Читать книгу 📗 "Развод в 45. Я не вернусь (СИ) - Невинная Яна"

Тогда я поклялась себе, что мои дети никогда не почувствуют ничего подобного. Я ведь так старалась быть другой. Мягкой. Поддерживающей. Доброжелательной. Неужели не получилось?

– Да! А что, нет? Ты хотела, чтобы я идеально училась!

– Ты меня в этом упрекаешь? Правда, Алина? Мне нужно было твое образование? Мне? А тебе самой разве оно не надо? Разве ты не попала благодаря этому на стажировку в престижную компанию? Ты же сама хотела попасть хотела выучиться, стать юристом. Это твоя мечта, разве нет?!

Дочь сама выбрала специальность. Никто на нее не давил.

Мы всегда поддерживали ее, помогали, направляли.

У меня даже голова закружилась от ее несправедливых нападок.

И только одна мысль долбила мозг, как по замкнутому кругу.

Когда? Когда я упустила свою девочку?

Алина снова фыркнула. Так противно, надменно. Раньше за ней не водилось такой манеры. Откуда она ее взяла? На мгновение я будто снова оказалась в аудитории с избалованными студентами-мажорами, которые кичились своими родителями.

Но ведь моя Алина была не такой. Что с ней произошло?

– Да? Благодаря нашей фамилии меня туда и взяли, мама!

Я резко отвела взгляд, чтобы не сказать чего-то обидного. Вдохнула. Медленно выдохнула. Потом повернулась к ней снова.

– Алина, что за желание вдруг бороться за свое “я” и отделяться от семьи? Ну да, наша фамилия может открыть некоторые двери. Но ты сама по себе умная, хорошая девочка, – попробовала я общаться с ней мягче, – ты сама всего добилась, я только подталкивала… Умная, самостоятельная, ты сама всего достигла, ты…

– Если я такая самостоятельная, что ж ты меня не пустила в квартиру бабушки?

– Квартира бабушки? Она тут при чем? – открыла я рот, удивляясь резкой смене темы.

Правда, кажется, это всё была одна тема. Одна большая, обширная тема – острое недовольство дочери мной. Накопившееся за годы.

– Да, мама! Дед уехал, квартиру оставил, сдавать ты ее не стала! Но и меня не пустила! Что я там, оргии бы стала устраивать?!

– Алина! Сбавь тон! – попросила я ее, оглядываясь. – Мы в больнице.

– Отлично! В больнице! Снова вместе! – бросила она со злой усмешкой. – Вот только вместе мы оказываемся только в таких местах – на поминках или на праздниках.

Горло перехватило. Сердце ухнуло вниз. Слова дочери хлестали хуже пощечин. Зачем она так?

– Алина, – выдохнула я, – ты не говорила… ты не говорила, что тебе так тяжело.

– А кто сказал, что мне было тяжело? Что ты вообще знала, мама? – злобно спросила она, подходя ближе. – Ты думала, что я в восторге от житья с тобой? Когда ты на кухне плачешь ночью, думаешь, я не слышала? Ты думала, мне было легко?

– Я не буду извиняться за то, что плакала по матери, – холодно отвесила я, приходя в негодование от ее тона. – Как ты смеешь?

– Смею, мама, смею. Я взрослая. И я хотела жить отдельно. Не по твоей указке. А как хочу!

– Я… я думала, ты хочешь жить с нами. Не знала, что тебе с нами так плохо. Мы же семья…

– Семья? – фыркнула она. – Егора ты всегда любила больше! Он же мальчик, ему всё прощалось. А мне – нет. Так вот! Я устала быть правильной, мама!

Я ошарашенно моргнула. Это что сейчас было?

– Если бы не ты, мама, и не твое фееричное выступление в ресторане, папа купил бы мне квартиру из денег грантов! – заявила Алина и вдруг…

Вдруг опустила глаза и медленно положила руку себе на живот.

Я похолодела.

– Что с тобой? – спросила я.

Она не ответила сразу. Лишь чуть прижала пальцы к ткани блузки, потом вскинула на меня глаза.

– Я болела. Несколько недель назад.

Я открыла рот, но она опередила меня:

– Ты даже не заметила. Зато Вера была рядом. Она позаботилась обо мне.

– Вера?.. – едва прошептала я, чувствуя, как меня будто окунают в прорубь.

С каким удовольствием она бросала мне в лицо связь с любовницей отца.

– Да! – выкрикнула она. – Живи с этим, мама! Вера была рядом со мной, а тебе… Тебе я даже не стала говорить.

