Читать книгу 📗 "Охота на Трясогузку (СИ) - Перова Алиса"

— Великолепно! Даже завидую тебе. Давненько я не путешествовала по экзотическим местам. Помню, как-то с Илюшкой, это мой бывший любовник от третьего брака, забрались мы на Бали…

И Инесса, не отвлекаясь от главного дела, принимается рассказывать о своих приключениях, а я слушаю вполуха и, когда представляется возможность вращать глазами, разглядываю её роскошный будуар. Мне и раньше пару раз доводилось бывать в этой квартире, но в святая святых, а именно свою спальню, Германовна допустила меня впервые. По её словам, здесь идеальное освещение и всё, что требуется для работы, под рукой.

А ещё здесь невероятных размеров кровать и хромированный шест у её изножья. И, между прочим, пилон здесь не для красоты, а для ежедневных разминок хозяйки спальни. Просто невероятная женщина! В таком возрасте обладать настолько неистовой энергией и сохранять потрясающую форму — это достойно большого уважения.

Впрочем, о возрасте Инессы я могу лишь догадываться по наличию у неё внучки, почти моей ровеснице. Это ж Германовне… страшно представить, сколько! Но я бы ей и пятидесяти не дала. А при должном старании и выгодном освещении, уверена, что она, изящная, очень эффектная и всегда ухоженная, сойдёт и за тридцатилетнюю. Именно поэтому меня не особенно шокирует её чересчур молодой любовник.

— Жоржик, а что там у нас с кофе? — выкрикивает Инесса. — А то ведь я сейчас возьмусь за Сашенькины губки, и тогда она останется без угощения.

— Хорошо, — отзывается весёлый мужской голос с жутким акцентом, и в спальню с подносом в руках входит молодой красавчик грек.

Высокий, великолепно сложенный и привлекательный той самой греческой красотой, о которой так много написано в женских романах. Георгиос, он же Жора, он Жоржик и

любимый

любовник Инессы, смотрит на меня с искренним восхищением и радостно произносит:

— Алекс, супер!

К сожалению, всё только что высказанное этим великолепным самцом, составляет едва ли не половину его словарного запаса. Что ж, наверное, в человеке не может быть идеальным абсолютно всё. К тому же Эллочка говорила, что Жоржик прекрасно понимает русский, только с произношением не задалось. Ну это почти как у наших собак.

— Спасибо, Жора, — я улыбаюсь ему в ответ и беру с подноса чашечку с ароматным кофе.

Но буквально после первого глотка, когда я в блаженстве закрываю глаза и смакую потрясающий вкус, к горлу внезапно подкатывает тошнота. Я резко ставлю чашку снова над поднос, расплескав содержимое, и прикрываю ладонью рот.

— О, Боже! — всплёскивает руками Инесса и указывает пальчиком на дверь. — Жоржик, скорее проводи Сашеньку в ванную комнату.

К счастью, выпитый глоток так и остался во мне. Отдышалась, хлебнула водички из-под крана, и всё улеглось.

— Девочка моя, а ты точно не беременна? — забеспокоилась Инесса, когда я снова вернулась к ней.

— Точно, я уже была у врача. Извините, что чуть не запорола Вашу работу.

Я взглянула на себя в зеркало, но, кроме бледности, никаких изъянов больше не случилось. Но Инесса только нетерпеливо отмахнулась от моих извинений.

— А может, твой врач не там смотрел?

— Да везде он смотрел. Есть кое-какие сбои, но это не беременность.

— А вот сбои — это всё от нервов. Могу, кстати, посоветовать очень хорошего специалиста.

— Психолог, что ли? — я сморщила нос.

— Зачем психолога? Гинеколога! Просто волшебник, в самую душу заглядывает!

Я аж воздухом поперхнулась, а Инесса, опомнившись, рявкнула на греющего уши Жорика:

— Так, а ты тут что растопырился? Дуй-ка давай в магазин, а то у меня сигареты закончились.

И покладистый Жоржик с удивительным рвением принялся исполнять указание.

— Жёстко Вы с ним, — осторожно озвучила я.

— К каждому отдельно взятому мужику нужен свой подход, — ничуть не обидевшись, пояснила Инесса. — С Жоржиком только так. Но ты не думай, что я его не люблю и только обижаю. Он — моё счастье, и знает об этом.

— А Вы для него? — невольно вырвалось у меня.

