Читать книгу 📗 "Измена или Восстать из пепла (СИ) - Барсук Екатерина"

Из трубки послышалось протяжное пип-пип-пип… Струсил, сбросил вызов. И как я столько лет жила с таким неудачником?

— Отнимать у меня телефон было не обязательно.

— Если ты думаешь, что я буду терпеть и спокойно смотреть, как мужчина оскорбляет женщину — ты плохо меня знаешь. Я не могу оставаться в стороне. Какой я после этого мужчина?

После слов Михаила вспомнила ситуацию, которая произошла со мной и бышим мужем на море. Мы тогда прогуливались по пляжу и заметили, как парень грубо общался со своей девочки, периодически даже позволяя замахиваться на нее. Сережа хотел трусливо пройти мимо, сделать вид, что ничего не происходит. Я — не смогла. Подошла тогда, накричала на того мужчину и увела девушку в сторону. Она была вся в слезах, рассказала, что провела с этим парнем пару свиданий, а затем прекратила общение. После этого он преследовал ее и пытался заманить к себе домой.

Сережа тогда вместо того, чтобы помочь мне, полчаса говорил о том, что в такой ситуации лучше не обращать внимание, потом будешь самым виноватым. Тогда мы поругались, но я приняла его и некоторую трусоватость, решила, что с этим можно жить.

Сережа был трусом, в иерархии зверей назвать его можно было только оленем. Для него даже перечить другим людям, находящимся чуть выше по социальной лестнице было страшно, из-за этого все его друзья знали, что он безотказный. Михаил же на его фоне казался мне не меньше, чем медведем, который опасен для всех, но тех кого любит — защищает, не щадя себя.

С Сережей сильным звеном, главой семьи, принимающей решения была я. Я — поводырь, он — ведомый. Видимо, потому таких мужчин и было легко увести из семьи — они привыкли быть на коротком поводке. Смена хозяина в данном случае несущественна.

От воспоминаний о нем снова стало дурно.

— Марина, тебе сегодня нужно куда-нибудь?

— Да. Подать иски в районный суд и домой, отдыхать.

— Подвезу тебя?

— У меня машина под офисом стоит. Отсюда не больше восьмиста метров. Дойду, как нибудь.

— Завтра жду вас в то же время. А зарплата — это не про жалость. Ты отлично поработала сегодня. Но если ты такая идеалистка — хорошо, больше положенного тебе платить не буду. Но тогда будет соцпакет.

— Что ты имеешь в виду?

— Увидишь.

Михаил аккуратно поднялся, попрощался со мной и пошел обратно, к своей машине. Когда тот вставал со скамейки, я заметила странную вещь — пиджак немного съехал назад, рубашка вместе с ним, обнажив кусок обпаленной и обоженной кожи. Я видела такую у людей после серьезных пожаров.

Открыла социальную сеть ВКоннекте и нашла его профиль — сначала юридический, официальный — там были только фотографии в официальном стиле, максимум свободы — пара снимков, где он в джинсах.

Перешла на его основную страничку «для своих» — там было много фото с друзьями, с дочерью, на концертах и в путешествиях. Даже когда он был в жарком Тель-Авиве, на нем всегда были брюки — да, хлопковые и легкие, но тем не менее. Рукава тоже всегда были прикрыты. Это было еще подозрительнее. Много ли вы знаете мужчин, у которых нет ни одной фотографии в футболке?

Возможно ли было, что всё его тело покрыто шрамами, как часть спины у шеи?

У меня появилось какое-то детское желание это выяснить. Может, отсутствие зеркал в доме тоже связано с этим?

Я медленно поплелась к своей машине, попутно пройдя по скверу. Туфли натерли, дорожки были выложены круглым камнем — ад для шпилек, которые то и дело застревали в швах.

Плед оставался на моих плечах, а чай уже успел остыть, так что я выкинула стаканчик с содержимым в один из мусорных контейнеров.

Сережа

Проснулся с ужасной головной болью, виски стучали, словно по ним били обухом. Попытался нащупать Лиду рядом с собой — прижаться к ней и попросить принести обезболивающее. Ее рядом не оказалось — рука наткнулась только на мятые простыни.