– Говорить о чем? – просипела я, глядя на ее живот, теряясь в догадках и приходя в ужас от собственных предположений. – Ты…

– Да, мама. Я сделала аборт, а Вера была рядом. Твоя идеальная дочь избавилась от ребенка.

Глава 14

Я застыла, онемела, будто рот залепило скотчем. Даже не моргала. Казалось, в ушах звенит. Я не могла дышать. Не слышала ни звука. Куда-то провалилась. Только стук крови в висках, оглушающая пульсация – и больше ничего.

– Что? Что ты сказала? – прошептала я, очнувшись, но голос меня не слушался.

Онемевшие губы едва шевелились.

Сердце билось с перерывами, а грудь сдавило. Я отшатнулась, сделала шаг назад, потом еще один. И не поняла, как оказалась у стены.

Пальцы соскальзывали по гладкой краске. Я хваталась за нее, как утопающий за соломинку, пытаясь удержаться на плаву. Найти равновесие, чтобы осознать, что сказала моя девочка.

Она правда это сказала? Избавилась? От ребенка? Но как?

Я вспоминала, как пару месяцев назад Алина вернулась со стажировки. Вся какая-то бледная, замкнутая, будто поникшая. Конечно же, я забеспокоилась. Подошла к ней вечером на кухне и спросила, всё ли в порядке. Она дернулась, как будто я застала ее за чем-то постыдным, потом махнула рукой: мол, мам, просто устала, но ничего страшного.

Сказала, что на стажировке много работы и нервов. Помню, я еще посоветовала ей попить витамины и больше отдыхать, а она кивнула, поцеловала меня в щеку и ушла в свою комнату. А я, глупая, подумала, что дело действительно в работе. Не стала докапываться. Ничего не заметила.

Сжавшись на стуле, я сидела с таким ощущением, будто получила удар кулаком в живот. Она меня просто убила. Руки, лежащие на коленях, тряслись, и дышала я как чахоточная, всё еще не в силах поверить.

Осознать.

Беременна. Моя дочь была беременна. И избавилась от ребенка. А мне сказать не удосужилась. Бросила в лицо как обвинение. Наслаждаясь тем, как мне больно от осознания своей вины.

Да, я винила себя, и она дала понять, что я виновата.

Но и она! Алина! Тоже разве не была виновата?

Разве имела она право скрывать от меня, от своей матери?

Она, моя кровиночка, моя доченька. После всех бессонных ночей, вытирания слез, школьных утренников, болезней, после всех забот – разве не заслужила я это право?

Почему она меня его лишила?

Я медленно подняла на нее больные глаза. Посмотрела на нее. Такой красивой она была всегда, даже в своей злости. Особенно в злости — настоящей, настоящей до боли. Черты лица заострились, стали изящнее. А ведь она похудела. Я это тоже заметила. Но не считала нужным придавать этому значение.

Кто из молодежи сейчас не худеет? Кто не носится с диетами, не хочет выглядеть как идеальная модель с картинки из соцсети? И я, может, думала, что эта погоня за красотой и стройностью чрезмерна, но разве могла я вмешиваться в жизнь своей взрослой дочери? Разве она стала бы меня слушать?

Я не давила. Я старалась мягко ее поддерживать, и что же?

Кажется, я совершила ошибку – я ее упустила.

Об этом говорила вся ее поза. Чужая, враждебная. Чужие глаза на родном лице пугали. Казалось, передо мной стоит не Алина, не моя дочь, а какая-то посторонняя девочка, которая непонятно за что меня ненавидит. Она стиснула побелевшие губы, держала прямую как струна спину. И только это выдавало в ней хоть какие-то чувства.

– Алиночка… – голос мой сорвался, он был жалким, я сипела, но мне надо было знать. – Пожалуйста… Расскажи мне. Кто отец? Ты… Почему не сказала? Зачем ты это сделала? Почему не пришла ко мне?.. Я бы помогла, мы бы справились вместе…

Дочь отвернулась, постояла так какое-то время, а потом снова взглянула на меня. Спокойно. Даже не холодно, а скорее, равнодушно. И от этого мне стало только хуже.

– Потому что я тебе больше не доверяю, мама, – произнесла она ровно. – Не важно, кто отец. Какая тебе разница? Я сама по себе, уже взрослая. И не хочу, чтобы ты вмешивалась. Я не хотела этого ребенка, и я бы не стала его оставлять, а ты бы начала уговаривать, разве не так?