больше и боли не будет.
Слабость и беззащитность жертвы смягчила голос маньяка. Он наклонился с явным намерением поцеловать юношу, но внезапно нахмурился. Изящные пальцы обхватили подбородок парня, не позволяя отвернуться. Недолго итальянец внимательно вглядывался в недоумевающие испуганные глаза юноши, продолжая хмурить брови.
— Тебе надо срочно просыпаться, малыш.
Не болезненный, но чувствительный шлепок по щеке буквально вытолкнул Яна из сна. Ему показалось, что он успел только моргнуть, как уже поднял голову в своей комнате, там, где заснул, сидя за столом. Тёплое одеяло сползло на пол, из распахнутого ветром на всю ширину окна сильно дуло, комната похожа на холодильник. Юноша промёрз насквозь.
========== Глава 7 ==========
В каком бы смятении Ян ни просыпался после ночи с Августом в предыдущие два дня, сейчас он побил все рекорды плохого самочувствия. Голова раскалывалась сильнее, чем днём, горло противно першило, тело словно свинцом налилось.
Первым делом юноша поднял с пола холодное одеяло, заворачиваясь в него обратно. Вторым — закрыл окно. Только потом понял, что его трусы испачканы сильнее, чем вчера, но хотя бы нестерпимый зуд и жжение остались во сне. Дрожа от холода, парень проигнорировал разбросанные по его столу сразу три цветка мака, спеша убраться из ледяной комнаты и переодеться в чистое бельё.
Любой шаг, даже просто движение, усиливал озноб, но брезгливость победила, и парень заставил себя заползти под тёплый душ, надеясь там заодно согреться. Пусть в реальности у него во рту никаких естественных выделений не побывало, память отчётливо их ощущала. Пытаясь хоть как-то избавиться от тошнотворного привкуса, юноша вылил в рот чуть ли не половину тюбика зубной пасты. Странно, но затошнило ещё сильнее. Тёплый душ, в отличие от прошлого раза, делал только хуже. Смыв с себя все следы ночи, Ян не нашёл силы даже вытереться. Просто натянул трусы на мокрое тело, накинул на себя одеяло и пошлёпал в гостиную греться дальше.
Бросив беглый взгляд на часы, к своему удивлению, Ян обнаружил, что время час ночи.
«То есть он мучает меня только пару часов, а дальше я мирно сплю?» — Ян вернулся за будильником, поставил его на столик в гостиной и забрался на диван.
Думать и рассуждать тяжело. Хотелось просто свернуться под одеялом в комочек и уснуть. Но нормальный сон так и не пришёл. Ян постоянно ворочался, любая поза ему казалась неудобной, поясницу ломило. Глотать стало очень больно, и каждое сглатывание вырывало его из дрёмы. Надо бы встать и выпить хотя бы обезболивающее, поскольку головная боль продолжала мучить, но тело сделалось слишком вялым и непослушным. Под одеялом тепло, но на любое движение юношу пробивал озноб.
Промучившись таким образом всю ночь, где-то за час до звонка будильника Ян, пошатываясь, поднялся с дивана, продолжая кутаться в одеяло, добрёл до коробки с лекарствами и, порывшись в них, выудил градусник. Подтверждать очевидное нет смысла — он заболел. Вероятно, простудился, пока бегал раздетым под дождём, а сегодня ночью добавил ещё. В таком состоянии идти на работу и тем более работать юноша способен не был.
«Бедный Светик, — подумал он, ложась обратно с градусником подмышкой. — Придётся ему немного одному помучиться… Позже позвоню, предупрежу…»
Звонить определённо нужно. И Светославу, и начальству. Только не сейчас: ещё слишком рано. Ладно, ничего страшного. Его коллеге всё равно пришлось бы пройти школу выживания в виде работы в одиночестве. Как-никак, в ноябре у Яна планировался двухнедельный отпуск. Первый за три года. Впрочем, и этот больничный у юноши будет первый за долгое время. Он редко болел, и все болезни сводились к небольшому недомоганию с маленькой температуркой. Но, очевидно, не сейчас.
Парень достал градусник, зажёг торшер над головой, тупо уставившись на серебряную полоску. Мозги работали плохо, увидеть цифры удалось не сразу.
— Тридцать восемь и шесть… То-то меня так колбасит…
Ян со вздохом отложил градусник на кофейный столик, даже не потрудившись убрать его в футляр. Вряд ли он поправится за несколько дней. Скорее всего, проваляется не меньше недели, а то и двух. Юноша со стоном уткнулся лицом в диван. Как он не хотел в поликлинику… И дело даже не в том, что она находилась в десяти километрах от его деревни и врачи, за отсутствием личного или частого общественного транспорта, отказывались выезжать на дом по далёким адресам. Как раз это не проблема. Сосед Яна, пожилой дедушка с машиной, очень хорошо относившийся к юноше, просил обращаться к нему в подобных ситуациях.
