Читать книгу 📗 "Счастье в 50. Драмы больше нет (СИ) - Евгеника Мара"

Харизму и обаяние мужскому лицу придают умеренно выраженные морщины, а квадратный подбородок. Он подчеркивает его силу и уверенность.

– Секунду еще, – выдыхает незнакомец в область моего левого уха. – Не нервничаем. Рычаг заел. Дерну сейчас.

Предупредив, он просовывает руку под мои ноги и резко рывками толкает сидение вперед и назад.

Я испытываю неловкость от того, что меня трогает незнакомый мне мужчина.

После очередного рывка кресло все же сдвигается назад.

– Больно ногам? – с волнением в голосе уточняет мой освободитель.

Снова отрицательно мотаю головой.

– Немая? – без намека на улыбку интересуется мужчина, а я начинаются хихикать. – Смех означает: нет? Или это нервное?

Хочу ответить, но в этот момент неловко хлюпаю носом. И-и-и…

Из ноздри вылетает сгусток крови и плюхается на подушку безопасности.

Неожиданно для себя смущаюсь. Прикрываю нос платком и ладонью.

– Ерунда. Возьми мой.

Принимаю синий прямоугольник. Зависаю на нем взглядом.

– Чистый. Утром гладил.

Хмыкает мужчина и своей большой ладонью сжимает подушку безопасности.

В этот момент раздается автомобильный сигнал.

– Подожди. Я сейчас.

Незнакомец вынимает свою голову из салона авто.

Я выдыхаю и передергиваю плечами, потому что все это время от смущения и стыда даже боялась дышать.

Вытирая нос, слушаю два разных мужских голоса.

– Не ной. Не баба. Обочиной проедешь. Езжай говорю, – грубо рычит мой спаситель.

После его слов слышится звук уезжающего автомобиля.

Только успеваю высморкать нос, как в салоне снова появляется его голова.

– Назар.

– Что? – выдыхаю с искренним удивлением.

– Понял. Шок. Выходим.

Вытаскиваю левую ногу. Мужчина подхватывает меня под руку и спину и аккуратно помогает выйти.

– Осторожно. Скользко, – поддерживая меня, говорит Назар.

Как только моя левая нога твердо становится на дорогу, он сам вынимает правую через порог.

Не успеваю даже ахнуть, как взмываю, словно пушинка на руки.

– З-за-чем?

Выдохнув в область мужской шеи, сразу же вдыхаю аромат терпкого парфюма и еще какой-то специфический запах, который мне не знаком.

– Так быстрее и безопаснее, – произносит мужчина, а я по его дыханию как стоматолог делаю вывод о том, что у него прекрасное здоровье и отсутствуют вредные привычки.

– Ты пока посидишь в моей машине. Понятно, – не спрашивает, а безапелляционно утверждает мой спаситель, усаживая меня на сиденье в салон автомобиля, марку которого я не успела рассмотреть.

– Надо инспекторов гаи вызвать и страховую… Почему вы не ругаетесь? – шепчу сипло, потому что только сейчас до меня окончательно дошла суть происходящего.

– Ругаться? Смысл… Все уже случилось. Все живы. Это главное. Никого вызывать не будем. Сами справимся. Сейчас сделаем фотографии, нарисуем схему и составим европротокол. После твой куп…

Завершить Назар не успевает. Его перебивает входящий телефона.

– Да, Петр. Про эвакуатор понял. Давай лети, орленок. Жду, – каждое слово Назар произносит, словно приказ отдает.

– Я оплачу ремонт, – говорю, еле сдерживая слезы.

– Понял. Тепла добавлю. Дрожишь. Вот вода. Пей. Это успокаивает.

– Вы всегда такой, – взвиваюсь, теряя последние крохи самообладания. – Вы знае…

– Зовут как? – обрывает меня Назар.

– Муза.., – назвав имя, зачем-то добавляю отчество. – Анатольевна…

– Вот и познакомились. Пей воду, Муза, – хмыкает мужчина и пристально смотрит на меня. – Что с животом? Болит?..

Глава 20

– Как ты себя чувствуешь? – уточняет Назар, заняв водительское место. – Что с животом? Сильно болит?

– Все нормально. Не болит, – отвечаю и прикусываю губу, потому что не готова говорить о своем интересном положении.

– Не болит? А чего все время за низ живота держишься? – произносит мой спаситель. – Почему?