Медленно и мучительно поднявшись, я прошел в ванную и умылся. Что-то вокруг было странным, но я не понимал, что именно. Присев ненадолго на холодный кафель, чтобы прийти в себя, я заметил — в ванной не висело никаких полотенец, на раковине не стояло ни одного крема, тоника или геля — тех штучек, деньги на которые то и дело просила Лида.

Открыл шкафчики — остались только тряпки, туалетная бумага, ватные палочки. Тревога начала расти, сердце застучало сильнее.

— Да быть не может.

Вышел на кухню — посуда на месте, но ее любимой чашки нигде нет. Она никогда с ней не расставалась. Может, она чай или кофе пьет в другой комнате?

Включил свет в гостиной, на минуту меня ослепило. Глаза медленно привыкли к свету, но я уже успел пожалеть об этом. Ни одной ее вещи в комнате не было.

Я начал открывать шкафы, комоды, все ящики — пусто.

Самое страшное — чемодан, с которым я пришел. Чемодан с деньгами моей дочери. Куда же я его поставил?

Я облазил пол, посмотрел на балконе и под кроватью — везде было пусто.

Да быть не может, блять. Такого просто не может быть.

Телефон лежал на кровати, севший. Включил на зарядку и стал терпеливо ждать включения.

Экран открылся и на меня полилась череда уведомлений о сообщениях и звонках. Неверяще читаю заголовки статей, которые мне пересылают.

Моя жизнь рушится на моих глазах. И кто слил записи? Марина постаралась? Что со мной будет теперь и кому я буду нужен?

Нужно срочно найти Лиду.

Глава 11

Я заехала в суд, подала документы и отправилась домой. Ноги после долгого дня в каблуках очень ныли, хотелось поскорее снять с себя всё, принять душ и лечь спать, чтобы никто не приближался.

Как бы я не хотела признавать, общение с клиентами выматывает. Особенно когда их дело связано со смертями и они то и дело пытаются заплакать.

Зашла в дом, включила свет в коридоре. Нужно приготовить девочкам чего-нибудь. А может и заказать пиццу — вот радости то будет, да и мне стоять у плиты не придется.

В доме стояла странная тишина. Прошла наверх, в комнату к Дине — никого. Зашла к Соне и выдохнула — мои девочки в обнимку спали на диванчике перед телевизором. Тот был включен, тихо шла программа о природе — что-то про суррикатов и их стаи. Я тихонько нажала на пульте кнопку выключения, накрыла девочек одеялом.

Глаза Дины выглядели немного опухшими — скорее всего, плакала. Понятно, из-за чего.

Я отряхнулась от мыслей о Сереже — слишком много энергии он пьет из меня и из нашей семьи. Моей семьи.

Я заказала несколько пицц на поздний вечер — девочки уже должны будут проснуться, приняла ванну вместо душа — насладилась тишиной и обмазалась всеми кремами, которые только были на полках. Приятно было наконец уделять время себе, а не только куховарить, пылесосить, помогать мужу с работой, детям с домашкой.

После расставания оказалось, что все без меня прекрасно справляются. Да, Соня еще маленькая и ей нужна моя забота — но и ей нужно не так много, как я думала.

Оказывается, я могу тратить время на себя, наслаждаться жизнью, а не просто плыть по течению, как белка в колесе — отвези то, привези это, купи то, приготовь каждому то, что он любит… Можно продолжать вечно. Правда в том, что домашние дела не закончатся никогда, а вот жизнь и молодость — к сожалению, уходят.

На телефон позвонили. В последнее время звонки для меня ничем хорошим не заканчивались, так что переворачивать экран было страшно.

Высветилось имя — звонила Кристина Ильковская, та самая, которая посоветовала мне работу у Михаила.

— Кристин? Алло?

— Откроешь дверь? Я тут в твоем районе проездом, подумала, не купить ли вино и тортик, отметить твое освобождение от гнусного бывшего. Ну и купила.

Я рассмеялась. Было приятно, что обо мне не забыли, что я сохранила с университета такого хорошего человека. Она помогала мне восстанавливаться после выкидыша, она же успокаивала меня, когда Дине пророчили проблемы со здоровьем. Сейчас, казалось бы, взрослые люди, у всех своя жизнь — но она все равно готова была подставить свое плечо.