Читать книгу 📗 "Дикая Роза. Семь лет спустя - Коробов (Хуан Вальехо Кордес) Владимир"

Вернувшись из офиса «Рироли», Кастро переговорил с агентом Рочей, выяснил, что ничего подозрительного не происходило: фургон стоит на одном месте, а тип из кафе напротив все там, бутылка перед ним уже почти пуста. Наказав Роче не спускать с трезвого пьяницы глаз, детектив, оглядевшись по сторонам, поднялся к Эрлинде.

— Сеньор Кастро, — сказала она, — я очень беспокоюсь за сына. Можно, я отведу его к соседям? Там муж работает дома, две служанки и маленький мальчик, с которым мой Артуро с удовольствием играет. В пять часов я должна буду уйти к врачу, мне не хотелось бы брать сына с собой. Вы понимаете меня?

— Понимаю, сеньора, и согласен с вашими, действиями, хотя мне и не кажется, что за вами следят с целью похищения вашего мальчика. Но лучше уж подстраховаться. Я подожду, когда вы выйдете из дома, и незаметно проследую за вами к врачу и обратно. Может быть, это поможет обнаружить преследователей.

Кастро вошел в кафе, сел за столик, заказал филе под грибным, соусом и кока-колу. Ни Рочи, ни его подопечного там уже не было. Детектив не торопясь ел — до пяти еще было немного времени. В семь минут шестого он закурил вторую сигарету подряд: Эрлинда должна была уже появиться, но ее не было, и это начинало беспокоить сыщика. В пятнадцать минут шестого он сорвался с места и, не оглядываясь, ринулся к знакомому дому. Лифт еще сорок минут назад вполне исправный, застрял где-то между этажами, и, чертыхаясь, Кастро понесся вверх, перепрыгивая через две ступени на третью.

Запыхавшись, он с разбегу позвонил в дверь и отчетливо услышал, как трель гулко прозвучала внутри. Никакого движения за дверью Кастро не услышал, но чуткий нос детектива уловил какой-то резкий, специфический запах. Не раздумывая ни минуты, сыщик разбежался и с налету высадил довольно-таки крепкую входную дверь, и этот запах, теперь ничем не удерживаемый, ударил в носоглотку уже в полную силу: газ. Кастро бросился на кухню и едва не споткнулся посередине ее о тело женщины. Он выключил включенные на полную мощность четыре конфорки, перекрыл кран подачи и распахнул окно. Поднял Эрлинду на руки и понес ее в большую комнату, где запах был слабее, а потом распахнул окно, бросил на пол подвернувшийся плед с дивана и опустил на него находящуюся без сознания беременную жену Рохелио Линареса.

Пульс был, она дышала. Кастро вызвал по телефону «скорую помощь», открыл окна во всех комнатах и стал обследовать помещение. Он не верил и никогда не поверит, что здесь произошел несчастный случай или, скажем, покушение на самоубийство. Но если он опоздал, если сеньора Линарес не придет в себя, то полиция так и посчитает: либо несчастный случай, либо самоубийство. Ибо только Эрлинда может рассказать, что с ней произошло, как она оказалась в кухне на полу и кто открыл газ. Следов взлома на двери никаких, не похоже, что кто-то проникал и через лоджию. Значит, она сама открыла дверь, а уходя, преступник ее захлопнул? Но он же сам инструктировал сеньору никому не открывать не услышав, кто это, и не посмотрев в глазок. Значит, это был кто-то знакомый ей?… Что толку предполагать. Вот если бы она поскорее очнулась и все рассказала… Если бы сейчас ему не нужно было сидеть тут в ожидании «скорой»… Он немедленно опросил бы всех соседей: не заметил ли кто чего-нибудь странного, не слышал ли чего, не видел ли, как кто-то подозрительный выходил из квартиры. В полицию можно будет позвонить и попозже, а вот сеньор Рохелио Линарес, его заказчик, пусть приезжает сейчас же!

В комнате находилось немало людей, но все они молчали, глядя, как молоденький врач и пожилая сестра милосердия пытаются привести в чувство Эрлинду, которую перенесли с лоджии на диван.

Роза корила себя, что уже длительное время не видела подруги, довольствовалась одними лишь телефонными разговорами. Неужели ей кто-то рассказал, что Рохелио ей снова изменяет, и бедняжка Линда решилась на самоубийство? Нет, даже если она все узнала, она бы не сделала роковой шаг, не оставила бы одного маленького Артуро. Кстати, надо будет сейчас же забрать его к себе, он в квартире этажом выше, так сказал детектив Кастро.