– Привычка…

Пожимаю плечами и делаю несколько глотков воды. – Прошу меня извинить за причиненные неудобства. Я компенсирую вам нанесенный ущерб.

– Ну, да…Ну, да… А за машиной твоей кто-то смотрит?

– А что не так?

– Не так то, что у тебя “чек” о неисправности тормозной системы горит. – Да, я знаю. Вернее, вот только узнала, когда тормоза отказали. Попыталась справиться за счет снижения передачи и изменения положения колес. Но… С горки понесло, – объясняю, как можно ровнее, чтобы не выглядеть глупо.

– Не понял… До этого ты не видела, что у тебя горит “чек”? – спаситель спрашивает и смотрит на меня, словно он строгий директору школы, а я – плохая ученица.

– Да, не видела. Ну, или может….

Делаю паузу, пытаясь вспомнить про это “чек”, но на самом деле память никаких картинок мне не подкидывает.

– Нет. Не помню. Еще раз прошу меня извинить за причиненные неудобства. Я оплачу ремонт. Ну, и другие расходы.., – пока говорю, лапуля пинает меня, и я снова прикладываю руку к животу.

– Еще раз… Живот болит? – пристально вглядываясь в мое лицо, снова интересуется Назар. – Нет. Все нормально. Не стоит беспокоится.

– Ясно. Вы сообщили родным, что попали в аварию?

– Нет. Не вижу в этом смысла, – говорю так, как считаю на самом деле.

Назар смотрит на меня непонимающе, удивленно приподняв бровь.

– Я цела и здорова. Ну, а машина - железо и не более того.

Вздыхаю, понимая, что впервые нахожусь в такой ситуации.

Во-первых, я вру, что мне не свойственно от слова совсем.

Во-вторых, мне реально некому позвонить, чтобы попросить помощи.

Сыновей беспокоить нет смысла. Они слишком далеко.

Карповича после недавнего разговора даже набирать не хочу.

Хотя я все же несколько раз доставала телефон из сумки и смотрела на экран, думая об этом.

Пока думаю, ловлю взгляд Назара. Вижу: он смотрит на мое обручальное кольцо.

– Вы не переживайте. У меня хватит денег оплатить все расходы. Я подпишу все необходимые документы, – говоря, отвожу взгляд в сторону потому что меня неожиданно начинают накрыть эмоции. Но…

Не из-за того, что я попала в аварию, а потому что вспоминаю разговор с мужем.

Сейчас мне даже и не верится, что я прожила с Карповичем больше тридцати лет. Смотрю в темноту окна машины, как в пустоту.

Так и на Дениса, когда он говорил, я сегодня смотрела, как в черную дыру. И думала только о том, что совсем не знаю этого человека.

Хотя все эти годы мне казалось, что мы с Денисом единое целое. Две неразрывные половинки…

А все оказывается было фарсом…

Именно это я чувствовала, когда стояла у окна и слушала Дениса.

Каждое слово мужа поражало меня, как удар грома: он не любит меня и не хочет ребёнка.

Тот момент, когда мир вокруг окончательно превратился в пустоту, когда все мечты о семье и будущем рухнули окончательно.

Как бы я не была сильна и уверена в себе, но во мне, как в любящей женщине – жене своего мужа, до последнего теплилась тысячная доля надежды на то, что все окажется иначе. Только увы и ах…

Пока я держась за живот, в котором уже живет наша общая маленькая жизнь, Карпенко говорил, словно обличал меня в каких-то грехах.

Слушая его, во мне окончательно и бесповоротно умирал последний атом веры в мужа как в мужчину.

– Да, я оказался не готов к твоему известию и к такому повороту событий, – произнес Денис, глядя в мои глаза с арктическим холодом, от которого мне хотелось съежиться. – Да, я давно хотел сознаться, что хочу жить своей жизнью, потому что у меня есть другая женщина.

Эти слова разрывали мою душу изнутри.

Я не могла понять, как он мог так легко отказаться от нашей любви и от всего, что мы строили и чего добились вместе…

Вздохнув и собирая свои мысли, я все же в очередной раз хотела услышать Дениса, чтобы понять: почему так все случилось.

Мне хотелось услышать в его словах и голосе, хоть какие-то отголоски того, что он раскаивается в происходящем. Но…

Ничего человеческого, за что можно было зацепиться не случилось.