— А я — его ВСЁ! А куда ему деваться? Он, конечно, чудо как хорош, но кому он нужен, если его пресс гораздо рельефнее, чем мозг. Так, всё, рот на замок закрыла и давай-ка сюда свои красивые губёшки, а то время уже поджимает.

Я все же не рискнула возражать Инессе, рассудив, что это не моё дело. Но, захлопнув рот, я задумалась о Жоржике. Почему-то стало очень жаль его. Хотя… рядом с Инессой он и правда выглядит счастливым. Но мне бы не хотелось мужчину — послушного пса. И всё же у Германовны стоит многому поучиться.

А спустя ещё полчаса Инесса и нежно обнявший её Жоржик провожают меня на работу.

— Выше нос, Алекса. Иди и срази там всех своей красотой.

Глава 11

Когда я втискиваю свой Nissan на служебную парковку, часы показывают уже пятнадцать минут десятого. И хотя обычно контролировать меня некому, я терпеть не могу опаздывать на работу. А сегодня это особенно некстати. Но красота требует жертв. И придаёт уверенности, между прочим.

Перед тем, как покинуть прогретый салон, я снова заглядываю в зеркало — хороша Александрина! И тут же с раздражением лезу в сумочку, чтобы отыскать в ней трезвонящий мобильник.

— Александриночка Валентиновна, а Вы где? — лепечет в трубку Анечка.

Хочется ответить в рифму, но моя помощница-умничка не заслуживает такого обращения. Но и отчитываться перед ней я не собираюсь.

— Скоро буду, Ань, — отвечаю холодно, и уже собираюсь сбросить вызов, но Анечка, понизив тон, выпаливает:

— Просто тут Павел Ильич приехал и уже спрашивал о Вас. Мне показалось, что он немного не в духе, вот я и подумала…

— Он один приехал? — спрашиваю, затаив дыхание.

— А… да-а, один… к-кажется. В смысле, я с ним никого больше не видела.

Я выдыхаю с облегчением и неожиданной досадой. Один, значит…

— Александрина Валентиновна, а если он ещё раз спросит? Может, сказать ему, что…

— Я скоро буду, — отчеканив, нажимаю отбой.

Хрен его принёс в такую рань! Ну а в том, что босс не в духе, нет ничего удивительного — последняя неделя года, а мы по самые уши в долгах. А виноват кто? Знамо, кто!

Покинув салон, я ставлю машину на сигналку и топаю в офис. Под ногами песочная дорожка, не позволяющая ногам разъехаться, поэтому иду красиво. Мужики со склада вот-вот штабелями попадают, а я с болезненной грустью осматриваю свои владения.

«Воронцовскснаб», наполненный кипучей деятельностью, постоянно гудит как растревоженный улей, не стихая даже по ночам, когда трудятся работники мебельного цеха и типографии. К счастью, моя ответственность распространяется только на оптовую «алкашку». Пока ещё распространяется.

О, чудо! — праздношатающихся сотрудников ни в лифте, ни в коридорах. Оно и понятно — главный приехал, и все по норам рассосались изображать бурную трудовую деятельность. До кабинета мне удаётся добраться незамеченной, но едва я успеваю спрятать в шкаф шубку, как в дверь раздаётся стук. Готова поспорить, что это Рябинин.

— Кто там? — спрашиваю нежным голоском.

Дверь тут же распахивается, а за ней, так и знала — Пал Ильич собственной неотразимой персоной.

Роскошный мужик! Высокий, отлично сложенный, со своим фирменным хитрым прищуром карих глаз — просто секс ходячий. Думаю, встреть я когда-то его раньше, чем Рябинина-младшего, могла бы и увлечься всерьёз. Правда, пришлось бы с мамой пободаться. Да и не факт, что он ответил бы мне взаимностью. Отдать должное моему бывшему свёкру, в связях он очень осторожен, а уж на работе — ни-ни. Но это вовсе не мешает женской половине сотрудников строить ему глазки и томно вздыхать. И даже его грозно сведённые к переносице брови их не отпугивают. Да и меня, признаться, тоже.

— Пал Ильич, какая приятная неожиданность, — вру по чём зря, не забывая улыбаться. — Похоже, Вы за мной в окошко пасли?

— Услышал твои каблучки, — хмыкнув, Рябинин касается губами моей щеки и, отступив на шаг, осматривает меня с головы до ног. — Ну здравствуй, доченька. Отлично выглядишь! Надо думать, побег из загса пошёл тебе во благо?..