Рикардо держал Розу за руку, ничего не хотел думать о происходящем и решал все ту же задачу: каковы взаимоотношения его жены и этого невесть откуда снова свалившегося на его голову щелкопера Рохаса?

Рохелио отчаянно защищался от укоров совести и заставлял себя всю тревогу, обиду и боль перенести со своей персоны на другого, внушить самому себе, что этот другой виноват в случившемся куда более, чем он, неверный и легкомысленный муж той женщины, которая лежала сейчас без сознания.

Детектив Кастро старался не замечать пылких и гневных взглядов — Линареса и решил отложить свой разговор с ним на завтра. Сыщик незаметно кивнул лейтенанту Фабиле, и они потихоньку вышли из комнаты, а потом и из квартиры. Эрнесто Рохас заметил их движение и, как ни хотелось ему побыть сегодня с Розой, отправился — следом за ними.

Разговаривая вполголоса, Фабила и Кастро методично обходили окрестности, внимательно осматривая, все вокруг. Эрнесто шел следом за ними в двух метрах. Шестое чувство подсказало детективу заглянуть в густые кусты сквера сбоку от дома, где произошло несчастье. В этих кустах лежал, как будто спал, его опытный агент Роча. Никаких следов насилия над ним не наблюдалось, не было видно не только крови, синяков, ссадин, но даже малейшего ушиба. Был пульс, слабое дыхание, но в себя он не пришел даже от нашатырного спирта, поднесенного ему в небольшом пузырьке Фабилой — лейтенант возил в своей «тойоте» много того, что может пригодиться человеку его профессии.

— Обратите внимание, коллега, — сказал он, обращаясь к Кастро, — бессознательное состояние вашего агента и сеньоры Эрлинды Линарес очень схожи, хотя известно, что она отравлена газом, а что с ним — непонятно. Не удивлюсь, если окажется, что сеньора Кандида Линарес (а они ведь родственники, хотя и не кровные) находится в том же, что и они, состоянии. Я не готов сейчас высказать никакую версию, но я принимаю решение всех их поместить в один госпиталь, тщательно охранять и хорошенько исследовать: не сунули ли им какую-нибудь гадость?

— Согласен с вами, лейтенант. Займитесь сейчас этим, а как освободитесь, позвоните мне, попробуем составить фоторобот. Кажется, я видел в забегаловке напротив именно преступника. Во всяком случае, агент Роча следил именно за этим человеком…

Глава седьмая

Какое жаркое утро! Девять часов, а дышать уже совершенно нечем. Паулетта Мендисанбаль сидела в саду своего дома и ожидала прихода поверенного Фелипе Аревало. Мысли ее были грустны, а самочувствие ужасно. Сколько было счастья в ее жизни семь лет назад, когда ей удалось наконец найти Розу, какие радужные планы на будущее она строила! Роза пылко ответила на материнскую любовь, но отвергла все попытки опекунства над собой, самого мягкого, бархатного диктата со стороны Паулетты. Она хотела додать Розе то, чего она не получила, будучи разлученной со своей семьей: хорошее воспитание, положение. в свете, счет в банке. Взамен ей хотелось, чтобы Роза во всем и всегда слушалась ее. Но вышло по-другому. Стоило Паулетте только однажды, почти случайно, упрекнуть Розу в нищем прошлом, в том, что она не слишком благодарна, как та исчезла, предпочитая свободе поведения все остальное. И Паулетта, чтобы не потерять Розу во второй раз, смирилась со всем, раз и навсегда решила ни в чем и никогда не упрекать дочь и помогать ей во всем, даже в том, что самой ей кажется неразумным. Ведь девочке столько пришлось пережить и до встречи с ней, и потом, когда она во второй раз ушла из дому и дважды была на волоске от смерти.

С появлением Розы жизнь ее семьи переменилась, пожалуй, не в лучшую сторону. Сначала решительно решил уйти из дома, уехать в США и начать свою собственную жизнь ее пасынок Пабло. Лишь много позже, и то почти случайно, от служанки Имельды Паулетта услышала, что …Пабло, еще до того как выяснилось, что Роза — ее дочь, пытался ухаживать за девушкой, но потерпел сокрушительную неудачу. Роке, отец Пабло и ее муж., хотя и старался не показывать виду, тяжело переживал уход сына, которого надеялся видеть наследником и продолжателем своей фирмы «Недвижимость Мендисанбаль», они меньше стали разговаривать с мужем, и нередко Паулетта замечала, что он чаще стал прикладываться к виски и другим горячительным напиткам.